13 сокровищ
Шрифт:
Она не была готова к этому зрелищу. С тех пор как она видела его в последний раз, он, казалось, постарел лет на десять. Лицо обрюзгшее, щеки впалые, тело иссохшее. Седая многодневная щетина, на голове остатки совершенно белых волос. Двигался он с трудом, в безумных глазах застыло выражение сосредоточенности. Таню, утопавшую в тени и сидевшую совершенно неподвижно, он не заметил. Не отдавая себе отчета, она затаила дыхание, пока он проходил мимо. Наконец хлопнула дверь туалета. У Тани мелькнула мысль:
— Таня! Иди сюда, — послышался голос Фабиана.
Она осторожно выбралась из кресла.
— Где ты?
— Иди сюда, быстро!
Его голос доносился из мрачного коридора позади туалетной комнаты. Таня на цыпочках торопливо миновала ее, понимая, что в любой момент Амос может выйти и увидеть ее. Фабиан нетерпеливо дожидался за соседней дверью.
— Сюда!
Он открыл дверь пошире, пропуская ее, и закрыл в тот момент, когда в туалете послышался звук текущей воды.
— Почему мы стоим тут в темноте? — спросила Таня, нервно оглядываясь.
— Тихо, — прошептал Фабиан.
Они прислушивались, как доски пола скрипели под ногами возвращающегося в свою комнату Амоса. Танины глаза привыкли к темноте, и теперь она видела, что комната была совсем заброшенная — ни ковра, ни занавесок, ни абажура на электрической лампочке. Единственная мебель — расшатанная постель и покривившийся старый шкаф с одной дверцей.
— Почему мы в темноте? — повторила Таня, все еще слегка вздрагивая.
Казалось, она никак не может согреться.
— Потому что мы не должны здесь находиться, — ответил Фабиан. — Если включить свет, его могут заметить из-под двери или из окна.
Он уселся на пол и жестом предложил Тане сделать то же самое.
— Что происходит? — спросила она.
Фабиан плотно зажмурил глаза.
— Эта газетная вырезка, которую ты нашла, — что точно там было?
— Я же тебе рассказывала.
— Расскажи еще раз.
— Там говорилось, что четырнадцатилетняя девушка по имени Морвенна Блум пропала в лесу Висельника, и все подумали, что она упала в катакомбы. Ох, и еще она была дочерью священника.
— Это все?
— Все, что мне запомнилось.
— А там не упоминался какой-то парень… который видел ее?
Таня ответила не сразу.
— Да. Теперь я вспомнила. Там было что-то о местном парне. Говорилось, что он последним видел ее. Еще упоминалось, что его допрашивали, но отпустили, не предъявив обвинения.
В льющемся сквозь окно неясном лунном свете она пыталась разглядеть выражение бледного лица Фабиана; он казался встревоженным.
— К чему все это, Фабиан? Ты знаешь, кто это был?
— Да. Хотя очень хотел бы не знать. Это… Это был мой дедушка. Амос.
Молчание повисло в воздухе. Снаружи заухала
— Фабиан! — взревел Уорик.
Таня в тревоге посмотрела на Фабиана, глаза которого мерцали в тусклом свете. Он поднес палец к губам.
— Фабиан!
Шаги загрохотали по лестнице. Хлопнула одна дверь, потом вторая.
— Что ему надо? — спросила Таня. — Вы же виделись всего несколько минут назад!
— Не волнуйся. Сюда он не придет.
Однако скрип лестницы, ведущей на второй этаж, свидетельствовал о том, что Фабиан ошибся. Звенели ключи, новые и новые двери открывались и захлопывались. Голос Уорика звучал все ближе — и все раздраженнее.
— Фабиан!
В своей комнате заверещал обеспокоенный шумом Амос.
— Быстро под кровать! — прошептал Фабиан. Они с трудом забрались под низкую кровать и прижались друг к другу. В узком пространстве пол был покрыт толстым слоем пыли, и, к ужасу Тани, в паутине прямо перед ее лицом покачивался большущий черный паук.
— Я не могу оставаться здесь!
— У нас нет выбора! — горячо возразил Фабиан.
— Но…
— Тихо!
Таня прикусила губу и заставила себя отвести взгляд от паука. Сломанная пружина упиралась ей в голову, запуталась в волосах; Таня чувствовала влажный запах плесневелого матраса. Он пах еще и мочой, но чьей, человека или животного, Таня определить не могла. Уорик зашел в соседнюю комнату, и Фабиан напрягся. Потом шаги зазвучали совсем близко, и, когда Уорик остановился за дверью, у Тани перехватило дыхание. Дверь с силой распахнулась, сквозь нее хлынул свет из коридора.
Тяжело дыша, Уорик вошел в комнату и подошел так близко к кровати, под которой они прятались, что Таня видела комки грязи на его сапогах. Он щелкнул выключателем, но, по счастью, тот оказался сломан. Он выругался и сделал еще один медленный шаг к постели. Вот когда Таня поняла, что это такое — быть парализованной страхом. Она ощущала лишь, как сердце бешено колотится в груди, и ей казалось, что Уорик тоже может услышать этот звук. Она ждала, не осмеливаясь даже дышать, страшась, что в любой момент он может опуститься на колени и увидеть их. Но он резко повернулся и вышел, захлопнув дверь.
Таня наконец выдохнула и почувствовала, как Фабиан рядом с ней облегченно осел. Они вслушивались, как Уорик расхаживает по площадке, проверяя одну комнату за другой. В конце концов он спустился по лестнице, и его шаги стихли. Причитания Амоса — вот все, что они сейчас слышали.
Таня вылезла из-под кровати, радуясь, что можно не опасаться Уорика. Фабиан, однако, облегчения не испытывал. Он нервно провел рукой по светлым волосам.
— У нас мало времени. Он не успокоится, пока не найдет меня.