1356 (др.перевод)

Корнуэлл Бернард

– Дай мне совет, - попросил он.

Граф Уорик вздрогнул, выпрямив ноги.

– Их гораздо больше, сир. Сир Реджинальд думает, что мы можем ускользнуть на заре, пересечь реку и находиться уже в пути, прежде чем враг заметит, но признаюсь, я скептически к этому отношусь. Ублюдки не такие дураки. Они наблюдают за нами.

– И они двигаются на юго-запад, сир, - вступил в разговор каптал.
– Должно быть, думают, что мы попытаемся перебраться через Миоссон, а они хотят перекрыть путь к побегу.

– И они уверены в своих силах,

сир, - добавил граф Оксфорд.

– Из-за численного преимущества?

– Потому что наши люди устали, голодны и мучаются от жажды, а врагов больше. А толстый кардинал сказал нечто странное. Он предупредил, что Господь послал Франции знак, что он на ее стороне. Я спросил его, что это значит, но жирный ублюдок просто принял самодовольный вид.

– Я думал, кардиналы говорят от имени Папы?

– Папа, - сухо произнес Уорик, - в тисках Франции.

– А если завтра мы будем драться?
– спросил принц.

Все замолчали. Потом граф Уорик пожал плечами и руками изобразил весы. Вверх и вниз. Всё могло кончиться как угодно, давали понять его руки, но лицо выражало лишь пессимизм.

– У нас хорошая позиция, - сказал граф Солсбери, командовавший войсками на северной оконечности холма англичан, - но если строй прорвут? Мы сделали ямы и канавы, которые их остановят, но невозможно перерыть весь проклятый холм. И я полагаю, что у них по меньшей мере вдвое больше людей.

– И сегодня они хорошо пообедали, - добавил каптал, - а наши люди делают похлебку из желудей.

– Условия суровые, - произнес принц. На его ногу приземлился овод, которого он сердито прихлопнул.

– И они требуют заложников из числа знати, сир, чтобы быть уверенными, что условия будут соблюдаться, - сказал граф Оксфорд.

– Заложников из числа знати, - сухо повторил принц.

– Знать и рыцарей, сир, - продолжал граф, - в число которых, боюсь, входят все присутствующие в этом шатре, - он вытащил пергамент из кошеля на перевязи и протянул его принцу.
– Вот неполный список, сир, но они, несомненно, добавят и другие имена.

Принц кивнул, и слуга взял список и опустился на одно колено, чтобы отдать его своему господину. Принц скривился, прочитав имена.

– Все наши лучшие рыцари?

– Включая ваше королевское высочество, - подтвердил Оксфорд.

– Вижу, - произнес принц. Он нахмурился, читая список.
– Сир Роланд де Веррек? Уверен, что он не в нашей армии.

– Кажется, в нашей, сир.

– И Дуглас? Они сошли с ума?

– Сэр Роберт Дуглас тоже здесь, сир.

– Правда? Боже милостивый, что один из Дугласов делает среди нас? И кто такой, Бога ради, этот Томас из Хуктона?

– Сэр Томас, сир, - впервые вступил в беседу сир Реджинальд.
– Он был одним из людей Уилла Скита при Креси.

– Лучник?

– Сейчас он вассал Нортгемптона, сир. Полезный человек.

– С чего это, Бога ради, Билли посвящает в рыцари лучников?
– раздраженно спросил принц.
– И какого черта французы

знают, что он здесь, а я нет?

Никто не ответил. Принц уронил пергамент на ковер, покрывающий дерн. Что бы подумал его отец? Как бы его отец поступил?

Но Эдуард Третий, монарх-воин, который вызывал самый большой страх по всей Европе, был в далекой Англии. Так что решать придется принцу. Конечно, у него были советники, а он обладал достаточной мудростью, чтобы к ним прислушиваться, но в конечном итоге решение принимал он.

Он встал, подошел к выходу из шатра и посмотрел куда-то мимо знамен и сквозь деревья, туда, где на западе тускнели последние лучи света.

– Условия суровые, - повторил он, - но поражение будет еще горше, - он обернулся и взглянул на графа Уорика.
– Перебейте предложение, милорд. Дайте половину того, что они требуют.

– Едва ли это требование, сир, это предложение от кардиналов. Французы тоже должны принять эти условия.

– Конечно, они их примут, - сказал принц, - они же их и продиктовали! Даже половина из того, что они хотят, означает их победу! Они выигрывают всё!

– А если французы не согласятся на меньшее, сир? Что тогда?

Принц вздохнул.

– Лучше быть заложником в Париже, чем трупом в Пуатье, - заявил он, вздрогнув, когда снова подумал о требованиях французов.
– Это капитуляция, так ведь?

– Нет, сир, - твердо сказал граф Уорик.
– Это перемирие и соглашение, - он нахмурился, пытаясь найти какие-нибудь хорошие новости среди плохих.
– Армии позволят уйти в Гасконь, сир. Они не требуют пленных.

– А заложники разве не пленные?
– спросил граф Солсбери.

– Заложники не платят выкуп. С нами будут обращаться с почтением.

– Можешь хоть в бархат всё это завернуть, - грустно произнес принц, - и насквозь промочить духами, но это все равно капитуляция. Но он со своей армией был в ловушке. Назови это перемирием, соглашением или договором, он знал, что на самом деле это капитуляция. Но другого выбора не было. Либо капитуляция, либо смерть.

Потому что англичан переиграли.

Эллекены охраняли брод. Сир Роланд де Веррек и Робби Дуглас остались на холме с остальными латниками графа Уорика, но прочие люди Томаса устроили лагерь чуть к югу от реки.

Лучники выставили стражу на северном берегу, и Кин находился там со своими волкодавами.

– Если они почуют людей или лошадей, то завоют, - заявил он.

– Никаких костров, - приказал Томас. Они видели свет от костров англичан и гасконцев на холме, и еще большее свечение распространилось на горизонте с севера и запада, отмечая то место, где проводила ночь французская армия, но у Томаса костров не было.

Сир Реджинальд не хотел привлекать внимание врага к переправе через Миоссон, так что латники и лучники дрожали в холодной осенней ночи. Облака скрыли луну, хотя через разрывы в них показались яркие звезды. Заухала сова, и Томас перекрестился.