1956. Венгрия глазами очевидца
Шрифт:
Начали мы строить новую Венгрию, хоть и с вашей помощью, но, как вы уже заметили, без нашего вам подчинения, на равноправии, и без нового вмешательства ваших военных сил. Но надо вывести войска [106] . Венгерский народ оккупантам все равно не покорится — может быть, будет жить хуже, беспокойнее, но не потерпит длительной, как раньше, оккупации.
Наказав всех тех, кто с оружием в руках убивал своих же венгров, если поймут свою вину — амнистируем. Мы будем убеждать народ, а не приказывать ему, вступим на путь реформ и будем стараться выполнить все разумные требования, выдвинутые восставшими. Возврата к старому не будет!
106
Советские войска покинули Венгрию только с крахом мировой системы социализма, в 1990–1991 годах.
Он высказал Хрущеву мысль, которая в разных вариантах уже звучала в его выступлениях. Она сводилась к тому, что было время, когда реальную действительность руководители страны видели не такой, какая она есть, а такой, какой они хотели бы ее видеть. Но этого самообмана также теперь не будет.
Мы заменяем лозунг Ленина, да и Сталина «Кто не с нами — тот против нас»
Эту беседу я воспроизвожу по памяти, может быть, неточно, но я ее такой запомнил и восстановил по своему журналистскому дневнику.
Анализируя эти мысли уже после того, как я перестал работать в Венгрии, перейдя с практической работы переводчика в Академию наук СССР, где по-прежнему был связан с венгерскими проблемами, то увидел, что в беседе были затронуты и сформулированы в первоначальном виде проблемы предстоящих реформ. Их Кадар уже настойчиво решал с новым, молодым поколением руководителей Венгрии до самого своего ухода из политической жизни незадолго до кончины в 1989 году.
Более чем тридцатилетнее пребывание у власти не испортило его характер. Он никогда не стремился к роскоши, к накопительству, всегда был скромен и честен, прост в общении, но в то же время строг и одновременно любим своим народом. Он, конечно, не ангел, да и не бывает ангелов у власти. Как руководитель государства в столь сложный для страны период он подписывал суровые приговоры бандитам, которые убивали безвинных и безоружных людей. А вот приговор суда Имре Надю, который он утвердил, Кадар незадолго до своей смерти назвал «величайшей трагедией своей жизни» [107] .
107
Тема Имре Надя была так или иначе затронута как в серии интервью, которые Кадар давал в последние годы жизни (См.: Kanyo Andras. Kadar Janos — vegakarat. Bp., 1989), так и в его последнем публичном выступлении, сделанном в апреле 1989 года на пленуме ЦК ВСРП (См.: Последняя речь Яноша Кадара / Вступительная статья, публикация и примечания О. Якименко // Неприкосновенный запас, 2015, № 4). О конкретных обстоятельствах подготовки и проведения в июне 1958 года суда над Имре Надем и роли Кадара см.: Райнер М. Янош. Имре Надь.
Владимир Байков
Москва, 2001
Венгрия эпохи социализма и ее отражение в воспоминаниях B.C. Байкова
Предлагаемые вниманию читателя воспоминания Владимира Сергеевича Байкова интересны непосредственными свидетельствами очевидца ключевых событий в новейшей истории Венгрии. Работая «на венгерском направлении» в качестве переводчика-синхрониста, референта партийно-государственных органов, политического аналитика, преподавателя, он посвятил изучению этой удивительной страны не одно десятилетие своей жизни. Владимир Байков впервые оказался в Венгрии в качестве офицера-политработника победоносной Красной армии и уже в ноябре 1945 года стал свидетелем первых послевоенных парламентских выборов и сопутствовавшей им острейшей политической борьбы между сторонниками и противниками коммунистической перспективы развития. В 1948 и 1950 годах он сопровождал в качестве переводчика в Венгрию маршала СССР Климентия Ворошилова, главу советских делегаций на торжествах сначала по случаю 100-летия революции 1848 года, а затем в связи с 5-летием освобождения Венгрии от нацистской Германии. В июне 1953 года B.C. Байков выполнял свою профессиональную миссию на исторической встрече советских и венгерских лидеров в Кремле. Тогда политика Матьяша Ракоши и его окружения была подвергнута резкой критике, прежде всего за провалы в экономике, и в качестве нового премьер-министра был предложен Имре Надь, который вскоре приступил к системным реформам, опередившим свое время. Он тоже со временем потерял доверие Москвы. Это было одно из последних заседаний советского партийного руководства с участием Лаврентия Берии. Через неполные две недели отстраненного и арестованного, но тогда, 13 июня, еще предвкушавшего, как будет «рвать горло всем сидящим на этом заседании». Его вызывающее поведение, в деталях описанное Байковым, не могло не броситься в глаза переводчику и произвело на него более чем угнетающее впечатление. Весной 1955 года Владимир Байков познакомился с главным героем этой книги — Яношем Кадаром, за несколько месяцев до этого освобожденным после 3-летнего политического заключения и вернувшимся на партийную работу. В течение трех недель он сопровождал делегацию венгерских партработников во главе с Кадаром в поездке по СССР. В кризисном 1956 году он переводил беседы Яноша Кадара с членом Президиума ЦК КПСС Михаилом Сусловым, которые состоялись как в СССР, так и в Венгрии. Из воспоминаний мы узнаем о том, что уже в начале октября, за три недели до восстания, в Москве, в интересах снятия напряженности в Венгрии, всерьез рассматривали Яноша Кадара как кандидата на пост главы Венгерской партии трудящихся (ВПТ).
