111 баек для журналистов
Шрифт:
Комментарий. В. Аграновский, обратившись к своему опыту, показал, как умение осуществлять психологический контроль ситуации помогает журналисту собирать важный материал в газету.
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии общения журналиста, методов сбора материала в СМИ.
№ 84. Байка «Опущенное слово»
Д. Сатурин в своем «Очерке периодической печати Англии» рассказывает, как в 1884 году в английской газете «Tit-Bits» напечатали 10 вопросов и объявили, что такие публикации будут повторяться в течение 13 недель и тот, кто лучше всех ответит на все 130 вопросов, получит в конторе «Tit-Bits» должность с вознаграждением в 100 фунтов стерлингов – за первый же год. На предложение редакции отозвались 3000 человек. Победителем конкурса оказалась восемнадцатилетний юноша К. Пирсон, сын деревенского священника. В течение 13 недель он, получая свежий номер «Tit-Bits», отправлялся на велосипеде за 45 верст в ближайшую публичную библиотеку, рылся в энциклопедиях и справочных книгах и писал ответы на мудреные
Уже через год после основания «Pearson’s Weekly» распространялась в количестве 200 000 экземпляров. Но на этом Пирсон не остановился. «Tit-Bits» по-прежнему была более известной, и он продолжал изобретать новые приманки для читателей. Однажды, корректируя газету, Пирсон придумывал слово, чтобы заполнить пустые места в конце страницы. Это обстоятельство натолкнуло его на неожиданную мысль. В ближайшем номере «Pearson’s Weekly» напечатали статейку с предложением к читателям прислать в закрытом конверте «недостающее слово», опущенное в публикации, и почтовый мандат на 1 шиллинг. При этом редакция обещала через неделю разделить всю сумму полученных шиллингов поровну между теми, кто отгадает отсутствующее слово. Если «вопросы, заслуживающие ответа», требуют определенных знаний, то «опущенное слово» – лишь отгадывания. А гадать способен любой мальчишка. Приманка сработала: продажи газетки росли с невероятной скоростью. А когда на долю счастливых отгадчиков стало выпадать по 70 фунтов стерлингов из стекавшихся в контору шиллингов, английская молодежь просто потеряла голову. Продажи «Pearson’s Weekly» еженедельно увеличивались на сотни тысяч экземпляров, печатных сил типографии оказалось недостаточно, приходилось стереотипировать газету и рассылать по провинциальным типографиям для печатания за бешеную плату; на рынке не хватало бумаги, ее привозили издалека и оплачивали втридорога; в почтовом ведомстве быстро закончились шиллинговые мандаты, а при конторе Пирсона пришлось создать места для 500 сортировщиков, которые вскрывали конверты с присылаемыми «опущенными словами» и шиллингами и сортировали их на удачные и неудачные.
Мораль. Исследователь отмечает, что здесь речь шла уже не о росте количества читателей газеты, а о жадности молодежи, надеявшейся выиграть сравнительно крупную сумму в новоявленную лотерею. Одно и то же лицо покупало десятки, нередко сотни экземпляров «Pearson’s Weekly» и, вырезав нужный параграф каждого номера, вписывало разнообразные «опущенные слова» и отсылало вырезки вместе с шиллингами в редакцию, надеясь, что какое-нибудь из слово окажется счастливым и принесет крупную сумму. Сама газета после вырезания нужного параграфа выбралась.
Около двухсот газет стали немедленно подражать Пирсону. Лотерейная эпидемия приняла такие угрожающие размеры, что вмешался суд и запретил «опущенное слово» как азартную игру. На тот момент на руках Пирсона оказалось примерно 800 000 шиллингов (400 000 руб.), а тираж его газеты вырос до 1 250 000 экземпляров. Как только «лотерея» прекратилась, продажи упали на целый миллион экземпляров.
Комментарий. Так газеты от сравнительно невинных приемов завлечения читателей (шарады, страховые премии, «вопросы, заслуживающие ответа» и т. п.) незаметно переходят к развращающим людей азартным играм. Запрет суда на «опущенное слово», конечно, не в силах остановить изобретательность издателей. В массы закидываются все новые приманки, рассчитанные на разжигание низменных страстей.
Диапазон применения байки. При изучении истории международной журналистики.
№ 85. Байка «Вредная профессия»
Владимир Маяковский активно работал в прессе, знал профессию журналиста не понаслышке и считал ее одной из самых трудных и вредных для здоровья человека. И даже писал об этом в своем стихотворении «Газетный день»:
«Если встретите человека белеемела,худющего,худей, чем газетный лист, –умозаключайте смело:или редакторили журналист».Мораль. Летом 2000 года Фонд «Общественное мнение» провел опрос населения о социальной роли журналиста, престиже и имидже его профессии. На вопрос: «Как вам кажется, у журналистов работа трудная или легкая?» респонденты ответили следующим образом: трудная – 87 %, легкая – 4 % и затрудняюсь ответить – 9 %. То есть большинство респондентов считают работу журналиста трудной.
