32. Адреналин для убийц
Шрифт:
Пауку по-прежнему везло: двадцать (две десятки).
А перевозбужденной суке пришло на руки четырнадцать (две семерки).
Ни у кого из присутствующих не возникло и тени сомнения насчет продолжения.
– Карту? – по правилам я был обязан задать стандартный вопрос.
– Да!!! – ее начала бить мелка дрожь.
В такие моменты невольно приходят мысли о приближении кровавой развязки — охотница должна впиться клыками в горло добычи, или умереть от разрыва сердца. Третьего
– Не стоит так волноваться, - посоветовал я.
– Это всего лишь игра.
– Давай карту! – положив руки на стол, она подалась всем телом вперед.
Моя рука потянулась к колоде, неожиданно застыв на половине пути.
– Ты ведь знаешь? – почти нежно выдохнула она, и от былого напряжение не осталось следа.
Собачья морда легла на сложенные на столе руки, ласково глядя на оцепеневшего человека.
– Чувствуешь, но не хочешь поверить? А сердечко стучит часто-часто часто, как у испуганной мышки.
Тук-тук-тук… тук-тук… тук…
Давай. Не волнуйся. Яви нам чудо, маленький серый мышонок.
Больше всего на свете сейчас мне хотелось расплющить лукавую морду, превратив ее в бесформенный кровавый блин, растекшийся по столу. Но вместо этого рука перевернула карту и…
Третья семерка легла рядом с двумя предыдущими.
– Браво!!! – воскликнул Паук.
– Три семерки - двадцать одно!!! По неписаным правилам казино - шампанское столу за счет заведения!
– Шампанское, - благодушно улыбнулась Гончая. – Как это мило…
После ее слов прямо из ниоткуда на столе появились изысканные фужеры с благородным напитком.
Счастливые игроки подняли бокалы, протянув их навстречу друг другу.
– За победу! – мохнатая лапа взметнулась вверх.
– За тебя!
– И всех нас!!!
В момент соприкосновения фужеров раздался характерный звук.
– «Хрустальные», - автоматически отметил я.
– Друзья!
– Паук лучился от радости.
– Давайте выпьем за нашу прекрасную охотницу! Сегодня она как никто другой заслужила право называться лучшей из лучших!
Даже лицо беспросветно-мрачного Вампира озарило некое подобие человеческой улыбки. Как и положено в таких случаях все были счастливы. Или почти все. Обреченная жертва не принималась в расчет.
Выпив до дна, воодушевленные игроки бросили бокалы оземь.
– На счастье!!! — прокричал жизнерадостный предводитель застолья под звон бьющегося хрусталя.
– На, - эхом отозвались его соратники…
– СЧАСТЬЕ!!!
Невозможно построить на чьих-то костях…
Один из бокалов остался цел.
– Плохая примета, - впервые за время, проведенное на Алагоне я улыбнулся.
– Ах, ерунда, — отмахнулся Паук. — Всего лишь глупое суеверие!
Глаза
– Итак, у крупье десятка, - продолжил Паук. — Чисто теоретически вы можете победить.
– Не может, - оскалилась Гончая.
– Уверена?
– я в упор посмотрел на наглую тварь.
– Конечно, - она спокойно выдержала пристальный взгляд.
– Тогда… - вытащив из бокса карту, не перевернул ее, чтобы все могли увидеть номинал, а оставил лежать на столе рубашкой вверх.
– Что? – издевательски рассмеялась она. – Страшно?
– Уже нет.
В наступившей тишине прозвучал мой отстраненно-спокойный совет, - Не стоит настолько серьезно относиться к игре. Это может разбить тебе сердце.
После чего перевернул карту, так чтобы все, наконец увидели то, о чем я уже знал – червового туза.
– «Блэк Джек», — произнес крупье стандартную формулировку, после чего не дожидаясь реакции игроков, смел со стола фишки.
Я оказался прав. Время расставило все по своим местам. Неразбитый фужер - символ несчастья. Перевозбужденная сука выбыла из игры в тот самый момент, когда окончательно уверилась в победе.
Червовый туз на вылет пробил ее сердце, и охотница захлебнулась в крови.
Награда победителю – смерть.
Снежный король
Глава 27
Зет продолжал работать даже когда сидел, откинувшись на спинку кресла с закрытыми глазами. Со стороны казалось, что он спит. Однако ни о каком сне речи не шло. Аналитик не мог расслабиться, даже если бы очень сильно захотел. Мозг в лихорадочном темпе прокручивал различные варианты. Строил планы, охватывая, невообразимые для простого смертного объемы информации. Безжалостно отсекая лишнее и оставляя лишь самое ценное.
Великая цель подразумевает самоотдачу на грани возможного. С помощью транквилизаторов и фанатичной уверенности в собственной уникальности он перешагнул не только эту грань, но и все остальные. Никто в целом мире не сможет найти и обезвредить Чужого. Никто кроме него. В противном случае – все лишено смысла. В том числе несколько миллионов жизней возложенных на алтарь ядерного божества.
Он слишком многое поставил на карту. И если не справится, сойдет с ума намного раньше, чем вселенная растворится в бесконечном потоке мироздания. Жаль что, несмотря на весь свой ум, силу воли, несгибаемый характер и явную неординарность он был человеком.