1942 - 94
Шрифт:
Серов постепенно вошел во вкус и долго распространялся по поводу недостатков лампового оборудования и преимущества нового - полупроводникового. Чтобы не быть голословным и понятым широкому кругу лиц, упомянул об изобретении американским физиком Лилиенфельдом в тысяча девятьсот тридцатом году полевого транзистора работающего на природных принципах положительно и отрицательно заряженных частиц.
Слушатели довольно закивали, соглашаясь, но по их лицам нетрудно было догадаться, что они далеки от всего этого. Их интересовал сам Серов, раз уж он появился здесь.
– И что вы все-таки хотите предложить?
– не выдержал Сталин.
– Нас интересуют конкретные разработки.
– Я хочу предложить совершенно новый тип радиостанций,
– Более легкие, более простые и надежные.
– И?
– И более дешевые, - выдохнул Серов.
– Хорошо, - одобрил верховный главнокомандующий.
– Передайте секретарю документы. Думаю, мы рассмотрим ваше предложение. Присаживайтесь.
Алексей облегченно выдохнул и сел на стул. Дело сделано, осталось дождаться результатов. Голова отключилась от происходящего. Все мысли были направлены на подсчет возможной выгоды.
Вскоре совещание подошло к концу. Сталин поднялся со своего места и, пожелав всем удачи, покинул зал заседаний.
Серов вышел в коридор. Что же, думал он, совсем неплохо для начала. Если все так и пойдет дальше, то они не зря потратили деньги. Босс будет доволен. Мысли переключились на возвращение в уютную квартиру в "доме на набережной", где его ждал коньяк и любимые сигары.
Глава четвертая.
Германия. 1942 год.
Снова оказавшись в одиночестве, под замком, Наумов не спеша 'раскладывал по полочкам' события последних дней. Припоминая слова Шефера, сделал вывод о не состыковках в его рассказе. В сам момент разговора он не придал значения многим фактам, сейчас же они вылезали, как бельмо на глазу. Во-первых: выходило, что тело Дымова переместилось в другое место, не смотря на то, что в момент стычки на посту они были в нескольких метрах друг от друга. Во-вторых: генерал упомянул о производстве новой штурмовой винтовки, созданной на основе автомата Калашникова, что само по себе вызывало справедливый вопрос о том, как за такое короткое время оружейники смогли это сделать, ведь пребывание Ивана в этом времени не превышало и двух недель. Все это не укладывалось в рамки рассказа, и вызывало массу вопросов. И, в-третьих: кто этот лейтенант Вернер? Об этом стоило узнать у генерала.
Поразмыслив, пришел к выводу, что они с командиром оказались не только в разных географических точках, но и в разном времени. Мысль эта еще долго не давала ему покоя, но решив уточнить этот вопрос с утра, он заснул.
Человек в камуфляже сидел на ящике, спиной к нему, и неразборчиво напевал знакомый мотив. Это был старший прапорщик Дымов - обознаться Иван точно не мог. Переминался с ноги на ногу, не решаясь присесть рядом.
– Чего стоишь?
– не оборачиваясь, строго спросил командир.
– В ногах правды нет. Особенно, если их нет...
– он развернулся, демонстрируя кровавые обрубки, когда-то бывшие ногами.
– Это все из-за тебя... Ты струсил!
Иван проснулся. Холодный пот покрывал его тело, майка прилипла к торсу, но, самое противное, что страх от ночного кошмара не улетучился. Он встал с кровати, и все еще испытывая противную дрожь в коленках, принялся расхаживать по комнате.
Предстоящее возвращение в горы немного нервировало, но между тем, это был, наверное, единственный шанс сбежать. Не имея семь пядей во лбу, можно было догадаться, что в случае провала с перемещением в будущее, (а это - неизбежно должно было произойти), Шефер не оставит в живых. Уничтожит, как опасного свидетеля его крамольных разговоров. В данной ситуации следовало делать ноги при первой же возможности. К тому же, ночной кошмар окончательно выбил из колеи. Страшно хотелось курить, и только теперь он вспомнил, что долгое время не держал в руках сигарету. Последний раз - перед нападением на блокпост. Хотя генерал и курил при нем дорогие сигары,
– Чего тебе?
