100 великих женщин
Шрифт:
Но не стала бы она великой артисткой, если бы не была склонна к неожиданным, авантюрным поступкам. После очередного прескверного представления Сара в разгар сезона тайком исчезла из Парижа. Её искали с полицией чуть ли не по всей Франции. А она уехала в Испанию, ела там мандарины и наслаждалась отдыхом. Спровоцировав очередной скандал, наша героиня с лёгким сердцем рассталась с ненавистным театром и тут же получила новое приглашение в «Одеон».
Именно этот императорский театр открыл Бернар путь к славе. Сара считала, что первое счастливое упоение сценой она ощутила на сцене «Одеона», да и первый восторг зрителей от её игры пронзил именно зал «Одеона». У Сары появилось много поклонников, особенно в студенческой среде, она становилась популярной, её полюбила молодёжь за смелость и раскованность, за то, что актриса декларировала идеалы новой Франции. Сара Бернар становится актрисой нарождающегося романтического направления в театре.
Любившая роскошь и удовольствия Сара сама стала тем предметом, который включался в обязательный список роскошных светских развлечений. Ещё при жизни артистка сделала себя объектом культа. Восхищённый Виктор Гюго встал перед Сарой Бернар на колени прямо на сцене после премьеры одной из своих трагедий. Но не только экзальтированные художники падали перед актрисой ниц. Наперебой демонстрировали свою любовь к знаменитости и сильные мира сего. Сара обладала магическим воздействием на мужчин и на женщин, и весь высший свет обожал её. В брошюре «Любовь Сары Бернар» было высказано смелое предположение, что она соблазнила всех глав государств Европы, включая папу римского. Конечно, это обычная гипербола, но существуют доказательства того, что у неё действительно были «особые отношения» с принцем Уэльским (позже Эдвард VII) и с принцем Наполеоном, племянником Наполеона I, с которым её познакомила Жорж Санд. Что касается остальных лидеров, то если она и не занимала их постели, то завоёвывала их сердца. Её осыпали подарками император Австрии Франц-Иосиф, король Испании Альфонсо и король Италии Умберто. Король Дании Кристиан IX предоставлял в её распоряжение свою яхту, а герцог Фредерик позволял ей пользоваться своим родовым замком.
Наверное, объективно Сара Бернар не была самой талантливой актрисой своего времени, но она стала самой яркой личностью сцены той эпохи. Исполнение роли Маргариты Готье в «Даме с камелиями» Александра Дюма-сына приводило зрителей в истерический экстаз. Вряд ли кто-нибудь из восторженных почитателей задумывался об истинном искусстве, скорее, в фанатичном поклонении «звезде» угадывался обычный инстинкт толпы, стремление быть причастным к «божеству».
Сара во всём стремилась выделиться. И единственно, чем Бернар действительно отличалась от всех — своей необыкновенно мощной энергетикой. Она умела делать сто дел одновременно. Никто не знал, когда она спала. Ростан так вспоминал об актрисе: «Несётся на тёмную сцену; оживляет своим появлением целую толпу людей, зевающих и томящихся здесь в полумраке; ходит, двигается, зажигает всех и все, к чему она прикасается; садится перед суфлёрской будкой; начинает ставить пьесу, указывает жесты, интонации; вскакивает, как ужаленная, требует, чтобы повторили, рычит от ярости, садится, вновь пьёт чай; начинает репетировать сама…»
Одной из первых среди знаменитостей Бернар поняла, что благотворительность и небольшая доля сочувствия обездоленным придадут её имени дополнительный флёр. Во время войны 1870 года артистка остаётся в осаждённом Париже и даже устраивает (благо, её имя действует безотказно и на чиновников) в театре «Одеон» госпиталь для раненых. В этом поступке Сары было и стремление помочь, и неодолимое самолюбование.
В госпитале к артистке, несмотря на военное положение, «ломились» обожатели. Бернар с удовольствием раздавала автографы. Однажды она подарила свою фотографию пылкому девятнадцатилетнему юноше, которого звали Фердинанд Фош. В 1915 году Сару Бернар в поездке по фронтам Первой мировой сопровождал маршал Фердинанд Фош.
«Забыв» о контракте с «Одеоном», артистка, соблазнённая астрономическими гонорарами, вновь возвращается в «Комеди Франсез», где успешно работает до 1880 года. Не было, вероятно, ни одного дня, чтобы газеты не писали об очередной сенсации, связанной с Сарой Бернар. То актриса приобретёт пантеру «для личного пользования», то «летает» на воздушном шаре, то, наконец, принимает интервьюера, полулёжа в гробу. О последней странности «звезды» много судачили. Одна из злопыхательниц даже утверждала, что Сара предпочитает заниматься любовью на этом похоронном ложе, чем сводит с ума мужчин. Сама же виновница с детской непосредственностью объяснила существование гроба в своей комнате стеснённостью в квадратных метрах. Дескать, сестрёнка умирала, а гроб поставить было некуда — вот и «запихнули» его в Сарину комнату. Ну а с больной в одной постели, ясно, спать не будешь, вот и пришлось бедной артистке постелить себе в гробу. Иногда она и роли тут же разучивала. В общем, никого шокировать Сара не желала, просто стремившиеся заработать на её имени журналисты такой прозаический факт сделали прямо-таки зловещим.
