32. Адреналин для убийц
Шрифт:
– Думаешь это так просто? – вывернув руль, я включил первую передачу, чуть отъехал от места аварии, и резко сдал назад.
– Попытайся – узнаешь.
Я так и не понял – она шутила или подначивала меня.
Вышедший из машины водитель собирался закричать, но, увидев, приближающуюся машину, отпрыгнул в сторону. Повторный удар сломал бампер пикапа окончательно, не принеся желаемого результата. Наше колесо выдержало.
– Вертолет пошел на снижение, - сообщила Милая.
–
– А-а, чтоб ты сдох...
– бешено рванув рычаг переключения скоростей, я бросил машину вперёд, повторив предыдущий маневр.
Со второй попытки нам повезло. Наехав на крошево острых обломков, покрышка не выдержала, и теперь оба задних колеса были проколоты.
– Быстрее...
Ей не пришлось повторять дважды.
Выжав из надрывно взревевшего двигателя максимум возможного, мы устремились вперед. Правда, нее так быстро, как хотелось. Включив вторую передачу, я попытался увеличить скорость. Диски колес, сжевав ненужные больше покрышки, высекали из асфальта шлейф искр, обозначавший наше движение.
– Не переключайся на третью. Иначе мотор перегреется раньше, чем достигнем цели.
– Уже начали греться, - сообщил я, бросив взгляд на датчик температуры двигателя.
– Включи на максимум обогреватель.
– Что это даст?
– На несколько секунд продлит агонию. Может хватить, чтобы достигнуть безопасной зоны раньше преследователей.
Я исполнил приказ и поток горячего воздуха ворвался в салон «скорой». Мы уже свернули в переулок, когда сквозь раздражающий скрежет металла об асфальт я расслышал гул вертолетных винтов.
– Где они?
– Прямо над крышами, идут за машиной.
– Могут высадиться по ходу движения?
– Нет, рисковать не будут, уверены, ты и так никуда не денешься.
– Надеюсь, ошибаются?
– Да. Развилка недалеко от стадиона ведет в подземный туннель. Они решили, что ты из последних сил тянешь туда. Полицейский вертолет уже приземлился на шоссе, перекрыв движение. Нас преследует только военный.
Несмотря на открытое окно, жара в машине стояла неимоверная. Смахнув со лба рукавом рубахи пот, застилающий глаза, я сконцентрировался на дороге.
– А почему...
Машина, освобождающая парковочное место у обочины, могла заблокировать продвижение по узкому переулку, лишив меня возможности маневра. Вместо того чтобы закончить предложение, я увеличил скорость. Мотор обреченно взревел на повышенных оборотах, и в следующее мгновение последовал резкий удар. Сбросив на обочину оказавшийся в ненужном месте в ненужное время автомобиль, я продолжал смертельный марафон.
Финишная ленточка которого, как и положено, в таких случаях,
Тот, кто убивает должен сам быть готов умереть в любую минуту.
Толинель
Глава 46
Адъютант Фабела сообщил, что его спрашивает какая-то женщина.
– У меня нет времени.
Короткий ответ не подразумевал продолжения разговора.
– Она просила передать, что ее зовут Полли Лавен.
Прежде чем ответить он подумал: «Стоит ли?».
Если рассуждать здраво – не стоило. А с другой стороны «Беда» не могла вот так просто сойти с ума. Определенно в ее словах был некий смысл.
– Соединяй.
– Есть…
– Ну, как успехи? – поинтересовалась домохозяйка, так словно встречала на пороге усталого мужа с работы.
Не нужно было напрягать воображение, чтобы представить позу собеседницы. Она как обычно сидела на кухне, закинув ногу на ногу, на столе стояла пепельница полная окурков. В правой руке - телефон, в левой - тлеющая сигарета.
– Пока ничего определенного.
Полковник знал, что Полли не сольет информацию налево. Сказывалась многолетняя привычка работы в засекреченном месте.
– Может, в таком случае пригодится помощь глупой старухи?
Она неприкрыто напрашивалась на комплимент, не заставивший себя ждать.
– Насчет возраста не знаю. Порой восемнадцатилетние солдаты чувствуют себя глубокими старцами, а убеленные сединами ветераны, юны сердцем, так что это вещь сугубо личная. А насчет глупости - ерунда. Твои таланты давно снискали заслуженную славу и уважение. В определенных кругах, - поспешил уточнить он.
Довольная похвалой женщина хрипло рассмеялась: - Полковник, ты скользкий, как угорь, и хитрый, как гиена. Девушкам принято говорить в первую очередь, что они красивые, и только потом, если это не подействовало, - вспоминать об уме. Ты же не сказал ничего, и в то же время и не обидел. Так что гиена, сам понимаешь – ответный реверанс в твою сторону.
– Я понял. Спасибо.
Легкий обмен любезностями подошел к концу, настало время серьезного разговора.
Прежде чем начать, она сделала глубокую затяжку, собираясь с мыслями, и продолжила уже совершенно серьезно.
– Знаешь, после твоего ухода я много думала о человеке с фоторобота. Пыталась даже напрячь кое-какие свои способности. Все впустую. У него слишком много личин. Их невозможно собрать воедино.
– В каком смысле?
– Как у хамелеона. Сейчас он один. Через час другой, потом – третий.