– Курить есть?
– спросил Иван, особо не надеясь, что просьба будет удовлетворена.
С той стороны не ответили, но вскоре под дверь была просунута пачка папирос 'Спорт' и спички. Такая предусмотрительность не могла не тронуть. Он с наслаждением закурил, вдыхая крепкий аромат старого табака. Да уж, без спору, в современной России, папиросы делают из старых солдатских портянок. Мысли потекли плавно, и что самое главное - в нужном направлении. До утра оставалось совсем немного, а толкового плана побега так и не было.
Без сомнений, сопровождение будет не многочисленно: пара приближенных к Шеферу офицеров и небольшая охрана. Вряд ли он станет рисковать и потащит на сомнительное дело половину СС. Хотя, черт знает этих нацистов. Иногда ради собственной безопасности они готовы на все.
'Эх, - мысленно вздохнул Иван, затушив окурок об подоконник.
– Нужно было плотнее изучать историю. Собрался бежать, но даже не знаю в какую сторону'.
Хождение, 'куда глаза глядят, да ноги приведут' - мероприятие довольно глупое и опасное. Поймают - точно вздернут на первом же дереве, или замучают до смерти в пыточных подвалах СС. Народная мудрость - вещь дельная, но не применима в данном раскладе. Наверняка, в горах действовали партизаны или группы русских разведчиков. Встречу с ними, он избрал как основную задачу. Прилег на кровать, выкурив еще одну папиросу, и не заметил, как уснул с этой мыслью.
Вновь заступивший караул охраны разбудила его рано утром, когда солнце только поднялось над горизонтом. День обещал быть солнечным, и от этой мысли настроении немного улучшилось. Принесли горячий чай и несколько бутербродов с сыром, затем, в сопровождении двух эсэсовцев отвезли на аэродром. Всю дорогу он дремал, откинувшись на заднем сиденье просторного автомобиля. Шефер ждал у самолета в компании двух офицеров: один из них был знаком по прошлому перелету, другого, в звании лейтенанта, Наумов видел впервые. Это был истинный ариец: светловолосый, голубоглазый, с правильными чертами лица, и выражением законченного садиста на этом самом лице. Наглый и развязный, он сразу пришелся не по душе и, судя по брезгливому выражению, это было взаимным. Каким-то шестым чувством, (или пятой точкой), Иван понял, что встреча эта будет не последней, и наверняка - самой приятной из тех, что ожидаются в будущем.
– С майором Вольтом вы уже знакомы, - между тем начал генерал.
– А это...- он указал на белокурую бестию.
– Лейтенант Пауль Нейманн, мой помощник, и по совместительству - начальник личной охраны.
Вольт чуть заметно кивнул, а Нейманн остался неподвижен.
– Что же, - продолжил Шефер.
– Нет времени на церемонии, пора отправляться в путь. Прошу занять свои места.
Вопреки ожиданиям, вместе с ними погрузились еще шесть солдат одетых в защитные комбинезоны. По крепко сложенным фигурам и отточенным движениям нетрудно было понять, что это и есть бойцы из личной охраны генерала - своеобразный спецназ СС.
Двигатели заурчали, самолет начал разбег и, набрав нужную высоту, лег на курс. Молчали. Иван притворился спящим и его никто не беспокоил за исключением пристального взгляда лейтенанта. Вскоре, это надоело, и он произнес, не открывая глаз:
– Вы, Нейманн, скоро во мне дырку проделаете...
– Я бы с удовольствием продырявил тебя из своего 'браунинга', - откликнулся тот.
– Но, боюсь, что начальство не оценит мой порыв, - он взглянул на Шефера, дремлющего в этот момент в кресле и, продолжил.
– Но, всему свое время.