В начале ноября, в дни подавления венгерской революции, Байков сопровождал Кадара при переезде в Венгрию, как главу нового правительства, сформированного в СССР, въезжал с ним в Будапешт на советском танке, находился рядом с Кадаром в первые недели консолидации. Его постоянное присутствие рядом с первым человеком зарубежного государства объяснимо как остротой ситуации в Венгрии тех дней, так и большим значением, которое придавалось Москвой урегулированию венгерского кризиса. Настояв на постоянном нахождении при себе переводчика из аппарата ЦК КПСС, Кадар словно «хотел показать Кремлю: смотрите, я ничего от вас не скрываю, даже пригласил вашего человека… Веду себя с вами честно и вправе надеяться на честность и с вашей стороны».
Для того чтобы лучше понять, в каких исторических условиях приходилось работать переводчику и референту Владимиру Байкову, какие задачи ему приходилось выполнять, не обойтись без экскурса в историю Венгрии послевоенных десятилетий и напоминания о том, что же представляли собой и как сказались на судьбах страны и венгерской нации эпоха Ракоши, революция 1956 года, эпоха Кадара.
Образованное в декабре 1944 года на освобожденной территории в Дебрецене, временное коалиционное антифашистское правительство 28 декабря объявило войну Германии, а 20 января 1945 года подписало перемирие с СССР, обеспечившим себе ведущие позиции в Союзной контрольной комиссии, функционировавшей до 1947 года. Роль Венгрии во Второй мировой войне как последовательного союзника нацистской Германии
Новое коалиционное правительство возглавил сначала генерал-полковник Бела Миклош Далноки (Dalnoki Miklos Bela). После победы на свободных парламентских выборах в ноябре 1945 года Партии мелких сельских хозяев премьер-министром стал деятель этой партии Золтан Тилди (Tildy Zoltan). В феврале 1946 года Венгрия, до тех пор королевство без короля (адмирал Миклош Хорти был, как известно, регентом), была провозглашена республикой. Золтан Тилди избирается ее президентом, а правительство возглавил другой деятель этой партии Ференц Надь (Nagy Ferenc). Несмотря на абсолютную победу одной партии на выборах 1945 года в стране в условиях советского военного присутствия продолжало сохраняться коалиционное правление с участием коммунистов.
