14-я колония
Шрифт:
Поэтому он решил почтить его память.
Он посмотрел ей в глаза, благодарный за то, что она сделала, и сказал то, что чувствовал. «Я люблю вас.»
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
БЕЛЫЙ ДОМ, ПОНЕДЕЛЬНИК, 21 января, 5:45 утра
Стефани изучала Овальный кабинет, комнату, в которой теперь нет ничего общего с администрацией Роберта Эдварда Дэниэлса-младшего. Уорнер Скотт Фокс принял присягу, как предписано Конституцией, вчера в 12:00. Она стояла у входа в Голубую комнату и смотрела,
Коттон сделал свое дело.
Что позволило провести вторую церемонию сегодня возле Капитолия. Фокс говорил на холоде полчаса с удивительным красноречием, энергией и храбростью. Новому президенту понравился инаугурационный парад, а затем он вернулся в Blair House, чтобы подготовиться к вечеру в городе, когда он и его жена переходили с одного бала на другой. Но сначала Дэнни попросил поговорить с ним, выбрав здесь, в своем старом убежище, для последнего разговора.
Вся банда была там.
Коттон, Кассиопея, Эдвин Дэвис и она сама.
Она сообщила обо всем Дэнни вчера, сразу после приведения к присяге. Она хотела сказать Фоксу, но Дэнни наложил вето на эту идею.
«Еще нет», — сказал он.
Она знала, что был предоставлен частичный отчет об инциденте с Джейми Келли и четырех обнаруженных случаях. Она представила, что эта информация вызовет у Фокса дрожь. Люк чувствовал себя хорошо, он хотел выписаться из больницы, но врачи сказали ему еще один день. Однако младший Дэниелс был проинформирован о том, что произошло, и был рад, что все наладилось.
Дверь открылась, и президент Фокс вошел в кабинет один, одетый в черный галстук и фрак и выглядел довольно шикарно.
«Знаешь, — сказал Фокс с улыбкой Дэнни, — тебе действительно нужно уйти в какой-то момент».
Воскресный сдвиг в обстановке сделал обычный уход уходящего президента событием, не заслуживающим освещения в СМИ. Обычно сразу после церемонии Капитолия бывшего президента видели махающим рукой репортерам и вылетающим с базы ВВС Эндрюс. Не в этот раз. Вчера Дэнни видел, как Фокс принес присягу, провел последнюю ночь в Белом доме, а сегодня во второй раз таращился, прежде чем отступить сюда, чтобы уйти со своими вещами.
«Я уже выхожу за дверь», — сказал Дэнни. «Но сначала нам нужно поговорить».
«Я чувствую себя немного в меньшинстве», — сказал Фокс. «Следует ли мне попросить своих сотрудников присоединиться к нам?»
«Давай оставим это между некоторыми из нас».
«Я чувствую, что все здесь знают то, что мне следует».
«Мы пытались сказать вам, что все было плохо, и вы не слушали», — сказал Дэнни. «Вместо этого ваши люди пошли за моей спиной и пытались завербовать мою девушку в качестве шпиона. И, да, по моему приказу, она их играла».
Фокс ничего не сказал. Но такие люди, как он, не любили, когда их загоняли в угол. Фактически, они всю жизнь избегали прямых углов. Но это был классический Дэнни Дэниелс. Пытки Теннесси, как назвали это члены Конгресса и правительства.
«Вы имеете в виду четыре захваченные вчера бомбы?» — спросил Фокс. «Я был проинформирован. Они даже не были активированы».
«Они были приманками, — сказал Дэнни.
И Секретная служба проделала хорошую работу, отвлекая от них общественное внимание, заклеймив Джейми Келли как своего рода эксгибициониста,
«Была бомба, — сказал Дэнни. «Шесть килотонн, размещены прямо под Белым домом в старом туннеле».
«И мне не сказали?» — спросил Фокс.
«Я хотел эту привилегию».
«Мне придется поговорить с Секретной службой об их лояльности. Со вчерашнего полудня я здесь главный».
«Не на этой операции. Вы сказали нам разобраться с этим. Мы сделали. Теперь все кончено, поэтому мы отчитываемся, как вы и просили».
С этой логикой трудно поспорить, поскольку все это было правдой.
«Хорошо, Дэнни. Я понимаю вашу точку зрения. Что касается найма Стефани, это был явный просчет со стороны моего генерального прокурора. Когда он рассказал мне, что он сделал, я был недоволен. Это не в моем стиле».
Дэнни кивнул. «Я понимаю. У меня тоже были «Одинокие рейнджеры».
«Пара даже пыталась убить его, — подумала она.
«Но мне интересно, — сказал Фокс, — как никто не знал, что под этим зданием существует туннель».
Стефани почти улыбнулась. Фокс пытался набрать несколько очков самостоятельно.
Дэнни потянулся к столу Решительного и взял дневник Талмэджа, который она передала ему вчера. «Это интересное чтение».
А Дэнни рассказал Фоксу об Обществе Цинциннати, а затем сказал: «Все началось с войны 1812 года. Мы хотели, чтобы Канада стала нашей 14-й колонией, частью великих Соединенных Штатов. Но англичане не хотели, чтобы это было у нас. Мы сожгли Торонто, поэтому они пришли и сожгли Вашингтон. Мы провели некоторую проверку и обнаружили, что давным-давно мы знали о туннеле. Записи показывают, что он был закрыт во время гражданской войны. К тому времени он рухнул под Белым домом, поэтому они запечатали его с этого конца, затем перешли в Сент-Джонс, выкопали его из подвала и замуровали ту сторону. Никто в церкви даже не знал о его существовании. Не желая привлекать к себе внимание во время гражданской войны, они просто незаметно избавились от него. Если бы не тот факт, что Общество Цинциннати вело запись, о нем бы забыли. И если бы не отличная работа людей в этой комнате вместе с моим племянником, который из-за всего этого находится в больнице, мы были бы мертвы. Коттон остановил бомбу за несколько секунд до того, как она взорвалась.
Фокс взглянул на Малоуна, но ничего не сказал.
Дэнни продолжил. «И в довершение всего, парень, которого вы специально хотели в качестве посредника, чтобы держать вас в курсе, решил, что он хочет стать президентом. Значит, он не сказал вам, что там была бомба. Вместо этого он побежал, как собака в огне, и ушел так далеко отсюда, как только мог».
На лице Фокса появилось удивление. «Что ты имеешь в виду?»
Стефани сказала: «Я позвонила из вертолета и сказала Личфилду предупредить вас и всех остальных. Тогда было время уйти. Но Литчфилд использовал это время для себя. Если бы мы все погибли в результате ядерного взрыва, он был бы президентом прямо сейчас. Он был на церемонии приведения к присяге, видел, что все госсекретаря, казначейства и министерства обороны присутствовали — каждый из них опережает его в очереди на престолонаследие, — поэтому, когда я позвонил и рассказал ему, что происходит, он просто ушел.»