32. Адреналин для убийц
Шрифт:
Вильнув, машина задела стену.
– Что ты творишь? – если искусственный интеллект мог удивляться, это был тот самый случай.
– Жри его! Жри его!!! — не унималась ядовито-желтая обезьяна, размахивая перед моим лицом оторванной головой бегемота.
Кровь тяжелым набатом стучала в висках. В горле стоял комок. Едкий пот заливал глаза. Я понял – еще немного и точно сойду с ума.
– Помоги мне!!!
Второй раз повторять не пришлось.
Мощный электрический заряд прошел по позвоночнику, словно через
– А... – Хотел закричать я и не смог – судорога скрутила тело в узел.
Второй болевой импульс, менее жесткий, чем первый, привел меня в чувство.
– Так лучше?
Желтая тварь, висевшая на лобовом стекле, стала полупрозрачной, а ее истошный визг потерял мощь.
– Чуть-чуть...
– Жми на газ, нам нельзя тормозить.
– Стараюсь. Ты сделала мне лоботомию?
– Не совсем.
– Хорошо…
Вдалеке показался просвет. Переулок кончался, выходя на площадь перед стадионом. Цель была так близка. Оставался последний рывок…
Но «скорая» не смогла…
Из-под капота вырвалась струя раскаленного пара, обдав стекло россыпью мелких брызг.
– Что происходит?
– От удара сорвало патрубок радиатора, - сообщила Милая. – Это агония.
Я переключился на третью передачу, одновременно увеличив скорость насколько это вообще было можно.
Продырявленный снаружи и внутри фургон сделал последний рывок и заглох. Проехав по инерции несколько метров, мы встали.
– Беги!
– В наступившей тишине голос Милой прозвучал особенно громко
Спасительный выход на площадь перед стадионом маячил, впереди. Рывком открыв дверь, я спрыгнул на землю и, напрягая остатки сил, побежал.
У меня и в мыслях не было обогнать вертолет. Расчет строился на том, что ему потребуется время на посадку. Которого хватит, чтобы смешаться с толпой.
Мне удалось пробежать несколько метров, как вдруг, кисти, объятые пламенем, превратились в факелы. В ноздри ударил запах паленого мяса, одновременно, нервные окончания послали в мозг мощный импульс. Судорожно замахав руками, я потерял равновесие, упав.
– A-aaaa!
– вой смертельно раненного зверя вырвался из горла Чужого.
– Никуда не уйдешь …….., урод! Сейчас я тебя поджарю.
Кара спустил с поводка всех своих демонов.
У ЛСД пошла носом кровь, лицо стало белым, как мел, голова бессильно свесилась вниз. Мастер иллюзий не выдержал кошмара, порожденного собственным разумом, и отключился.
Вертолет завис точно над местом, где жертва пыталась сбить несуществующее пламя с рук, катаясь по земле…
– Приготовься, выбрасываем тросы, будем спускаться, - раздался в наушниках Вспышки приказ Кары.
– Готов.
– Пошли…
"Кое-кто хочет, чтобы мы стали кормом для пожирателей падали"…
Олитунг
Глава 46
Вивьен,
Жизнь - это сон. Прекрасный и удивительный. Такой, где нет места страданиям, боли и лжи. Даже смерть здесь не страшна. Краткое пробуждение и все возвращается на круги своя, туда, где…
Большая белая птица, появившаяся из ниоткуда, громко захлопав крыльями, приземлилась подняв кучу брызг. Своим неожиданным вторжением, распугав мелкую живность, населявшую окрестности небольшого пруда.
– Расслабляешься?
– Да, - она не стала отрицать очевидное.
– Пора возвращаться. Времени нет.
– Конец времени означает конец мира, - нараспев протянула Вивьен.
– Если нет времени, нет НИ-ЧЕ-ГО, - последнее слово она произнесла по слогам.
– И что дальше?
– НИ-ЧЕ-ГО.
Казалось, ей, словно маленькому ребенку, доставляет удовольствие забавляться, играя в непонятные, лишенные всякого смысла слова.
– Ты знаешь, кто я?
– оставив без внимания расплывчатый ответ, спросила птица.
– Конечно...
Она выдержала долгую паузу, и лишь затем ответила.
– Ты посланник.
– Хорошо.
Голова птицы повернулась так, что стало видно - второй глаз не черный - бордовый.
– Помнишь, кто ты?
– Теперь - да.
– И мне не нужно объяснять, чего я хочу?
– НИ-ЧЕ-ГО не нужно объяснять, - нараспев протянула она.
– Ты расслабилась.
– НИ-ЧЕ-ГО по-до-бно-го, - маленькая девочка невнимательно слушает докучливых родителей, объясняющих как надо правильно жить.
Легкий взмах крыла и по поверхности воды растеклось масляное пятно.
Жизнь - это сон. Но даже во сне есть место кошмарам. Грязное пятно - не просто пленка на воде, а трупный яд, убивающий все.
– Я…
– Ты расслабилась.
– Да, - взбалмошная девочка уступила место покорной рабыне.
– Я исправлюсь! Обязательно!
– Не сомневаюсь.
– Чего… Что… - от былой уверенности в себе не осталось следа.
– Нужно сделать?
– Вернуться, чтобы сообщить им о третьей переменной.
– Когда? – ей отчаянно не хотелось покидать чудный пруд.
– Сейчас, - птица сделала неуловимое движение, и в ее клюве оказалась трепещущая рыба.
– Сделаешь все как надо, и я выполню обещание.