1356

Корнуэлл Бернард

Толпа просто онемела. Скалли прорычал с досадой, мотая головой из стороны в сторону в поисках очередного рыцаря, которого можно было бы ударить, но только один француз, Жослин из Берата, был еще в седле, а он сдался.

Поединок был быстрым, жестоким и односторонним, и кардинал осознал, что у него перехватило дыхание.

– Демонстрация шотландской доблести, милорд?
– поинтересовался он у лорда Дугласа.

– Лишь представь, что они сражаются с англичанами, - прорычал тот.

– Это ободряющая мысль, милорд, - сказал кардинал,

наблюдая, как бегут слуги, чтобы помочь упавшим французским рыцарям, один из которых вообще не двигался.

Его шлем был рассечен, и из прорези для глаз сочилась кровь.

– Чем скорее мы выпустим вас против англичан, тем лучше, - продолжил Бессьер.

Дуглас повернулся, чтобы посмотреть на кардинала.

– Король тебя послушает?
– спросил он.

– Я даю ему советы, - беззаботно заявил Бессьер.

– Тогда скажи ему, чтобы послал нас на юг.

– Не в Нормандию?

– Щенок Эдуард на юге.

– Принц Уэльский?

– Щенок Эдуард, - сказал Дуглас, - и мне он нужен. Я хочу, чтобы он мне сдался. Я хочу, чтобы он стоял на чертовых коленях и просил пощады.

– И ты ее даруешь?
– спросил Бессьер, позабавленный страстью, звучащей в голосе шотландца.

– Ты знаешь, что наш король - пленник в Англии?

– Конечно.

– И выкуп сломит наши спины. Я хочу получить щенка Эдуарда.

– А!
– понял Бессьер.
– Так значит, выкупом за вашего короля будет принц Уэльский?

– Именно.

Бессьер протянул руку и дотронулся своим пальцем в перчатке до руки шотландца.

– Я сделаю это, раз ты просишь, - тепло обещал он, - но сначала я хочу, чтобы ты познакомил меня со своим племянником.

– С Робби?

– С Робби, - подтвердил кардинал.

Бессьер встретился с Робби тем же вечером на пиру после турнира, устроенном французским двором. Они ели угря, вареного в вине, баранину с инжиром, жареных певчих птиц, оленину и многие другие блюда в большом зале, где за ширмой пели менестрели.

Шотландские воины ели вместе, прилипнув к столу, как будто защищаясь от мстительных французов, которые предположили, что против их чемпионов применили какую-то незнакомую языческую магию, рожденную на диких северных холмах, так что когда Робби позвали, и дядя приказал подчиниться, он пересек зал, сильно нервничая.

Он поклонился королю, потом последовал за слугой к столу, где перед кардиналом стояли четыре подноса.

– Садись рядом со мной, юноша, - приказал кардинал.

– Ты любишь жареных жаворонков?

– Нет, ваше преосвященство.

– Пососи мясо на костях, и ты почувствуешь этот восхитительный вкус, - кардинал положил крохотную птицу перед Робби.
– Ты хорошо дрался, - сказал он.

– Мы дрались как всегда, - ответил Робби.

– Я наблюдал за тобой. Через минуту ты бы победил графа Берата.

– Сомневаюсь, - нелюбезно отметил Робби.

– Но потом вмешалось это животное твоего господина, - сказал кардинал, посмотрев на Скалли,

согнувшегося над своей едой, как будто он боялся, что ее могут отнять.
– Почему он носит кости в волосах?

– Чтобы вспоминать о людях, которых убил.

– Кое-кто считает, что это колдовство, - произнес кардинал.

– Это не колдовство, ваше преосвященство, просто убийственное мастерство.

Кардинал пососал жаворонка.

– Мне сказали, сэр Роберт, что ты отказался драться с англичанами?

– Я дал клятву.

– Человеку, отлученному от церкви. Человеку, женатому на еретичке. Человеку, который является признанным врагом церкви, Томасу из Хуктона.

– Человеку, который спас мне жизнь, когда я заболел чумой, - сказал Робби, - и человеку, который заплатил за меня выкуп, чтобы освободить меня.

Кардинал вытащил кусочек кости из зубов.

– Я вижу человека, который носит кости в волосах, а ты рассказываешь мне, что заболел чумой и выжил с помощью еретика.

А сегодня днем я наблюдал, как вы победили пятнадцать отличных воинов, которых не так то легко победить. Мне кажется, сир Роберт, что вы используете какую-то помощь неестественной природы.

Может быть, вам помогает дьявол? Ты отрицаешь использование колдовства, но факты предполагают обратное, разве ты с этим не согласен?
– он задал этот вопрос очень вкрадчиво, а потом замолчал, чтобы сделать глоток вина.

– Возможно, мне следует поговорить со своими доминиканцами, сир Роберт, и сказать им, что от твоей души несет грехом. Возможно, мне следует велеть им зажечь свои костры и взвести колеса с веревками на своих машинах, которые растягивают человека, пока он не сломается.

Он улыбался, а его пухлая правая рука массировала левое колено Робби.

– Одно мое слово, сир Роберт, и твоя душа будет в моей власти.

– Я добрый христианин, - дерзко сказал Робби.

– Тогда ты можешь мне это доказать.

– Доказать?

– Осознав, что клятва, данная еретику, не связывает тебя ни на небесах, ни на земле. Лишь в аду, сир Роберт, эта клятва имеет власть. И я хочу, чтобы ты сделал для меня кое-что.

Если ты откажешь, я скажу королю Иоанну, что зло вошло в его королевство, и попрошу доминиканцев исследовать твою душу и сжечь это зло в твоем теле. Выбор за тобой. Ты будешь есть этого жаворонка?

Робби покачал головой и посмотрел, как кардинал обсасывает мясо с хрупких костей.

– Что сделал?
– нервно спросил он.

– Послужил его святейшеству Папе, - сказал Бессьер, предусмотрительно умолчав о том, какого Папу он имеет в виду. Послужить нужно было ему самому, молившемуся каждую ночь, чтобы стать следующим человеком с кольцом рыбака на пальце.

– Ты слышал про орден Подвязки?

– Да, - ответил Робби.

– А про орден Святой Девы и Святого Георгия?
– продолжал Бессьер, - или про орден Перевязи в Испании? Или орден Звезды, учрежденный королем Иоанном?