1632
Шрифт:
Собравшаяся в "Саду" толпа рассмеялась. Майк махнул рукой, как бы отгоняя муху.
– Да потому, что это все - ложные цели, отвлекающие ваше внимание. Единственное, что действительно заботит Симпсона - это то же самое, что заботит и меня. Избирательное право.
– Он повторил тот же жест, как будто отметая в сторону шелуху.
– О, конечно, есть и другие вопросы. Множество. Наша политика в отношении беженцев, наша экономическая политика, наша внешняя политика - да упомяните что угодно, и Симпсон и я окажемся на противоположных сторонах политического спектра. Но все это - на потом. Эти выборы - выборы делегатов конституционной
Майк отвернулся от микрофона и посмотрел на Ребекку, стоящую с края сцены. Та вышла вперед, держа в руке два документа, и передала их Майку.
Первый документ, который Майк поднял над головой, состоял из несколько страниц, скрепленных скрепкой.
– Это наш проект конституции.
– Он кивнул в сторону группы, сидящей за соседним столиком.
– Эд, Мелисса, Джеймс и Вилли Рэй написали черновик, а чрезвычайный комитет в целом одобрил его.
– И Андервуд тоже?
– раздался выкрик от одного из столиков в дальнем конце зала.
Майк кивнул.
– Да. Квентин баллотируется в делегаты на платформе поддержки этого проекта.
В толпе послышалось слабое ворчание. На самом деле негромкое, и недолгое. Новость о приверженности Андервуда проекту, составленному комитетом, была весьма важной, и все это сознавали. В прежние, минувшие уже дни, как менеджер крупнейшей находящейся в эксплуатации шахты в окрестностях, Квентин был пресловутым "боссом города." Самым крупным боссом, на самом-то деле. В отличие от многих мелких бизнесменов города, Андервуд не был независимым собственником. Но его реальная власть и влияние были намного больше. Никто из владельцев малого бизнеса в Грантвилле не имел ничего хотя бы отдаленно схожего с фондом заработной платы шахты или покупательной способностью её управляющего.
Некоторые из членов СГА в таверне не были в восторге от такой новости. Они больше привыкли видеть Андервуда на противоположной стороне стола переговоров или линии пикетирования. Но среди них не было упертых глупцов, и все они привыкли мыслить тактически. За неимением гербовой - пишем на простой. Лучше местный менеджер, кровь от крови города и плоть от плоти, если так уж разобраться - чем приезжий олигарх, вонючий сукин сын.
Гарри Леффертс подвел итог: - Бьюсь об заклад, хрен Симпсона превратится в редьку, когда он услышит об этом.
Теснившиеся вокруг его столика люди разразились смехом.
– Впрочем, это оставляет ему старушек и торговцев подержанными автомобилями.
– Смех усилился.
– О, да, чуть не забыл. Я слышал, что члены общества трезвости тоже на сто процентов поддерживают его.
Смех перешел в хохот. Уровень потребления алкоголя в городе, никогда не бывший особо низким, после Огненного Кольца достиг эпических пропорций, обусловленных массовым притоком германских беженцев. Понятие "трезвость", для германцев семнадцатого века, означало "не пить пиво на завтрак".
Оставаясь на
– А это поправки, требуемые Симпсоном и его бандой.
– Выражение его лица источало сарказм.
– Если можно, конечно, использовать слово 'поправки' для обозначения чего-то в четыре раза более длинного, чем то, что они якобы поправляют. Их делегаты баллотируются на этой платформе, потому что это уже, в целом, совсем другая конституция. Вы хотите знать, что там такое? Действительно хотите? Это конституция оголтелого расизма, вот что она такое.
Он начал листать распечатку, зачитывая часть поправок.
– ...Абсолютное знание английского языка, удостоверенное специально назначенной языковой инспекцией, включая удовлетворительную грамотность, установленную проверкой в той же инспекции.
– Майк пробежал глазами по листку и усмехнулся.
– А вот вообще прелесть: Претенденты на право голоса должны продемонстрировать глубокое знание американской истории, удовлетворяющее...
Он швырнул листы на пол, как если бы боялся испачкаться.
– Уверен, что и я не мог бы пройти эти тесты, по крайней мере, не с теми 'инспекциями', которые имеет в виду Симпсон. Те будут ничем иным, как сборищем расистов, только и всего.
– Он усмехнулся.
– Не исключаю, что они могли бы завалить даже Ребекку.
– Вот как?
– вопросил Леффертс громко. Молодой шахтер встал - вернее, поднялся на ноги, изрядно шатаясь.
– Ну так позовите Симпсона на ток-шоу Бекки! Давайте нам полюбоватся, как она начистит этому проклятому хитрожопнику его гребаный чайник!
Таверна разразилась смехом и аплодисментами. В течение последних нескольких недель проводимый три раза в неделю круглый стол Ребекки был самым популярным из всех ТВ-шоу. Безоговорочно.
– Она предлагала!
– послышался женский голос. Толпа вытянула шеи. Дженис Эмблер встала из-за стола сбоку от сцены.
– Она предлагала восемь раз – повторила менеджер телекомпании.
– И каждый раз Симпсон трусливо отклонял её предложение.
Стоя у самого края сцены, Ребекка опустила было голову в смущении. Затем, услышав громкое "ура", снова и снова прокатывавшееся по таверне, она заставила себя поднять голову. Она постепенно училась не прикрываться маской скромности и смирения всякий раз, когда кто-то публично отмечал её выдающийся интеллект. Но она все еще не привыкла к таким похвалам, даже спустя столько месяцев. Так что она была не в состоянии контролировать появившийся на щеках румянец. К счастью, с ее смуглой кожей, мало кто заметил, как покраснело её лицо.
***
Леннокс-то углядел, конечно, впрочем, как и родственники Ребекки. Ее отец удовлетворенно отхлебнул пива. Леннокс хмыкнул.
– Я уже говорил, что они все того? Публично хвалить мозги женщины!
– Он тоже отхлебнул добрую порцию пива.
– Это все плохо кончится, попомните мои слова.
Майк продолжал говорить, но слова Леннокса заглушили эту речь за его столом.
– Дальше можете не слушать, приятели. Это будет всего лишь болтовня о великой традиции западновирджинцев, как они отделились от гнусной толпы аристократов-сепаратистов, когда владеющие рабами сволочи пытались пытались подорвать волю честных и трудолюбивых граждан Америки...