1971
Шрифт:
– У меня все-таки получилось! Получилось!
– Зина подняла ко мне свое лицо, и я увидел влагу в ее глазах - Он будет!
– Расскажешь?
– я утер ей глаза салфеткой, пододвинул стул, сел рядом. Зина покусала губы и начала:
– Помнишь, мыс тобой говорили про экстракорпоральное оплодотворение? Ну вот, я все эти месяцы пыталась наладить процесс. Договорилась в институте, и… первый опыт, само собой - на себе. Ну да, да - сперма твоя! А чья же еще? Сплюну в пакетик, потом в холодильник, а утром скорее в институт. Но все никак не получалось. А потом решила работать с максимально более свежей спермой - помнишь несколько раз утром к тебе приставала, ты еще удивлялся - что это так у меня проснулось
Зина почти закричала, и губы ее расползлись в широкой улыбке:
– Теперь у меня будет лялька! А может и две! Мне кажется - две!
И тут же чуть нахмурилась:
– Ты извини… я сейчас насчет секса буду очень осторожна. Лучше потерпеть несколько месяцев, ладно? Ты вон какой… могучий, нарушишь еще у меня там, вдруг выкидыш - я и не переживу! Я лучше тебе так… поласкаю, ладно? Или можешь завести себе любовницу - я не против! Только умненьким будь - заразу домой не притащи. Я совсем не против! Честно-честно! Не сотрешься, тебя на десятерых хватит. Особенно в последнее время - ты как с цепи сорвался, ну такой сделался жеребец! Кстати, я уверена - в тебе происходят какие-то процессы. Ты на самом деле молодеешь! Волосы стали темными, почти без седины, ты постройнел. Сейчас тебе точно больше тридцати пяти-сорока не дашь. Ты сам-то это заметил? Уверена - заметил. Есть какие-то по этому поводу мысли?
– Думал, конечно. И заметил. Возможно, мой организм встряхнул переход из моего мира в этот, потому произошли какое-то изменения. Вот и все, что могу сказать. Примерно на уровне: «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе - это науке не известно!». Скорее всего мы никогда и не узнаем механизма моего так называемого омоложения. Ладно, что мы все обо мне-то! Ты-то что думаешь, как дальше жить-то будем?
– А как мы будем жить… вот так и будем жить - Зина грустно усмехнулась - Я рожу. Буду работать и воспитывать детей. Добьюсь, чтобы у нас в городе открыли отделение экстракорпорального оплодотворения. Представляешь, сколько женщин по всей стране не могут иметь детей? Кстати - твоя идея, ты меня на нее навел. Помнишь, в кафе сидели, мороженое ели и разговаривали? Вот тогда я и задумала… Не хотела тебе говорить, мало ли… вдруг скажешь - что не хочешь, чтобы ребенок от тебя был. А я хочу, чтобы от тебя. Я люблю тебя.
Миша. А ты меня - нет. Я же знаю. Бабы это чувствуют. Ну да - я хороший друг, хорошая любовница, помощница в твоих делах. Важных делах. И я тебя никогда не предам - ты это тоже знаешь. Но ты меня не любишь. А помощь моя тебе теперь не нужна. Ты встал на ноги, оперился, теперь тебе надо лететь дальше. Я не гоню тебя - боже упаси! Живи здесь сколько хочешь. Но ты ведь уедешь. А я - не уеду. Я буду здесь жить. Здесь моя судьба, здесь моя жизнь. И ребенок - он будет жить здесь. Я ему дам твое отчество. Если мальчик - будет Андрей Михайлович. Если девчонка - Анастасия Михайловна. Вот так. Ну и… все, милый. Все когда-то заканчивается, не печалься. Мне было очень больно это говорить. Но я тебя отпускаю. Иди куда хочешь. Ты сделал для меня все, что мог. Спасибо тебе. Если бы не ты, я бы так и состарилась, не узнав ни счастья любви, ни радости материнства.
– Какой срок?
– спросил я глухо, с трудом проглотив комок в горле.
– Два месяца уже. Пока не видно, но… мне кажется, я уже слышу сердце! Правда-правда, слышу!
Зина улыбнулась, прикрыла глаза и погладила себя по животу. Потом посмотрела на меня и глаза ее заблестели:
– Спасибо, что ты есть!
