3+1=...
Шрифт:
Уже под конец бутылки Марина вдруг озаботилась вопросом, куда делся презерватив. Кровать она перестелила, там не было. Сходила, проверила на полу у кровати. Не нашла. Странно. Марина точно помнила, что Андрей ушел сразу. Не заходил на кухню, например, чтобы выбросить в мусорное ведро. Но презервативом он воспользовался, это тоже совершенно точно. А значит… значит, он так и ушел с использованным презервативом. Или даже в нем.
И тут Марина уткнулась лицом в ладони и рассмеялась. Ну а что еще остается делать? Не плакать же? Ну, случилось — и случилось. Только вот сделать вид, что ничего особенного, что с кем не бывает,
Такие вот дела.
Уже перед сном ей пришло сообщение от Андрея.
Андрей Лопатин: На тот случай, если ты не расслышала. Ты ОХУЕННАЯ.
Марина не знала, что на такое отвечать. Поэтому и не ответила.
Глава 6
— Дедушку слушаться.
— А бабушку слушаться не надо?
— Так, Демьян, а ну…
— Да не ссоритесь вы, — Евгений Леонидович Лопатин обнял внуков. — Не в первый раз же. Все будет нормально, Андрюша. Давайте, малыши, грузитесь.
Демьян демонстративно закатил глаза и только после этого сел в машину. Касьян последовал примеру брата.
— Батя, денег я тебе на карту закинул.
— Ну, вот зря ты так, Андрюша, — крякнул отец.
— Я знаю, сколько они едят.
— Что же мы, внуков родных две недели не прокормим?
Разговор этот уже не первый, поэтому отвечать Андрей не стал. Отец и сын обнялись, а потом Евгений Леонидович сел в свою «Ниву» и машина тронулась с места. Андрей проводил взглядом автомобиль, пока тот не выехал из двора.
Родители забирают мальчишек к себе на лето на несколько недель уже во второй раз. В первый раз это стало просто спасением для Андрея, потому что на тот момент ему казалось, что он близок к тому, чтобы чокнуться. А так получилось перевести дыхание.
Родители любили внуков — ну а как иначе? И очень радовались, когда спустя долгие годы смогли, наконец, общаться с Демьяном и Касьяном. Да и пацаны, выросшие в деревне, с удовольствием вырывались на несколько недель лета в вольную загородную жизнь. И все же Андрей провожал «Ниву» с некоторой тревогой. Когда родители в первый раз забрали мальчишек, Андрей был готов вопить от радости. Или от облегчения. Сейчас же все было иначе. Многое сместилось в нем.
Его родители всегда рады внукам, ждут их приезда. Но Андрей знал, какие это два шила в заднице — его сыновья. А родители немолоды. Андрей в семье младший, у него есть старший брат, но Илья после армии остался на Дальнем Востоке, там женился, там обзавелся семьей. Отношения поддерживались исключительно благодаря современным средствам связи, сам Андрей ездил к брату один раз, сразу после окончания университета, а Илья Лопатин приезжал с семьей в последний раз пять лет назад. Конечно, отец и мать очень радовались приездам Демьяна и Касьяна. Но Андрею казалось, что это для родителей слишком тяжело. Вон, отец в свои почтенные годы сам садится за руль и едет за двести километров за внуками. И все попытки Андрея поменять это, самому отвезти и привезти пацанов упираются в отцово упрямство. «Андрей, мы так договорились — я мальчиков привожу и увожу. Мне не тяжело». Впрочем, отец всю жизнь за рулем, стажа у него водительского больше, чем Андрею лет. Тихонько,
Андрей засунул руки в карманы и привычно вскинул голову. У него неожиданно образовалась привычка смотреть на окна Марины. Очень странная, если вдуматься, привычка.
Впрочем, возвращаться домой с мокрым гондоном в кармане тоже привычка не из числа здоровых.
Такое с Андреем вообще в первый раз случилось.
В тот день он дома первым делом пошел в туалет и спустил содержимое кармана в унитаз. А потом уже пошел в душ. Пацаны были заняты сборами в гости к дедушке с бабушкой и особо его не доставали. А он вымылся, завалился на диван и воспользовался тем, что сыновьям до него нет дела. И стал вспоминать.
Отличный был секс, прямо вот на пятерочку. Даже на пять с плюсом. И дело совсем даже не в том, что Андрей из-за работы в последние недели вел монашеский образ жизни. Точнее, не только в этом. Вспомнились слова Сани: «Породистая деваха. И мозги явно на месте». Все так. Но она же еще и оказалась такой сладкой, что Андрей после секса с ней сидит, как дурак, и вспоминает.
Вспоминает о том, как покувыркался в постели с женщиной! Во дожил!
И сейчас вот сидит на скамейке и тоже вспоминает.
Саня ему тогда сказал: «Ты ж предпочитаешь одноразовых». Так, а других и не бывает. Прививку от семейной жизни Андрей получил рано и на всю жизнь. У других бывает иначе, да. Люди женятся, люди заводят семьи, живут друг с другом до самой старости. Вот как его родители, например. Но у Андрея к таким штукам иммунитет. Зачем и почему — копаться совершенно не хочется.
Марина другая. Она не одноразовая точно. Да с ней на второй заход захотелось почти сразу. А она ему: «Иди в ванную, я привыкал спать одна». Если перевести на нормальный человеческий язык, это значило: «Уходи». Такое с Андреем тоже случилось в первый раз. Что его выгнали практически сразу из постели. Что в таких случаях мужики делают? Обижаются? Так Андрей не умел обижаться, потому что это абсолютно бесполезное занятие. Посылают на хрен и забывают? Самое правильное.
Только не хотелось. Или не получалось — забыть. А хотелось повторить. Именно с ней повторить. И еще не раз.
Андрей вздохнул. Ну и что в ней такого, в этой «Ля-ля-Марине»? А кто ее знает! Андрей давно принял тот факт, что женщин понять невозможно. Либо в принципе, либо конкретно и лично он в этом вопросе такой тупой. Наташку он понять так и не смог.
Правда, Марина совсем другая. Но понятней от этого не становилась. Хотя в постели с ней все было понятно. Голенькая она прямо то, что доктор прописал. И не бревно, и отзывчивая на ласку, и реагирует. Вот в этом все и дело. В ее реакции.
Он почему-то помнил ее взгляд. Ни одного взгляда вспомнить не мог — от тех, кто был когда-то под ним в постели. А у нее первым делом вспомнился именно взгляд. Не длинные стройные ножки, не упругая грудь, не круглая попка — а взгляд. У Марины светлые глаза, цвет между серым и голубым. И в этих светлых прозрачных глазах так отчетливо читалась какая-то беспомощность. Да, именно беспомощность. Которая просто навзничь перебивала то, чтобы она демонстрировала снаружи: уверенность в себе и острый язык. И что-то еще было в том взгляде — возможно, просьба. Андрею еще вспомнилось, как Марина обняла и прижалась, когда он вытаскивал ее из озера. И дрожь ее тела. И как сами собой сжались крепче его руки.