188 дней и ночей

Вишневский Януш Леон

В «малюхах» они делали то же самое, что и американцы на задних сиденьях своих «кадиллаков». А потом затягивались черными тонкими «More» и на какое-то мгновение чувствовали освобождение. Если женщины не испытывали оргазма на заднем сиденье маленького «фиата», то по возвращении в свои «однушки», «двушки» и «трешки» в домах из бетонных панелей, в которых нет места для свободной любви, снова открывали книгу Вислоцкой, откуда узнавали, что «отсутствие оргазма у женщин бывает очень часто». Если у мужчин случались нарушения эрекции или слишком раннее семяизвержение, то они списывали это на ситуацию, на запах бензина и масла, идущий от мотора, расположенного за задним сиденьем, или на тесноту в машине. Женщины, мало того что были расстроены

отсутствием собственного оргазма, были обеспокоены эректильной дисфункцией, или eiaculatio praecox, своих партнеров на заднем сиденье. Вислоцкая в этом плане успокаивает.

Михалина Вислоцкая была первой настоящей польской учительницей сексологии. Может, даже (в начале) она не знала об этом. Ее книга, кроме всего прочего, была также учебником. Современным и по тем временам, да и для нашего теперешнего единственным по-настоящему честным. Но столь отличным от тех, что издаются в современной, свободной от цензуры Польше. Недавно мне в руки попал учебник по сексуальному воспитанию для средних школ под редакцией некой Тересы Круль, выпущенный издательством «Рубикон». Учебник рекомендован министерством и появился благодаря деньгам налогоплательщиков (то есть также и моим). И что же я там вижу? Например, это (только две характерные цитаты):

(1) противозачаточная таблетка полностью расстраивает природные механизмы функционирования женщины;

(2) мастурбация может стать причиной задержки развития или других заболеваний.

Я листал этот «учебник» и нетерпеливо ждал, когда же появятся замечания о том, что у мужчин от мастурбации на ладонях образуются чирии, у женщин от орального секса выпадают зубы, а регулярное употребление презервативов вызывает перхоть или в крайнем случае слепоту. К счастью, не нашел. Что ж, видать, работает еще цензура…

«Искусство любви», написанное Михалиной Вислоцкой, никогда не была для меня всего лишь сухим справочником. Помню, что, когда я уже отошел от первого гормонального возбуждения, вызванного этой книгой, я понял, что она также и о том, как любить. Она полна тепла, сердечности и великодушия.

Я уверен, что, когда св. Августин удалится на мгновение, Кинси шепнет на ухо Вислоцкой, что очень завидует ей. И что дело вовсе не в невероятных семи миллионах экземпляров «Искусства любви» (это не считая пиратских перепечаток), а в том, что ей удалось написать о любви. Не доклад, а книгу…

Сердечный привет,

ЯЛВ

Варшава, четверг

Пан Януш,

Вы пишете о том, что мы живем во времена, в которые искусство любви стало никому не нужно. Оно превратилось еще в один вид деятельности и перестало нести в себе тайну. Мы живем в полной уверенности, что прекрасно образованны в этом вопросе и что вряд ли чему новому можем научиться. Значит, мир, по идее, должен быть полон идеальных любовников и любовниц. Откуда же в таком случае берутся статистические данные, согласно которым 98 % немок в совершенстве овладели не столько искусством любви, сколько мастерством симулирования оргазма.

Впрочем, национальность здесь ни при чем; жаль только, что статистика не может ответить на вопрос, почему они это делают — ради спокойствия, желая услышать слова любви или боясь быть обвиненной в холодности. Это, пожалуй, последний бастион, который не удалось взять эмансипированным любовницам. Они не могут честно, без притворства, глядя в глаза мужчине, сказать: «Сегодня я не хочу, иду спать».

Головная боль до сих пор остается одной из любимых отговорок, а фармацевтические фирмы только потирают руки. На помощь сексуальным врушкам и притворщицам могла бы прийти «виагра» для женщин, но, как заявили американские врачи, ей вряд ли бы удалось побудить женщин к эротическим шалостям, да еще неизвестно, какие побочные эффекты могло бы иметь такое лекарство.

