21.12
Шрифт:
При звуках голоса Роландо он в испуге замер. Почему Роландо так скоро вернулся? С особой тщательностью Виктор положил фрагмент на место и сделал вид, что поправляет стекло.
— Мне показалось, что оно треснуло и может повредить бумагу, — объяснил он.
Роландо мгновенно оказался рядом.
— Очень ценю твою помощь, — сказал он откровенно резко, — но будет лучше, если к страницам смогу прикасаться только я. Это понятно?
— Само собой.
И Виктор отошел к дальнему столу, притворившись, что снова занят изучением последних страниц. Он сделал это нарочито неторопливо, всем своим видом показывая,
Неужели Роландо что-то заподозрил? Виктор с невозмутимым видом уселся на один из стульев, прикидывая, что ему отвечать, если Роландо пойдет на прямую конфронтацию.
Спустя несколько минут скрипнула дверь и послышались мягкие шаги Чель. Она остановилась у него за спиной. Виктор боялся пошевелиться.
— Мы можем поговорить? — спросила она.
— Конечно. — Виктор медленно повернулся. — О чем же?
Чель уселась рядом.
— Я только что говорила по телефону с Патриком. Попросила его приехать и помочь нам разобраться с некоторыми астрономическими аспектами глифов, но он заявил, что не может оставить в одиночестве свою новую подружку Марту. Марту! Скажи на милость, как можно жить с таким именем в двадцать первом веке? Но я даже не знаю, сумеем ли мы справиться без него.
— Во-первых, — заверил ее Виктор, — он уже сделал все, что от него требовалось, и больше в нем нет особой нужды. А во-вторых, ты же знаешь, что он мне вообще никогда не нравился.
— Лжец!
Она произнесла это с улыбкой, но от самого слова Виктора все равно едва заметно передернуло.
— И все же Патрик был прав, по крайней мере в одном.
— В чем именно?
— В своем мнении о Волси, кодексе и «троице первооткрывателей». Он первым понял, насколько же странным образом все здесь совпало.
Виктор, который менее всего был склонен верить, что это всего лишь совпадение, отреагировал как можно осторожнее:
— В нашем мире все возможно.
Чель ждала, чтобы он развил свою мысль, и ее взгляд породил у Виктора уже полузабытое чувство: что он нужен кому-то, кого искренне любит.
— А сама-то ты что думаешь? — спросил он.
Чель долго размышляла над ответом и наконец сказала:
— Одержимость многих людей концом Долгого отсчета времени майя взвинтила цены на рынке антиквариата. Собственно, именно поэтому Волси, как мы теперь знаем, и отправился в джунгли. Да и все, что сейчас происходит, так или иначе связано с пророчествами относительно декабря 2012 года.
Виктор молился про себя, чтобы ему удалось уговорить Чель пуститься в дорогу с ним и его людьми. Он и прежде часто размышлял, как вывезет ее в горы, когда все начнет рушиться. А теперь у него мелькнула надежда, что Чель начинает верить в истинность предсказаний. Вероятно, уже очень скоро она тоже станет воспринимать бегство как единственный выход из положения.
— А я считаю, — сказал он мягко, — что если мы будем смотреть на все без предубеждений, то еще неизвестно, каким предстанет перед нами в будущем окружающий мир.
Чель бросила на него взгляд и посчитала момент подходящим.
— Могу я задать тебе вопрос без обиняков?
— Разумеется.
— Ты
— Нет необходимости верить в их пантеон, чтобы постичь всю мудрость, с которой древние майя прозревали устройство мироздания. Вероятно, вполне достаточно верить в существование некой силы, которая объединяет нас всех.
Чель кивнула:
— Быть может, это так, а может, и нет. — Она глубоко вздохнула. — Между прочим, я все собиралась поблагодарить тебя за то, что присоединился к нам, и за неоценимую помощь в работе.
Она опять отправилась в свой закуток, а Виктор смотрел ей вслед. Это была все та же девушка, которая появилась на пороге его офиса, когда выбрала тему дипломной работы и заявила, что прочитала от корки до корки все его научные труды. Та же молодая женщина, которая годы спустя дала ему пристанище, когда от него все отвернулись.
И когда за ней закрылась дверь, он почувствовал, что с трудом сдерживает слезы.
25
Прошло уже четыре часа с тех пор, как Дэвис проводил Тэйн в больницу, и Стэнтон не находил себе места от волнения. Он то и дело подходил к окну, ждал, чтобы мертвую тишину нарушил телефонный звонок. Чтобы ее нарушило хоть что-нибудь. Не нравилась ему и совершеннейшая пустота на променаде перед домом. Ему хотелось снова услышать вопли торговца, жаловавшегося, что туристы норовят бесплатно сфотографировать его «произведения искусства», или увидеть бородатого гитариста — почетного мэра променада, рассекающего туда-сюда на роликовых коньках. Или пусть, на худой конец, хотя бы Монстр постучит в его дверь.
— Предлагаю слегка поддать, — сказал Дэвис, протягивая ему бокал с доброй дозой «Джека Дэниелса», но Стэнтон только отмахнулся, хотя, быть может, бурбон и помог бы унять возбуждение. Какого черта Тэйн до сих пор не позвонила? С инъекциями она должна была давно закончить. Он пробовал сам дозвониться ей на сотовый, но сигнал отсутствовал. Мобильная связь, которая в Лос-Анджелесе никогда не отличалась стабильностью, сейчас просто перестала работать. Но ведь Тэйн без труда могла найти обычный телефон.
Наконец его трубка издала долгожданный сигнал. Звонили с местного номера, который не был ему знаком.
— Микаела?
— Это Эмили.
Черт, Каванаг! Вот вляпался!
— Что у тебя? — спросил он, унимая волнение, чтобы не вызвать подозрений.
— Ты должен немедленно явиться ко мне в помещение временного штаба, Габриель.
— У меня в самом разгаре эксперимент с протеинами, который нельзя прерывать, — солгал он, переглянувшись с Дэвисом. — Я мог бы приехать, но только через пару часов.
— В Лос-Анджелес прибыл наш директор, и он хочет тебя видеть, — сказала Каванаг, — а потому мне плевать, чем ты сейчас занят. Тебе нужно быть здесь без промедления.
С тех пор как началась эпидемия, директор ЦКЗ Адам Канут постоянно находился то в Атланте, то в Вашингтоне, и его отсутствие в Лос-Анджелесе уже заметили все, включая, конечно же, прессу. Его сторонники утверждали, что он сейчас проделывает огромную работу, отслеживая заболевание по всей стране, а быть может, и в мире. Но недруги с готовностью пустили слух, что он просто боится подцепить инфекцию сам.