2018.Лирика двадцати строк
Шрифт:
1989
***
Плавно двигались на воле
Волны жгучего тепла,
То любовь попала в поле,
Холод выгорел дотла.
Молчаливо и упрямо
Ток бежал к тебе, ко мне,
Средь людей, сидящих прямо,
Были мы наедине.
А меж нами расстоянье.
Как же прыгал ток ко мне?
В чем мы видели признанье
На глазном, прекрасном дне?
Нет,
Понимали между строк.
Ток не видела соседка
Да и сам Илья - пророк.
Надоела дрема всуе
В суете рабочих тем.
Эх, забыться б в поцелуе!
Но как вредно! И мед ем.
1989
***
Мой милый город средь лесных массивов,
Окраина Москвы иль город - Соц.
По берегам прудов склонились ивы
И там, где гаражи, возникла ТЭЦ.
Столица предо мной иль город малый,
Таится он под зеленью лесов,
А в поясе блестит слегка устало,
Чудесный пруд, и мостик на засов.
Все пройдены, любимые дороги,
Знакомы мне леса и все дома,
Автобусные возят меня дроги,
Подругою - природа мне сама.
И так года, взрослеют, вянут лица,
По небесам проходят облака,
И город в руки взял уже синицу
За тонкие и нежные бока.
Все внешне очень тихо и пристойно,
Все очень чисто, благостно почти,
Но эта тишь, увы, была не вечна,
Военные потери ты почти.
1989
***
Зима ушла, растаяла бесследно,
плывут дожди по стеклам и ветвям,
еще он дома, милый мой наследник,
подверженный, как юноша страстям.
Волнения с ним идут, не прерываясь,
и армия маячит каждый миг.
Он, дождиком сегодня умываясь,
уже науку армии постиг.
Срастаются деревья над дорогой,
пути с его отцом, давно срослись,
для вечности все это так не много,
а для семьи, так это - просто жизнь.
Деревья набирают свою силу,
и люди набирают в жизни вес,
и вес труда, что строит дачу, виллу,
и вес, что исключат всех повес.
Мог в детстве незаметным быть ребенок,
и в юности студентом, как и все,
А в зрелости заметят: он был львенок,
он львом стал в молодой своей красе.
1989
***
Морозный иней очень тонок,
Он, словно шкурка у зверька,
А снег весь мелкий и без корок,
Следов хорошего денька.
Прекрасны милые
Цветущих инеем ветвей,
Они души проникновение,
Они подарок добрых фей.
Хороший день. Снег чист в падение.
И утро в мареве снегов,
Блеск раздается, словно деньги,
Морозных солнечных долгов.
Вернулся снег. Январь в расцвете
Своих морозов и снегов,
На каждой ветке, как в кассете,
Уложен инея покров.
Зима, зима, зима повсюду,
Замерзли чувства, спит тоска,
И скоро я совсем забуду
Красу зеленого листка.
1989
***
Мое окно объяли ветви взглядом,
под белым снегом виден их изгиб,
каким-то нескончаемым парадом,
уходит вдаль лесной красы прогиб.
Не упиваясь красотой лесною,
черчу свои обычные листы,
вдруг, вспоминаю, сын ведь не со мною,
он где - то в армии, ну шеф, прости...
Чертить - черчу, но моему терпенью
ведь есть конец, когда приходит ночь,
тогда душа спешит к стихотворению
и прогоняет удрученность прочь.
Всю жизнь тянулась достигать высоты
и очень надоела суета,
и мир весь из условностей, полеты
одной души, нужны как никогда.
Мне писем нет, мой сын стал молчаливый.
И где он? Как он? Что-то замолчал.
Эх, сын, мой сын, любимый мой и милый,
как я хочу, чтоб голос твой звучал!
1989
***
Твоя недосягаемость волнует,
Я в плен иду твоих далеких рук
Мне хорошо, а голос твой чарует,
И разгоняет будни скучных мук.
Мне хорошо. Необъяснимо плохо,
Что ты далек как миллионы звезд.
Меня же не устроят чувства крохи,
Я обойдусь без просьб любви и слез.
Но я люблю и в этом неповинна,
Ты - жизнь моя, ты - зимний солнца луч,
В тебе вся Русь, и что-то есть от финна,
Наверное, холодность зимних туч.
Ты скажешь: "Блажь, родная, что с тобою?"
Я подниму кричащие глаза,
Любовь свою не назову слепою,
И наши затрепещут голоса.
Люблю игру на грани придыхания.
Люблю идти по острию любви,
Лепить любовь - искусство и порхание,
А ты, мой друг, все искорки лови.
1989
***
Жил человек, взлетел слегка,