170000 километров с Г К Жуковым
Шрифт:
Н. Я.: В историю войны эта Ржевско-Сычевская наступательная операция (30.7-23.8.1942) вошла как наше первое успешное наступление летом. Г. К. Жуков впервые организовал при прорыве вражеской обороны и авиационное наступление. Он умело и уверенно руководил действиями большой массы танков и крупных соединений авиации. Планирование операции, внезапность основных ударов, взаимодействие, особенно наземных сил и авиации, были безупречными. Хотя территориально продвижение было небольшим, главную цель выполнили - немцы были вынуждены перебросить сюда 12 дивизий и не сумели снять ни одного взвода
А. Б.: Военной науке, конечно, виднее. Я сужу по собственному опыту. К сожалению, я так и не смог найти в книгах о той войне описание этой операции.
Н. Я.: Не только это. Сам Г. К. Жуков уместил рассказ об этом без малого месяце кровавых боев на одной странице в своих тысячестраничных мемуарах, резюмировав: "Если бы в нашем распоряжении были одна-две армии", то удалось бы разгромить ржевско-вяземскую группу немецких войск, улучшив "оперативное положение на всем западном стратегическом направлении. К сожалению, эта реальная возможность Верховным Главнокомандованием была упущена". Упущена, разумеется, И. В. Сталиным.
Впрочем, в войну со всех сторон шли предложения об альтернативных стратегических ходах. В 1942 году в Подмосковье закончилось формирование 6-го танкового корпуса. Танкисты переживали, что их держат в резерве Западного фронта, когда воюют под Сталинградом. Неожиданно в корпус приехал Г. К. Жуков. Командир корпуса А. Л. Гетман обратился к нему:
– У наших, наверное, там и танков не осталось. Товарищ командующий, был у нас митинг, весь личный состав просит: отправьте нас в Сталинград.
Жуков коротко объяснил: помощь Сталинграду нужно оказать под Сычевкой, чтобы "немец ни единой танковой дивизии не снял отсюда для переброски в Сталинград". Корпус отправили на речку Вазузу, где в лесах и болотах он выбил немецкие танки, тяжко пострадав и сам. В армейской газете Гетман потом прочел (он цитировал по памяти) стихи Твардовского:
Под Сычевкой Сталинграду
Надо помощь оказать.
"То есть буквально уложенные в стихи слова Г. К. Жукова. Совпадение? писал Гетман.
– Может быть. Но когда я встретился с Твардовским - кажется, еще во время войны или тотчас по ее окончании, - я спросил у него об этом. Он засмеялся и сказал, что да, он слышал эту фразу, возвращаясь из танковой, бригады, присел на пенек, чтобы привести в порядок свои записи.. Слышит, неподалеку, за кустами, фразу о помощи Сталинграду под Сычевкой. Голос Георгия Константиновича Жукова. Встал, присмотрелся - он. Фраза запомнилась".
Помощь обошлась очень и очень дорого.
Потери в этой Ржевско-Сычевской операции составили 193 683 человека менее чем за месяц. Все познается в сравнении. Летом 1942 года завершилась героическая оборона Севастополя. За ее восемь месяцев мы потеряли примерно столько, сколько пало под Ржевом в августе 1942 года.
А. Б.: Хорошо, что вы упомянули Твардовского. Книг об этих боях так и не написано, а для сердца моего все сказано в стихотворении Твардовского "Я убит подо Ржевом".
На разных фронтах
В
Я погнал было, как обычно, "бьюик" на Крымскую в автобат Генштаба. Машина подразболталась на фронтовых дорогах и нуждалась не только в профилактике, но и кой-каком ремонте. В автобазе сказали: вам в другое место! Куда? В ГОН! Г. К. Жуков назначен первым заместителем Верховного Главнокомандующего, и посему место его машинам в Гараже Особого Назначения (ГОН) - в Кремле. Попал, значит, в самое, самое... Матерые чекисты все проверили, если не обнюхали, и с величайшей важностью изволили допустить пребывание наших машин в боксе гаража в Кремле. На чопорных холуев, а есть ли другая работа в этих чекистских подразделениях; я быстро перестал обращать внимание. В ГОНе нашлись отличные люди.
Первый среди них - "Палосич", начальник гаража Павел Иосифович Удалов. Убежденный холостяк, в прошлом водитель Сталина, "Палосич" был человеком широкой души, добрым, отзывчивым. Он смягчал тягостную атмосферу, нагнетавшуюся дармоедами из охраны Кремля, а их было видимо-невидимо. Никак "Палосич" не вписывался в кремлевскую обслугу, и некоторые вожди знали это. В конце жизни И. В. Сталин вдруг подарил Удалову "форд". Ворошилов позавидовал и после смерти Сталина отобрал у "Палосича" сталинский подарок.
С Павлом Иосифовичем, влюбленным в автодело, у меня сложились самые дружеские, равные и ровные отношения, хотя он мне в отцы годился. "Палосич" прозвал меня "жучок" не в отрицательном смысле, а за то, что я постоянно возился с машинами. А что делать? Перебывало их у нас порядком, и все разных марок, в основном изношенные. Их великолепно ремонтировали, точнее, иногда восстанавливали, либо у Лихачева (на заводе имени Сталина), либо в самом ГОНе. Там тогда мойщиками машин были пожилые латыши, трудившиеся со времен гражданской войны. А кремлевским слесарям в ГОНе цены не было, золотые руки.
В нашем боксе в ГОНе хватало места для двух машин - "бьюика", о котором я уже говорил, и появившегося с весны 1943 года "паккарда". Я его разыскал во время пребывания Жукова на Северо-Западном фронте среди машин командующего С. К. Тимошенко. Мне удалось подбить Г. К. Жукова попросить эту машину, в сущности, рухлядь. Маршал отдал ее, я погрузил на платформу, привез в Москву и в ГОН. Машину капитально отремонтировали, и стал "паккард" парадно-выездным автомобилем. Фронтовые машины - "хорьх", ГАЗ-61 и другие по-прежнему мы держали при необходимости на автобазе Генштаба на Крымской.