Комментарий. Давно известно, что максимальная нагрузка у журналистов ложится на зрение, опорно-двигательный аппарат, сердечную мышцу и, конечно, нервную систему. В рейтинге самых вредных профессий, опубликованном в журнале «Карьера» (май 1999 года), журналистика занимает 6-ю строчку. Согласно статистическим данным, журналист в среднем живет на 15 лет меньше бухгалтера (55 и 70 лет, соответственно), а его подверженность стрессу в баллах составляет 10 из 10. Где бы ни работал журналист, ему понадобится физическая выносливость,
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии личности журналиста, его профессиональной деятельности.
№ 86. Байка «Читатель – взыскательный друг»
Над редактированием «Повести о настоящем человеке» Бориса Николаевича Полевого, изданной после Великой Отечественной войны, работал один из самых вдумчивых и серьезных отечественных редакторов. Тем не менее в сотнях писем, которые автор получил после выхода книги, читатели дали немало полезных советов. «Например, библиотекарь, тов. З., – вспоминал Борис Николаевич, – справедливо раскритиковала сделанное в двух штрихах описание г. Камышина, который я назвал “зеленым городком”. Она не только раскритиковала, она искренне желала помочь писателю исправить ошибку и в том же письме описала характерные черты камышинского ландшафта, сообщила яркие подробности о злых ветрах, приносящих в городок тучи крупного песка, который называют “камышинским дождиком”».
Гвардии подполковник тов. Ж. нашел в повести другую несообразность: «Вы сообщаете, что Мересьев летал на самолете марки И-16, и в то же время пишете, что медведь, обнюхивающий комбинезон летчика, ощутил резкий запах антифриза. Одно из двух: или ваш медведь перепутал запахи, или вы ошиблись, так как И-16 – самолет с мотором воздушного охлаждения, и, следовательно, антифризу там взяться неоткуда».
Пионер Володя Б. напомнил автору, что г. Камышин находится ниже Сталинграда, а не выше, как сообщалось в повести. Медсестра из Куйбышева раскритиковала отдельные детали в описании госпиталя и тут же очень красочно и ярко подсказала, как, по ее мнению, следует эти сцены уточнить, дополнить, исправить. Полковник авиации тов. К. прислал целых «38 советов автору и редактору повести» – так было озаглавлено его письмо, написанное на десяти тетрадных листах.
«Все эти советы – и я, и литературный редактор книги с благодарностью приняли, многие из них серьезно помогли в дальнейшем редактировании повести», – не стесняясь, сообщил Б. Н. Полевой в одной из газетных публикаций.
Мораль. В своей творческой работе Б. Н. Полевой прислушивался к мнению читателей. «…Читатель стал моим серьезным, вдумчивым и взыскательным, то есть поистине настоящим другом», – писал он в «Литературной газете».
Комментарий. Уважение мнения читателя пришло к Борису Николаевичу во время журналистской работы. «Если бы я не был журналистом, – вряд ли бы стал писателем», – утверждал он. Этой фразой Полевой указывал не только на преемственность, существующую между профессией журналиста и трудом литератора, но и подчеркивал, что именно работа корреспондента способна развить необходимые для писательской деятельности цепкость взгляда, остроту слуха и творческую наблюдательность, помогает изучить жизнь, позволяет начинающему литератору оказаться в эпицентре интересных событий, фактов, судеб, раскрывать и анализировать «приметы» и закономерности эпохи. О самом Б. Полевом критики писали: «Пришел в литературу из газеты и остался ей верен». Такой вывод был сделан прежде всего потому, что он любил факт и знал ему цену. Не только в документальной прозе, но и в его повести, романе ощущается подлинность фактической основы. «Все мои любимые герои пришли из жизни. В литературе у меня курьезное положение: журналисты считают меня писателем, а писатели – журналистом. Думаю, правы и те, и другие», – не раз отвечал Борис Полевой на вопросы в ходе бесед и интервью. В финальной новелле своей последней книги он дал более точное определение профессии, которой отдал многие годы: «Жизнь наглядно показала мне, что журналистика – я имею в виду хорошую, настоящую журналистику – оставаясь особым родом и очень действенным средством литературы, в то же время является самым надежным мостом, мостом между литературой и жизнью. Ведь многие из самых популярных наших книг в эмбриональном состоянии появились в газетах как очерки тех же авторов.» (Полевой Б. Н. Самые памятные: История моих репортажей. М., 1980.)
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем взаимодействия аудитории и автора, психологии творчества.
№ 87. Байка «Слово о подразделении Игореве»
Эта шутка была весьма популярна среди военных журналистов. Доведенная до абсурда, маниакальная бдительность военных цензоров порождала массу баек. Например, при чтении полосы одной армейской газеты, на которой упоминалось известное «Слово о полку Игореве», цензор вычеркнул слово «полку» и написал «подразделении». Это было связано с тем, что в целях соблюдения военной тайны ограничивался показ количества частей в соединении или объединении, где выходила газета.