Окончательно рассорившись
Это любимое детище артистка не покидала уже до самой смерти. Даже когда в 1914 году ей ампутировали ногу, Сара продолжала играть с протезом. Зрелище это, видно, представлялось не для слабонервных. Бернар, всегда кичившаяся своей «скелетной» худобой, щеголявшая хрупкой фигурой и успешно использовавшая обмороки для разрядки ситуации, в старости растолстела, обрюзгла, да и здоровье демонстрировала отнюдь не слабое. Она решительно презирала прагматические мнения о том, что ей пора уйти со сцены, что ничего в ней не осталось от прежней прелести. Она считала себя выше сочувственных шепотков, выше общепринятых норм, выше, наконец, самой природы. Сара продолжала играть. Марина Цветаева, стремившаяся в Париж в ранней юности, чтобы увидеть воочию легендарную Сару, была потрясена. Бернар играла в «Орлёнке» Ростана роль двадцатилетнего юноши. Актрисе исполнилось 65, она передвигалась на протезе. «Играла в эпоху корсетов на китовом усе, подчёркивавших все округлости женской фигуры, двадцатилетнего юношу в облегающем белом мундире и офицерских рейтузах; как ни величественно было… зрелище несгибаемой старости, но оно отдавало гротеском и оказалось тоже своего рода гробницей, воздвигнутой Сарой и Ростану, и ростановскому „Орлёнку“; как, впрочем, и памятником слепому актёрскому героизму. Если бы ещё были слепы и зрители…» Цветаева назвала это «эгоцентрическим мужеством».
И всё же она добилась своего — непомерное честолюбие небывалая энергетика переплавились в подлинное признание. Сара вошла в историю театра, в историю культуры как самая великая актриса XIX века.
СОФЬЯ ВАСИЛЬЕВНА КОВАЛЕВСКАЯ
(1850—1891)
Русский математик, первая женщина член-корреспондент Петербургской академии наук (1889). Жена В.О. Ковалевского. Работала в области математического анализа (дифференциальные уравнения и аналитические функции), механики (вращение твёрдого тела вокруг неподвижной точки), астрономии (форма колец Сатурна). Автор беллетристических произведений.
Софью Ковалевскую называли принцессой науки. Вместе с тем эта была, наверное, самая несчастная принцесса, похожая на героиню из сказки, которую добрые феи при рождении наделили всеми возможными дарами, но которой эти дары не принесли пользы, потому что действие их было почти совершенно нейтрализовано завистливой феей, преподнёсшей последний несчастный дар. Скорее всего, этот несчастный дар выражался принадлежностью Ковалевской к женскому полу. Если всякий крупный учёный — странный, чудаковатый фанатик, то его приспособлению к реальному миру способствует рядом существующая женщина. А если женщина — сама крупный учёный, тогда это подлинное несчастье и полное одиночество.
Сестры Корвин-Круковские, Анюта и Соня, с детских лет были девочками неординарными. Отец их Василий Васильевич был военным, и в силу его службы семья много путешествовала. Поначалу детьми занимались мало, особенно Сонечка росла вольно, как деревце в поле, болезненно ощущая своё одиночество. Ей часто казалось, что в семье её не любят, что она лишняя. При этом самолюбие её ещё в детстве развилось до невероятных размеров.
Однажды в гости к Корвин-Круковским заехали соседи с дочкой Олей. Сидели общим кругом в гостиной. Сонечкин любимец — дядя, брат матери, обратился к ней: «Ну, Софа, полезай ко мне на колени!» Но девочка имела дурное расположение духа, чувствовала себя обиженной, обойдённой вниманием. Она отказалась. Тогда дядя, чтобы подразнить племянницу, обернулся к Оле: «Что ж, если Соня не хочет, садись ты ко мне на колени!» Этого маленькая капризница никак не ожидала, она бросилась к сопернице и укусила ей руку до крови. Когда же родители бросились исправлять недостатки характера дочерей, нанимать им строгих гувернанток, следить за каждым их шагом, то было уже поздно. Девчонки росли независимыми, дерзкими, напористыми и эмоциональными. Соня страстно любила Анюту, старалась во всём походить на неё, ревновала ко всем.
Первой стала доставлять хлопоты родителям, конечно, старшая сестра Анна. В доме начались сцены: Аня требовала отпустить её в Петербург учиться, что по тем временам было просто немыслимо для незамужней девушки, она демонстративно покупала труды Аристотеля и «Историю цивилизации», словно издеваясь над папой-генералом. Наконец, однажды отец вскрыл письмо, адресованное их экономке. Оказалось, что в конверте были большие деньги — 300 рублей — гонорар, присланный Анюте за рассказ, напечатанный в журнале «Эпоха», самим Достоевским. Разразился страшный скандал. Разъярённый генерал кричал: «Теперь ты продаёшь свои повести, а придёт, пожалуй, время, и себя будешь продавать».