13-й демон Асмодея. Том 2
Шрифт:
— Да вы издеваетесь! — прошипел я, одёрнул рубашку пижамы и решительно направился к двери. Да я его сейчас снова в наркоз отправлю и засуну в машину насильно. На хрена мне здесь такой геморрой в виде только что прооперированного Великого князя?
— Что значит, отряд из разведки, отправленный на землю тринадцать не выходит на связь? А вернувшаяся гончая находится при смерти со странными многочисленными ранениями, происхождение которых вы до сих пор не смогли определить?! — Асмодей поднялся из своего кресла и опёрся руками на столешницу, пристально глядя на демона, прибывшего
— Они находятся в месте под названием Мёртвая пустошь и вышли на след объекта, — быстро пробормотал демон, уставившись в пол. Он даже не знал, о ком идёт речь, как и никто в Аду не знал этого, за исключением очень избранного круга допущенных к проекту лиц.
— Асмодей, тебе не кажется, что пора уже разобраться лично в том, что происходит в этом мире? — сидевший в соседнем кресле Владыка Ада внимательно посмотрел на князя, обдумывая то, что только что услышал. — Я уверен, что объект не смог бы справиться сам. Отправляйся на землю тринадцать. У тебя неделя, чтобы выяснить, что там творится.
— Слушаюсь, Повелитель, — склонил голову князь, улыбнувшись демонической улыбкой. Он не покидал пределы Ада уже несколько сотен лет. И эта прогулка будет довольно занимательной.
Глава 9
Я выскочил из крошечной ординаторской и побежал к палате, в которой разместили Дмитрия, превратив на время его пребывания здесь в палату интенсивной терапии. Отдельной такой палаты у нас не было. Поэтому сотрудники под руководством Муравьёва, в тот момент ещё не свалившимся с повторным инфарктом, выгребли всё оборудование из операционной и установили его возле кровати цесаревича. Единственный кардиомонитор послушно отсчитывал пульс, измерял сатурацию — процент содержания кислорода в крови, и мерил давление, параллельно рисуя кривую ЭКГ на экране.
Планировалось, как только Дмитрия увезут, вернуть всё на свои места и забыть настолько высокопоставленного пациента, как страшный сон.
Им всем и пребредиться не могло, что Дмитрий просто-напросто откажется уезжать. Возле палаты на стуле сидел Старостин. Он растерянно посмотрел на меня, а потом махнул рукой на дверь.
— Там сейчас главный анестезиолог губернии пытается уговорить его высочество Дмитрия Александровича прекратить дурью маяться и готовиться уже к транспортировке. Без толку, по-моему, — и Владимир Семёнович снова махнул рукой. — Упёрся цесаревич, что тот баран. Кстати, а кто он по гороскопу? Что-то я запамятовал. Может быть, баран и есть?
— Это не принципиально, — процедил я сквозь зубы. — То, что он упрямый, я уже понял. Когда из пустошей домой пробивались, такой вот немаловажный факт не смог ускользнуть от моего пристального взгляда. — А где Мурмура? — запоздало поинтересовался я, обводя взглядом помещение. Помню, как она выскочила из машины следом за нами, а потом мне не до неё совсем было.
— Кто? — непонимающе уставился на меня Старостин.
— Курица моя, — пояснил я.
— Не видел её, — пожал он плечами. — Да и не до куриц нам всем было. Суета сразу поднялась, как только вы прибыли.
— Понятно, — поморщился я. Надеюсь,
— Я-то откуда знаю? — развёл руками Владимир Семёнович. — Передо мной его высочество явно отчитываться не намерен. Идите, Денис Викторович, да сами разузнайте.
— Пожалуй, я так и сделаю, — сказал и снова одёрнул рубаху хирургической пижамы, которая казалась мне короткой, после чего решительно толкнул дверь и вошёл в палату.
Возле кровати стоял высокий мощный мужик, одетый почти также, как я сейчас. Онсложил руки на груди и смотрел на Дмитрия, не мигая.
— Ваше высочество, вы поступаете неразумно, — проговорил мужик усталым голосом.
Я подошёл поближе и принялся осматривать лежащего на кровати цесаревича. Взгляд сам собой метнулся к монитору. Пульс немного учащён, но это для его состояния это нормально. Сатурация девяносто шесть процентов. Надо же, как быстро раздышался! Молодец! Бесцеремонно откинув тонкое одеяло, я внимательно осмотрел повязку. Она была почти сухой, несмотря на выведенные трубки дренажа. Всё-таки я у него в брюхе копался, и выпот сто процентов должен появиться.
— Когда у меня уберут катетер? — Дмитрий повернул голову в мою сторону, глядя недовольно. — Я сам вполне способен справлять нужду.
— Когда посчитают нужным, — я посмотрел ему в глаза.
— Ты хотел сказать, когда ты посчитаешь нужным? — уточнил цесаревич.
— Нет, я сказал именно то, что хотел, — вздохнув, я сел на стул перед кроватью, чтобы ему было удобнее на меня смотреть. — Это не шутки, в конце концов! Вы, ваше высочество, не можете здесь оставаться.
— Почему не могу? — он нахмурился. — Если не хватает какого-то оборудования и лекарств, то, думаю, Александр Васильевич с радостью их привезёт.
— Дмитрий Александрович, — я вздохнул, глядя на упрямо сжатые губы цесаревича. Всё-таки один недостаток я в нём нашёл: он действительно упрямый, как баран. Или, как это правильно сказать политкорректно, целеустремлённый? — Кроме оборудования, которого действительно не хватает, нам здесь не хватает опытного хирурга и не менее опытного анестезиолога. Последнего так и вовсе с повторным инфарктом увезли. И, давайте начистоту, я не хочу отвечать за вашу жизнь, и особенно я не хочу отвечать за неё перед вашим отцом.
— А я думаю, что Александр Васильевич с не меньшей радостью предоставит нам хирурга, анестезиолога и даже парочку совершенно очаровательных медсестёр, отличающихся высоким профессионализмом. Возможно, он даже сам решит остаться, приобщиться к природе, подышать свежим воздухом и доказать на деле свою квалификацию, — цесаревич попробовал приподняться на локтях, но тут же упал на спину и выдохнул сквозь стиснутые зубы.
— Не вставай, — рявкнул я, вскакивая и кладя руку ему на плечо. Бросив беглый взгляд на Александра Васильевича, понял по его виду, что главный анестезиолог совершенно не хочет доказывать свою профессиональную квалификацию в этой глуши на границе с Мёртвой пустошью, где нас чуть заживо не схарчили. — С ума сошёл? Хочешь похерить мою работу?