30 контейнеров для господина Зет
Шрифт:
— И это так, — сказал собеседник, которого назвали командиром. — Но что ни говори, теперь с насилием в ойкумене покончено, и Принцип
— Я же сказал, мы исповедуем вовсе не тот принцип. Мы выбили на этом постаменте: «Он — это ты». Но на самом деле придерживаемся иной формулы:
«Я — это он, если он такой же, как я». Вместо главного мерила — «он» выступает субъективное «я». И в итоге все сводится к тавтологии.
— Допустим, так и есть. А что ты предлагаешь взамен?
— Не знаю. Не мне судить. Я сам нарушил один из аспектов Принципа, пускай невольно. В какой-то мере из-за меня погибли люди, начиная с Мэга и кончая таможенниками.
— Не мог же ты всего предусмотреть. Вряд ли другой
— И все-таки оказалось легче выжить, чем жить, сознавая, что из всех уцелел я один.
— И вся ойкумена, — сказал Ивз, кладя руку на плечо Ульса.
Вместо эпилога
С прогулки Улье вернулся в свой гостиничный номер и лег отдохнуть. Однако не успел он смежить веки, зазвонил видекс.
— Я слушаю.
— Это вы — Улье? Ну сколько можно вас искать?! — негодовал с экрана безукоризненно подстриженный и выбритый человек. — Пожалуйста, срочно явитесь в канцелярию Космопорта!
— Что-нибудь случилось?
— Вы еще спрашиваете! До сих пор вы не обменяли свой жетон на удостоверение второго пилота!