100 запрещенных книг. Цензурная история мировой литературы. Книга 1

Каролидес Николай Дж.

Персонаж Феджина, которого в книге сотни раз упоминают как «еврея», создан в соответствии с традиционным шаблоном изображения евреев в литературе и на сцене в XIX веке. Рыжие волосы и борода Феджина как правило ассоциировались с древними изображениями дьявола. У него крючковатый нос, шаркающая походка, длинный сюртук из грубого сукна и широкополая шляпа, он мошенник, перепродающий поношенную одежду и побрякушки. Феджин, подобно Сатане, похож на змея, украдкой скользящего вдоль стен.

Хотя литературные критики полагали, что Диккенс не хотел оговаривать или ущемлять евреев, создавая образ Феджина, Диккенс был выходцем из антисемитской культуры своего времени. Отраженные в законах, публичных высказываниях,

литературе и популярных развлечениях, предубеждения против евреев были частью наследия раннего периода викторианской эпохи. В 1830-х годах евреям запрещали владеть магазинами в черте Лондона, они не могли работать адвокатами, получать университетские степени или заседать в парламенте. Так как круг их занятий был ограничен, большинство английских евреев (которых насчитывалось от 20 до 30 тысяч человек) зарабатывали себе на жизнь скупкой и продажей старой одежды, мелочной торговлей и ростовщичеством.

В письме еврейке, которая протестовала против стереотипной трактовки Феджина, Диккенс писал: «Феджин еврей, потому что это, к сожалению, было правдой; во времена, к которым относится эта история, этот вид преступников неизменно представляли евреи». В 1830 году произошел суд над Айки Соломонсом, еврейским скупщиком краденого, который, подобно Феджину, приобретал краденые драгоценности, одежду и ткани. Этот процесс получил широкий резонанс и в значительной степени повлиял на изображение Феджина у Диккенса.

В 1830–1860-е годы положение евреев в Англии улучшилось. Юридические препятствия и коммерческие ограничения исчезли, евреев начали избирать на посты в местных и государственных органах управления, а многие заняли в обществе видное положение. Отношение общества к ним также изменилось; это отразилось в возрастающей осторожности и щепетильности Диккенса по части антисемитизма в следующие после первой публикации «Оливера Твиста» годы. «Мне не известно ни одной причины, по которой евреи могли бы счесть меня своим врагом», — писал Диккенс в 1854 году.

В 1867–1868 годах вышло новое издание произведения Диккенса. Диккенс пересмотрел текст «Оливера Твиста», внося в него сотни изменений, многие из которых имели отношение к Феджину. Он исключил большинство упоминаний о Феджине как о «еврее», либо вычеркнув их, либо заменив их на «Феджин» и «он». Тем не менее «Феджин остается «евреем», — заметил литературный критик Ирвинг Хоу, — и любой, кто захочет рассмотреть этот роман честно, будет вынужден лицом к лицу столкнуться с нижним слоем отношения, которое становится видимым благодаря навязчивому повторению Диккенсом — «еврей»». Критическое чтение романа может привести к лучшему пониманию антисемитских стереотипов, которые были частью массовой культуры Англии начала XIX века. «Нам ничего не остается, — писал Хоу, — кроме как противостоять исторической действительности нашей культуры, и всему тому, что извергается из ее отвратительных глубин».

В 1949 году несколько еврейских родителей из Бруклина (штат Нью-Йорк) протестовали против изучения «Оливера Твиста» на уроках литературы в старших классах средней школы; оно, по их мнению, нарушало право их детей на образование, свободное от религиозного влияния. Цитируя описание Феджина в «Оливере Твисте» и Шейлока в пьесе Шекспира «Венецианский купец», они подали иск на Управление образования Нью-Йорка. Они требовали, чтобы оба текста были запрещены в публичных школах Нью-Йорка, «потому что они направлены на возбуждение ненависти к еврею — как к человеку и как к расе».

В деле «Розенберг против Управления образования Нью-Йорка» Верховный суд графства Кингс постановил не запрещать эти две книги в школах, библиотеках или классах Нью-Йорка, заявив, что Управление образования «действовало честно, без злого умысла или предубеждения, и в интересах школьной системы, вверенной его контролю и опеке, а потому не существует

достаточных оснований, вынуждающих запретить две обсуждаемые книги».

Отказываясь удовлетворить прошение истцов о запрещении книг, председательствующий судья заявил: «За исключением тех случаев, когда книга написана со злым умыслом и с очевидной целью разжигания нетерпимости и фанатичной ненависти к определенной расе или религиозной группе, общественный интерес свободного и демократического общества не может служить основанием или поощрять запрещение какой-либо книги по прихоти некоего чрезмерно чувствительного индивидуума или группы индивидуумов, посчитавших, что персонаж, описанный в этой книге принадлежащим к определенной расе, изображен непочтительным или оскорбительным образом». Изъятие книг «никак не посодействует спаду антирелигиозного чувства», — постановил суд.

Опыты

Автор: Мишель де Монтень

Год и место первой публикации:1580, Франция

Литературная форма: эссе

СОДЕРЖАНИЕ

Мишель де Монтень создал жанр литературного эссе и изобрел новую форму автобиографии. С помощью своих эссе, или «опытов», он решил испытать свои суждения в применении к широкому кругу вещей, его интересующих, открывая свою внутреннюю жизнь и личность. Написанные за двадцать лет — начиная с 1571 года, когда Монтеню было 38 лет, и до его смерти в 1592 году, девяносто четыре эссе показывают эволюцию мышления Монтеня в добавлении и изменении своих ранних текстов. Первая и вторая книги были опубликованы в 1580 году. Пересмотренное и дополненное издание было опубликовано посмертно в 1595 году.

Самые первые опыты, которые были заметками к тем произведениям, которые читал Монтень, являются, в основном, подборкой исторических анекдотов с краткими комментариями. С течением лет опыты становились более длинными и более личными. Его наиболее значительное философское эссе «Апология Раймона Себона», написанное в 1576 году, по объему приближалось к книге. Монтеневский скептицизм, квинтэссенцией которого стал его знаменитый девиз «Que scay-je?» («Что я знаю?»), полностью проявился в этом эссе, выступая постоянным аргументом для демонстрации немощности и суетности самоуверенного человеческого разума. В более поздних эссе автопортрет автора становится центральной темой.

«Опыты» открываются предисловием Монтеня «К читателю», он задает разговорный, личный и доверительный тон, который характеризует его произведение: «Это искренняя книга, читатель. Она с самого начала предуведомляет тебя, что я не ставил себе никаких иных целей, кроме семейных и частных. Я нисколько не помышлял ни о твоей пользе, ни о своей славе. […] Если бы я писал эту книгу, чтобы снискать благоволение света, я бы принарядился и показал себя в полном параде. Но я хочу, чтобы меня видели в моем простом, естественном и обыденном виде, непринужденным и безыскусным, ибо я рисую не кого-либо, а себя самого».

Основанные на собственных воспоминания, беседах с соседями и друзьями, чтении классической литературы и записках историков и этнографов, опыты охватывают очень широкий спектр тем, от каннибализма до образования, политики, дружбы, природы и смерти. Монтень показывает себя интеллектуально любознательным, терпимым, скептичным человеком, который не боится противоречить сам себе. Его цель — нарисовать откровенную картину его опыта и взглядов, ибо если человек не знает самого себя, что он знает вообще? «Я ставлю своею целью показать себя здесь лишь таким, каков я сегодня, ибо завтра, быть может, я стану другим».