"2013"
Шрифт:
— Выйдите! Дайте с больной поговорить!
Мать молча встала и вышла, хоть ее и переполняла злость, которую она едва сдерживала.
— Нормально, — уже спокойно ответила я.
— Закрой дверь.
Я прикрыла двери.
— Как спишь? Настроение изменилось?
— Да вроде все нормально.
— Половой жизнью жить еще не начала?
Я покраснела.
Но смущение сменилось на недоумение.
— А какое это имеет отношение к моему самочувствию?
— Эпикриз с Кемерово пришел.
— Вы же сказали моей маме обратное.
— А
— И что там написано?
Татьяна Ивановна перелистнула карточку и расправила лист, приклееный к истории болезни и сложенный вдвое.
– ”…Больная на протяжении всего времени общалась с одним из посетителей старше себя”. Я делаю определенные выводы. Ты нашла себе ухажера и наверняка начала вести с ним интимные отношения.
— И к чему Вы ведете?
Татьяна Ивановна начала крутить свою ручку в руках.
— Как ты себя начала чувствовать, когда в первый раз случилась интимная близость? Вы хоть предохранялись?
— О запрете я помню. Предохранялись.
— Самочувствие изменилось?
Я замолчала, задумавшись.
— Голова не болела? Галлюцинации? Голоса? Да хоть настроение не изменилось?
Я отрицательно покачала головой.
— Вообще ничего?!
— Да нет. Все нормально было. А Вы это к чему?
— Понимаешь, я давно говорила твоей маме выдать тебя замуж…
— Я помню. Вы даже предлагали мне жить с таким же больным, как я.
— Это я предложила, — вмешалась Марина Геннадьевна. — У меня есть знакомые, у которых есть психически больные дети. Их свели вместе. Стерилизовали и купили отдельный дом, а уже потом их расписали. Теперь они ведут совместное хозяйство и вместе получают пенсию. Я предложила такой вариант твоей маме. Ты была с этим не согласна.
— Конечно! Я сама больная, а еще буду терпеть такого же! Я же с ума сойду! Нет, никогда! Хоть убейте! — у меня едва не началась истерика от одной подобной мысли.
Жить с психически больным? Нет, ни за что!
— Смотри, Насть, я предложила подобное не просто так, — попыталась объяснить мне Марина Геннадьевна. — Насчет работы мы с твоей мамой поговорили, и она категорически против. Она уверяет, что тебя никто никогда не возьмет. Насчет обучения тоже, так как ты, окончив девятый класс, попала в больницу. Мы вот и решили, что лучшим выходом из твоей ситуации будет замужество.
— Нет, спасибо! Я лучше буду одной!
— Но ты понимаешь, что останешься на всю жизнь не пристроенной? — воскликнула Татьяна Ивановна. — Ни образования, ни работы, ни семьи, ни детей! Будешь болтаться без дела и никому ненужной! Неужели ты этого хочешь?! Тебе девятнадцать лет! Возьмись за голову! Мы с Мариной Геннадьевной предлагаем тебе вариант, как исправить твою ситуацию! Почему ты с этим не согласна?
— Вы понимаете, на что меня обрекаете? — я внимательно взглянула на врача. — Мужики — то все добрые… До поры, до времени. Зная, что я никому не нужна и никто за меня не вступится, начнут распускать
— Но не все же такие, — начала спорить со мной Марина Геннадьевна. — Но ты хотя бы будешь под присмотром. Человек, взявший за тебя ответственность, будет тебя останавливать от необдуманных поступков. Содержать… по мере возможностей. Почему нет — то? Ты же нашла себе в Кемерово парня. Почему бы с ним не поговорить насчет этой проблемы? Как он вообще относится к твоему заболеванию?
— Он здесь. Сами с ним поговорите.
— Ну дык позови его!
Я неохотно поднялась и выглянула в коридор.
Сергей с мамой наградили меня любопытствующими взглядами.
— Тебя зовут, — позвала я Сергея. — Поболтать хотят.
И прикрыла двери, возвращаясь обратно на место.
Сергей вошел бесцеремонно, наградив двух женщин пристальным взглядом.
— Садитесь, — сказала Татьяна Ивановна.
По ее взгляду можно было понять, что она слегка в шоке.
Такого мужчину ей точно не приходилось видеть!.. Я про рост, если что. Ну и маленько про внешность.
— Как зовут? Чтобы я могла к Вам обращаться…
— Сергей Сергеевич. Можно на “ты”. Или просто Сергей.
Мне хотелось провалиться сквозь землю от смущения и одновременно стыда.
Все происходящее напоминало комедию. Из одного акта.
— Хорошо. У нас возникли определенные вопросы… — Татьяна Ивановна переглянулась с медсестрой, которая, от удивления, смешанного с любопытством, отложила все свои дела и внимательно прислушивалась к каждому слову. — Нам очень хочется узнать, как ты относишься к Настиному заболеванию и что намереваешься с этим делать. Я у самой Насти спрашивала. Она ничего не ответила.
— Ничего. — Сергей пожал плечами. — А что я должен делать?
— Вы узнавали хоть что — то про данное заболевание? Как оно лечится, что нужно для этого делать, как себя вести с больным… Хоть что — нибудь? — спросила Марина Геннадьевна.
— Конечно. Я в курсе.
— Так. И Ваши дальнейшие действие? — продолжала она в том же духе. — Вы не поймите нас неправильно, просто нужно ответственно к этому относиться. В Вашем случае просто секс не подойдет. Любое Ваше действие может привести к повторной психологической травме. У Анастасии их и так полно, к Вашему сведенью. С такими больными нужно вести себя крайне аккуратно. Понимаете?
— Настя, выйди, пожалуйста. Мы поговорим наедине, — обратилась ко мне Татьяна Ивановна.
Я вышла.
Тяжело вздохнула и присела рядом с мамой.
— Что там у вас за дебаты? — поинтересовалась она.
— Да неважно…
Мы помолчали.
— Теперь твоего жениха пытают?
— Да не жених он мне!.. Мы с ним расстались.
— О как! Судя по тому, как он везде тебя сопровождает, не скажешь, что вы расстались.
— Он сам за мной таскается. Я ему не раз все объясняла. Упертый баран… У нас что, в стране нормальных баб не хватает?