– И самое интересное - буду есть!
– автоматически схохмил я, хотя кусок мне уже в глотку не лез. Вот тебе и на! Вот тебе и новость! Ну - ни фига же себе!
– Вот что, Миша… - Зина посерьезнела, брови ее
– Ты охренела, что ли?
– опешил я - Ты чего такое говоришь?! Как я могу бросить… своего ребенка?! Ты меня кем считаешь?! Ты прожила со мной почти год, и ты меня считаешь подонком?! Ты, которая лазила у меня в голове и знаешь про меня все, что можно знать?! Тебе не стыдно такое говорить? Ты меня просто обидела. Так и знай.
– Прости… - Зина нервно покусала нижнюю губу - не хотела обидеть. В общем - возраст у меня уже… не тот чтобы не бояться родов. В моем возрасте уже внуков имеют, а я только рожать собралась. Но так уже вышло… Поздние, очень поздние роды, очень опасные. Потому я тебе и говорю - все завещала тебе, и накопления, и побрякушки - все твое. Больше у меня никого нет. Если со мной все-таки что-то случится - ты должен поднять ребенка. Я все сказала. Жалко, что ты из квартиры выписался - пропадет ведь! Есть у меня одна мыслишка… квартиру эту продать, пока я еще… хм-м… на ходу, и купить дом. Дом наследует ребенок, и ты. Жалко, что у нас квартиры нельзя оставлять в наследство, как в твоем времени, все было бы проще.
– Поступай как знаешь. Черт с ней, с квартирой - я в Москве получил! Да еще и кооператив строить собрался - пятикомнатную квартиру! И дачу прикупим! Бросай ты эту чертову работу, а?! Зинуль, давай уедем! Ну давай, пожалуйста! Ты не будешь работать, пока беременна! Вдруг толкнут?! Или поднимешь что-то тяжелое! Или поскользнешься, и упадешь! И тогда - что? Все усилия насмарку! Ты хоть понимаешь это?! А я буду рядом! Я тебя укрою от всего! Ведь что ни говори - этой МОЙ ребенок, а я его не брошу. Ты права - мне надо жить в Москве, слишком уж серьезные заворачиваются события - я тебе еще кое-что не рассказал, чтобы не волновать. Но все очень серьезно.
– Я подумаю - Зина серьезно кивнула - Может, ты и прав. Скорее всего - прав. Ладно. Увидим. Поедешь в Москву, займешься квартирой, которую получил, все там обустроишь, а я пока здесь буду решать дела. Пока срок маленький - не страшно. Хорошо? Договорились?
– Договорились… - вздохнул я, и уже без особого восторга предложил - Посмотришь покупки? Я там всякой всячины накупил в «Березке»! Кстати, куда- то надо машину поставить, пока колеса не поснимали. Потом гараж куплю, и...
– А чего потом-то? Сосед, Петр Васильевич, на днях мне говорил, буквально позавчера - мол, машину продал, старый уже стал. Гараж остался. Никому мол, не надо? Гараж во дворе, через один, пятый номер. Петр Васильевич в двадцатой квартире живет. Сходи, поговори.
– И ты молчала?!
– я шумно выдохнул и скрестил пальцы - Хоть бы уже не продал! Хоть бы уже не продал!
Он не продал. Дедок из соседнего подъезда - ветхий, как старый башмак. Лет девяносто ему, не меньше. Сходу зарядил мне цену - три тысячи! И смотрит на меня, мол, хошь - бери, хошь - не бери! Я подумал, подумал… и предложил ему аренду. Полтинник в месяц, и я пользуюсь гаражом. И гараж не простаивает, и в цене дорожает! Дедок подумал, подумал, и согласился - с условием, что я отдам ему за три месяца вперед! Ушлый дед, ага. Ударили по рукам. Дед написал расписку, получил сто пятьдесят рублей, отдал два ключа - серьезные такие ключи, сейфовые. Показал, как открывать - тоже, как сейф, не так просто. Хороший гараж - под «Волгу» был построен. У него и стояла здесь «Волга» - 21- я. ГАЗ-21. Говорит - тяжело стало рулить, и подслеповат - вот и решил ее продать. Да и возни с ней много. В деревню куда-то забрали, в Красный Кут. Ну и слава богу.