12 историй о любви
Шрифт:
– А как ваш молодой господин? Ему уже полегчало?
– Какой молодой господин?
– Да тот молодец, которого я пользовал у вас?
– Он мне вовсе не господин, – отвечала она.
– Ах! Но ведь он лежал в постели вашей госпожи, поэтому я и подумал…
– О нет, бог мой, нет, – со вздохом сказала она. – Бедный молодой человек, он нам никем не приходится; мы и видели-то его с той поры всего один раз.
– Значит, вы даже имени его не знаете? – спросил я.
– О! Имя-то мы знаем.
– Но вы могли и знать его, да забыть.
– Такие имена не забывают.
– Как же его зовут?
– Может,
– Само собой! – ответил я. – Бюсси, храбрец Бюсси!
– Вот это он и есть.
– Значит, дама?..
– Моя госпожа замужем, сударь.
– Можно быть замужем, можно быть верной женой и в то же время порой думать о юном красавце, даже если вы его видели… всего только раз, особенно если этот молодой красавец был ранен, внушал участие и лежал в нашей постели.
– Вот, вот, – ответила Гертруда, – если уж как на духу, то я не сказала бы, что моя госпожа не думает о нем.
Алая волна крови прихлынула к лицу Бюсси.
– Мы о нем даже вспоминаем, – добавила Гертруда, – всякий раз, как одни остаемся.
– Что за чудесная девушка! – воскликнул граф.
– И что вы говорите? – спросил я.
– Я рассказываю о разных его храбрых делах, а это нетрудно, ведь в Париже только и разговору как о том, что он кого-то ранил или что его ранили. Я даже научила госпожу маленькой песенке о нем, которая нынче в моде.
– А, я ее знаю, – ответил я. – Уж не эта ли?
Кто первый задира у нас?Конечно, Бюсси д’Амбуаз.Кто верен и нежен, спроси,Ответят: «Сеньор де Бюсси».– Вот, вот, она самая! – обрадовалась Гертруда. – И теперь моя госпожа только ее и поет.
Бюсси сжал руку молодого лекаря; неизъяснимая дрожь счастья пробежала по его жилам.
– И это все? – спросил он, ибо человек ненасытен в своих желаниях.
– Все, монсеньор. О, я сумею выведать еще кое-что. Но какого дьявола! Нельзя узнать все за один день… или, вернее, за одну ночь.
Глава XXV
Отец и дочь
Рассказ Реми просто осчастливил Бюсси. И в самом деле, он был вполне счастлив, ибо узнал: во-первых, что господина де Монсоро ненавидят по-прежнему и, во-вторых, что его, Бюсси, уже полюбили.
И к тому же искреннее дружеское участие молодого человека радовало его сердце. Возвышенные чувства вызывают расцвет всего нашего существа и словно удваивают наши способности. Добрые чувства создают ощущение счастья.
Бюсси понял, что отныне нельзя больше терять времени и что каждое горестное содрогание, сжимающее сердце старика, граничит со святотатством. В отце, оплакивающем смерть своей дочери, есть такое несоответствие всем законам природы, что тот, кто может одним словом утешить несчастного родителя и не утешает его, заслуживает проклятия всех отцов на свете.
Владельца Меридорского замка во дворе ожидала свежая лошадь, приготовленная для него по приказу Бюсси, рядом стоял конь Бюсси. Барон и граф сели в седла и в сопровождении Реми выехали со двора.
По дороге к улице Сент-Антуан барон де Меридор не переставал изумляться; он не был в Париже уже двадцать лет, и теперь его поражала разноголосая
Но, несмотря на это изумление, порой граничившее с восхищением, черные мысли продолжали точить сознание барона, и по мере приближения к неведомой цели печаль его все возрастала. Какой прием окажет ему герцог и какие новые горести сулит ему это свидание?
Время от времени старый барон удивленно поглядывал на Бюсси и спрашивал себя: по какому наваждению он покорно последовал за придворным принца, того самого принца, который был причиной всех его бедствий? Разве не достойнее было бы бросить вызов герцогу Анжуйскому и не плестись за Бюсси, во всем подчиняясь его воле, а направиться прямо в Лувр и пасть к ногам короля? Что может сказать ему принц? Чем он может его утешить? Разве герцог Анжуйский не принадлежит к числу людей, привыкших расточать льстивые слова, этими словами они, как болеутоляющим бальзамом, смачивают рану, нанесенную их же рукой. Но стоит им уйти, и кровь хлынет из раны с новой силой, а боль удвоится.
Наконец наши всадники прибыли на улицу Сен-Поль; Бюсси, как опытный полководец, выслал Реми вперед с приказом разведать дорогу и подготовить путь для вступления в крепость.
Молодой лекарь разыскал Гертруду и, вернувшись, доложил своему господину, что путь свободен и никакая шляпа, никакая рапира не загромождают прихожую, лестницу и коридор, ведущие к покоям госпожи де Монсоро.
Нет нужды пояснять, что все переговоры между Бюсси и ле Одуэном велись шепотом.
Барон молча ждал и с удивлением озирался вокруг.
«Может ли быть, – спрашивал он себя, – чтобы герцог Анжуйский жил в таком месте?»
Скромный вид дома пробудил в душе барона недоверие.
– Нет, конечно, герцог здесь не живет, – улыбаясь, сказал Бюсси, угадав его сомнения, – это не его дом. Здесь обитает одна дама, которую он любил.
Тень прошла по челу старого дворянина.
– Сударь, – сказал он, натянув поводья коня, – мы, провинциалы, скроены по иному образцу, нежели вы, столичные жители, легкие нравы Парижа нас пугают, и мы не смогли бы жить среди ваших тайн. Сдается мне, что коль скоро монсеньор герцог Анжуйский желает видеть барона де Меридор, то он должен принять его в своем дворце, а не в доме одной из своих любовниц. И затем, – добавил старец с глубоким вздохом, – вы мне кажетесь человеком чести, но почему вы ведете меня к такой женщине? Может быть, вы хотите дать мне понять, что моя бедная Диана осталась бы в живых, если бы она, подобно хозяйке этого дома, предпочла позор смерти?
– Полноте, полноте, господин барон, – сказал Бюсси со своей открытой улыбкой, которая служила ему самым надежным средством для убеждения старика, – не углубляйтесь в ложные догадки. Даю вам слово дворянина, вы глубоко ошибаетесь. Дама, которую вы увидите, образец добродетели и достойна всяческого уважения.
– Но кто она такая?
– Это… это супруга одного дворянина, которого вы знаете.
– Неужто? Но тогда, сударь, почему вы мне сказали, что принц любил ее?
– Потому что я всегда говорю только правду, господин барон; войдите, и вы сами увидите, были ли ложными мои обещания.