Коалиционные антифашистские правительства решительно взялись за послевоенное восстановление страны, ее возрождение на новых основах. Весной 1945 года радикальная аграрная реформа ликвидировала остатки феодального, в том числе церковного землевладения. Введение с 1 августа 1946 года стабильной валюты (форинта) положило конец гиперинфляции. Страна поднималась из руин и успешно развивалась. Уже к концу 1948 г. Венгрия в базовых для нее отраслях промышленного производства достигла своих довоенных показателей. Рос жизненный уровень граждан. Между тем принципиальные расхождения во взглядах на перспективы дальнейшего развития страны, характер ее будущей политической и экономической системы вели к обострению противоречий внутри правящей коалиции (Владимир Байков это неплохо показывает). Коммунистическая партия, несмотря на скромные результаты на выборах в ноябре 1945 года, при поддержке Союзной контрольной комиссии овладела ключевыми позициями в силовых структурах (в первую очередь в МВД и политической полиции). Уже в 1945–1946 годах по настоянию компартии под знаменем дефашизации и вопреки противодействию некоторых партнеров по коалиции удалось провести радикальные чистки госаппарата от чиновников, служивших при Хорти. Весной 1947 года коммунисты принципиально изменили в свою пользу соотношение внутриполитических сил, сфабриковав дело об антиреспубликанском заговоре. Обвинив в причастности к нему ряд ведущих деятелей наиболее влиятельной в стране Партии мелких сельских хозяев, они добились 1 июня отставки премьер-министра Ференца Надя, который в тот момент отдыхал в Швейцарии. Больше на родину он вернуться не смог. На следующих парламентских выборах, в конце августа 1947 года, имели место явные нарушения в пользу компартии и ее союзников. Значительно укрепив свои позиции в новом правительстве, коммунисты взяли курс на постепенное вытеснение из легальной политической жизни одного за другим не только оппозиционных партий и группировок, но и некоторых своих недавних союзников (так называемая тактика «нарезания салями»). В экономической политике приоритетной задачей становится ограничение, а потом и вытеснение частной собственности, что приводит к национализации к началу 1948 года всех банков, шахт, крупных предприятий, а к концу 1949 года фактически к полному огосударствлению средств производства в промышленности. Экономическую ориентацию Венгрии на СССР предопределили отказ под давлением Москвы от участия в плане Маршалла в 1947 году, подписание в феврале 1948 года советско-венгерского договора о дружбе и сотрудничестве и вступление страны в Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) в 1949 году.
В июне 1948 года на объединительном съезде коммунистической и социал-демократической партий, которому предшествовало очищение СДП от правого крыла, противившегося установлению коммунистической диктатуры, была образована Венгерская партия трудящихся (ВПТ), вскоре превратившаяся в государственную партию, в базовый элемент политической системы. Ее руководящий статус в общественно-политической жизни зафиксировала конституция, принятая в августе 1949 года и провозгласившая создание Венгерской народной республики (ВНР). Во главе крестьянских партий, по-прежнему представленных в парламенте, были поставлены скрытые коммунисты. Все легально существующие общественные организации вошли в подконтрольный коммунистам Отечественный народный фронт. Финальным аккордом в подавлении оппозиции стало устранение кардинала Йожефа Миндсенти, харизматичной фигуры правого фланга политической жизни, который был арестован в декабре 1948 года сразу после рождественского богослужения. В феврале 1949 года он предстал перед показательным судом, который приговорил его к пожизненному тюремному заключению. Он вышел на свободу только в дни бурных событий осени 1956 года, приняв в них активное участие.
Начиная с 1949 года политическая борьба в стране, по сути, ограничивалась рамками правящей партии. Устранив своих конкурентов из числа коммунистов-подпольщиков времен войны (одним из самых влиятельных среди них был Янош Кадар), а также бывших левых социал-демократов, решающие позиции во главе партии и государства заняла узкая группа деятелей, которые до освобождения Венгрии находились в советской эмиграции и имели за плечами опыт работы в структурах Коминтерна (Матьяш Ракоши, которого вся партийная пропаганда называла «лучшим венгерским учеником товарища Сталина», Эрнё Герё, Михай Фаркаш, Йожеф Реваи). Образцом для них при проведении любого рода экономических, политических, идеологических реформ была система, сложившаяся в СССР при Сталине. Уже весной 1948 года Венгрия первой из стран советской сферы влияния поддержала СССР в конфликте с титовской Югославией, подключившись к массированной антиюгославской кампании. В сентябре 1949 года, в знак подтверждения лояльности венгерской коммунистической элиты по отношению к внешнеполитической линии СССР, в Будапеште по инициативе Ракоши и при участии советских силовых структур был организован нашумевший показательный судебный процесс по делу видного коммуниста Ласло Райка, сфабрикованный по образцу Московских процессов 1936–1938 годов. Он вывел антиюгославскую кампанию Сталина на новый виток: в резолюции третьего совещания Коминформа, принятой в ноябре 1949 года под влиянием «дела Райка», лидеры Югославии в соответствии с новыми установками официальной Москвы были обвинены не только в ревизионизме и национализме, но названы «шпионами и убийцами».