13 несчастий Геракла
Шрифт:
Хорошо, что мне удалось отучить ее пользоваться индийскими благовониями, а то Жанна постоянно норовила зажечь дымящиеся коричневые палочки, распространяющие удушливую вонь.
Но хуже всего приходится после любовной игры. Во-первых, на меня сразу нападает голод, очень хочется чего-нибудь простого: котлету, сосиску, на худой конец бутерброд с колбасой. Но ничего подобного Жанна в холодильнике не держит, а желание подкрепиться после любовных объятий считает вульгарным. А во-вторых, недополучив необходимых калорий,
Вечер покатился по проторенной дорожке. Шампанское, шоколад, слащавое мурлыканье Иглесиаса, полумрак. Наконец меня допустили к телу. Я обнял Жанночку и… раздался звонок в дверь.
— Кто бы это мог быть? — подскочила любовница.
Надев халат, она вышла в коридор, я остался в спальне. Через секунду она ворвалась назад с самым безумным видом.
— Это Григорий, скорей уходи.
Я вскочил на ноги.
— Куда?
— В шкаф, нет, туда нельзя, — заметалась Жанна, — ой, он тебя найдет, он меня выгонит, ой…
Честно говоря, я тоже немного струхнул. Григорий человек простой, особым воспитанием не обремененный, он не станет мирно пить чай на кухне с амантом своей законной супруги, просто по-мужицки выстрелит в меня, и все, прощайте, Иван Павлович.
— Сюда, — ринулась к балкону Жанна, — давай.
Я машинально повиновался и оказался на узком пространстве, совершенно голый и босой, как в том сне. Через секунду распахнулась дверь, и моя одежда, брошенная дрожащей ручкой, пролетев мимо, спланировала с седьмого этажа. За ней последовали ботинки, барсетка, шампанское, конфеты, цветы…
— Ты еще тут? — прошипела Жанна. — Беги! Скорей, не стой!
Ситуация сильно напоминала анекдот. Помните эту замечательную историю? Внезапно из командировки возвращается муж, любовник, как истинный мужчина, перекрестясь, выпрыгивает с девятого этажа, остается лежать с переломанными костями и слышит сверху голос своей возлюбленной:
— Эй, чего задержался, отползай, отползай быстрей.
Я, правда, нахожусь сейчас на седьмом, но как-то все равно меня не тянет броситься вниз.
— Давай, — шипела Жанна, — он в ванной руки моет!
— Ну куда мне деваться?
— Прыгай!
— С ума сошла!
— Ты хочешь, чтобы Григорий меня выгнал?!
— Я не желаю умирать раньше времени.
— Поторопись, Гриша любит курить на воздухе, — рявкнула моя любимая, захлопнула балконную дверь и задернула плотную штору.
Я посмотрел вниз. С детства боюсь высоты. И что прикажете делать? Стоять на балконе голым довольно холодно и опасно. Вдруг Гриша сразу схватится за сигареты? Что я ему скажу? Здрасте, мы водопроводчики. А если мужик оторопело поинтересуется: «Отчего голый?»
Я что, должен ответить: «Боюсь испачкать одежду, поэтому чиню унитаз на вашей
Ну и какова моя дальнейшая судьба? Что останется от Ивана Павловича, когда он шмякнется об асфальт?
— Дяденька, — прозвучал хриплый голосок, — а чего ты там делаешь?
Я повернул голову. На соседнем балконе стоял мальчик лет тринадцати. Его круглые глазенки смотрели на меня с невероятным любопытством.
— Курю, — поежился я.
— Голый?
— Да.
— А где же сигарета?
— Выбросил ее, — нашелся я, — вообще баловаться табаком не советую, плохая привычка.
Внезапно мальчишечка погрозил мне пальцем:
— А не ври-ка! Ты пришел к тетке, что рядом живет, только вы разделись, как ее муж вернулся.
— Ты слишком осведомлен для своего возраста, — вздохнул я, поеживаясь.
Парнишка кивнул:
— Ага. У меня папка мамку так застукал и ушел, теперь вдвоем с ней живем. И чего вы делать собираетесь?
— Честно говоря, не знаю, — признался я, — может, ты чего придумаешь?
— Ща, — кивнул мальчик и исчез.
Я вновь остался в одиночестве и затрясся от холода. Глупо рассчитывать, что ребенок поможет мне выбраться из идиотской ситуации.
Мальчонка вернулся, таща доску.
— Вот, — радостно оповестил он, — сейчас положим ее между балконами, ты по ней и проползешь, Ваня.
— Откуда ты знаешь мое имя? — удивился я.
— Ничего я не знаю, меня Ваней зовут, — сообщил неожиданный помощник.
— Будем знакомы, Иван Павлович, — церемонно кивнул я.
— Ты не болтай, а ползи, — велел Ванечка.
Я оглядел доску, потом посмотрел вниз. Желудок сжала ледяная рука. Деревяшка довольно узкая, пропасть под балконами страшная…
— Никак боишься? — подначил Ваня.
Я кое-как лег на доску, сделал пару судорожных движений и замер. В ушах звенело, руки тряслись, ноги отнялись, да еще из доски вылезали занозы и одна за другой впивались в мои обнаженные грудь и живот. Хорошо хоть москвичи бегают по городу, уткнув глаза в тротуары или иногда оглядывая витрины. Практически никто не смотрит в небо. Впрочем, сейчас ночь, улицы небось пусты, и никто не видит, как на высоте седьмого этажа между балконами по доске ползет голый мужик.
— Ну ты чего застрял? — возмущенно поторопил мальчик. — Давай шевелись.
Я продвинулся еще на пару миллиметров и понял: все, больше не могу.
— Чуть-чуть осталось, — приободрил Ваня.
Я кое-как потянул свинцовое тело вперед, ухватился руками за железные перильца, ограждавшие балкон, и тут доска обвалилась вниз. Я повис над пропастью.
— Подтягивайся, — заорал Ваня.
Я попытался выполнить его приказ, но ничего не получилось. Увы, я не принадлежу к племени суперменов, в спортивный зал не хожу, ничего тяжелее барсетки с документами давно не поднимаю.