Я

только что разговаривала с одной из своих подруг, которая решила полностью изменить, а вернее, разрушить свою жизнь, поскольку встретила мужчину, оказавшегося великолепным любовником. Гораздо лучшим, чем ее муж, с которым она прожила четверть века. Нетрудно подсчитать, что ей уже за пятьдесят. Я не считаю себя моралисткой, но когда слышу, что кто-то может пожертвовать всем ради кого-то, кто этого не стоит, не могу сдержаться. Искусство любви в данном случае вытеснило искусство мышления. Если нас не поразила амнезия и мы в состоянии воскресить в памяти наши предыдущие союзы, то как можно забыть, что отношения не строятся на одной постели? Потому что быстрее всего людям надоедает секс. И тогда начинаешь замечать не только несовершенство тела партнера, но и недостатки его характера. Иногда я думаю, что не везет тем мужчинам, у которых ненасытные партнерши. Там у него ноет, тут ломит, он начинает присматриваться к рекламе средств от болей в позвоночнике, а по ночам со своей неутомимой любовницей, вынужден делать вид, что она самая желанная женщина на свете. А та, заглушая свой страх перед мыслью, что ей не повезло, требует доказательств того, что она все-таки не ошиблась в выборе. Я не понимаю женщин, которые не могут смириться с тем, что жизнь ведет их в одном направлении. До самой старости. Должно быть, страшно, когда мы, не подготовленные к встрече с уходящим временем, начинаем с ним борьбу, победителем из которой всегда выходит время. Я вспоминаю, что в нашей семье ни мама, ни бабушка никогда не говорили о борьбе с морщинами. Бабушка считала, что расцвет у женщины наступает в пятьдесят лет, но и шестьдесят, по ее мнению, не беда. Помню, что у каждой из них была подруга, наподобие моей, погибель для мужчины, которому очень быстро надоедало изображать из себя Казанову. Одна из них была владелицей парикмахерской, а ее любовник работал у нее менеджером. Так он только и ждал, когда она поедет на омолаживающие процедуры в санаторий. Тогда все клиентки были его. Ходок был еще тот.

Другая была замужем за талантливым киношником, бывшим заключенным Освенцима. Когда он с ней познакомился, то его в жизни волновало все, кроме секса. Поэтому он спокойно и даже с радостью закрывал глаза на все ее измены. Ему не хотелось, а ей было недостаточно. Одной изменяли, другая сама изменяла. И что в сумме? Ноль?

С уважением,

МД

Франкфурт-на-Майне, пятница, день

Малгося.

Прошу обратить внимание на обращение. Ведь правда теплое и какое-то очень личное? И к тому же у меня есть разрешение на это от твоего мужа Дирка. Все равно никто не называет тебя так, как он. Даже этим он не обязан ни с кем делиться. Итак, мы перешли на «ты». Согласись, поздновато. Сколько дней? И сколько ночей?

Все оказалось проще, чем я представлял. Твоя теплая улыбка в коридоре во дворце Собаньских в Варшаве, бокалы вина в твоей и моей руке и внезапно эта фраза, выхваченная из гомона разговоров вокруг: «Пан Януш, меня зовут Малгося…» Помню, что тогда я коснулся твоей руки…

В наше время для многих, особенно для очень молодых людей, это не имеет значения. Переход с формы «пан/пани» к форме «ты» у них не связан ни с какими формальными обстоятельствами, потому что поддержание этой первой формы кажется им чем-то старосветским и искусственным. Мне кое-что об этом известно. После выхода моих книг я получил свыше семнадцати тысяч мэйлов. Большинство корреспондентов обращаются ко мне на «ты». Я же в своих ответах (если до этого доходит) обращаюсь к ним «пан/пани». Я не могу, да и не хочу иначе. Мне кажется, что, поступив по-другому, я не окажу им должного уважения. Мне нужно преодолеть некую границу близости и недвусмысленно выраженного согласия, чтобы обратиться к кому-то на «ты».