33 Буквы
Шрифт:
Мир созрел для новых перемен.
Пусть родное всё, но чую запах фальши.
Ощущаю необычный крен.
Как в стремнину ринулась водица.
Ты куда, мой жизненный бульон?
Яркий свет бьёт больно мне в глазницу.
Я вовне зачем-то извлечён.
И от крика заложило уши.
Ну, зачем же эдак-то вопить?
А-а... Так это – я?!. Ну, любо слушать!
Всем привет!.. Я начал… начал жить!
28.06.11
А
А я не считаю шагов.
Весь мир – это только дорога.
Болезни несбыточных снов
Не знает, не верящий в Бога.
Он счастья не ищет там,
Где есть только вечное завтра.
Мечты – зачастую лишь спам,
Билет в никуда и обратно!
Я счастлив. Сейчас и здесь.
Не надо желать слишком много.
Ведь жизнь – как благая весть.
Без адресата и срока.
28.06.11
Это было и странно, и страшно...
Это было и странно, и страшно:
Он огромно торчал из земли,
Словно кожу содрали с пашни,
И в траве начертали круги.
Непонятный, чужой и далёкий,
Как в пустыне – бархан изо льда.
Крепко сжав свои чёрные створки,
Он лежал и смотрел на меня.
Подходили испуганно люди,
Лишь затем, чтобы ринуться прочь.
Я же жил в бесконечной минуте,
Позабыв и про день, и про ночь.
Я смотрел, околдованный чудом.
Кто ты, странник далёких миров?
Вдруг пространство наполнилось гулом:
Странник сбросил свой чёрный покров!
29.06.11
В чёрный морок...
В чёрный морок –
– Белый свет.
Тем, кто дорог
Скажи. – Нет!
Коль идёшь –
– Иди один.
Коль найдёшь –
– Сойди с пути.
Нет здесь звёзд,
Земли и неба.
Чёрный дрозд
С кусочком хлеба.
Стая дохлая ворон.
В пустоте висящий дом.
Дверь открой
И входи смело.
– Кто такой?
– Не ваше дело!
Пусть когтист,
И пусть зубаст.
Резко – вниз:
Бей – прямо в глаз!
А потом –
– К другому дому.
– Что?.. Почём?..
Дай в глаз второму!
Вот и всё!
Иди назад.
Не спасёт Тьму
Даже ад.
29.06.11
Мы, напротив, сидели ворот...
Мы,
В середине, примерно, дня,
Без каких-либо дел и забот,
Боткин, кот, ну и рядышком – я.
Мы глазели по сторонам,
Всё крутили вокруг головой:
– Ах, какой у той девушки стан!
– Ах, какая вдруг села со мной!
Мы считали, как будто, ворон
И машинам смотрели вослед,
Но со всех разглядели сторон
Тех девиц, кто всех больше раздет.
Лето – самый волшебный сезон:
Шире окон раскрыты глаза.
Мы считали девиц, не ворон,
Боткин, кот, ну и рядышком – я.
29.06.11
Не исчислить жизнь по касательной...
Не исчислить жизнь по касательной.
Я стою и смотрю в окно.
Бесполезно. Но назидательно.
Белый ворон. На лапе – клеймо.
Я давно захожу непрошено.
Но закрыта дверь на запор.
Пусть трава вокруг и не скошена,
Я крадусь, как трусливый вор.
Что таишь, и что прячешь за смыслами?
Я войду через чёрный ход.
Машет время крылами быстрыми:
Лишь пугает, а вовсе не бьёт.
Вот и то, что искал неприкаянно:
Ноги сбиты дорогою в кровь.
Что ж, швыряю во тьму, отчаянно,
Чтоб пуститься на поиски вновь.
29.06.11
Чёрный – налево, а белый – направо...
Чёрный – налево, а белый – направо.
Холод и нагота.
Кто-то на землю присел устало,
В душе и глазах – пустота.
Ветер упорно ломает ветку.
Он знает, что он не причём.
Никто не бежит – ведь стреляют метко.
Стоим и уныло ждём.
Мы, уцелевшие в Армагеддоне, –
– Бесславна наша судьба!
Мы ангелов ждали, поющих о Боге. –
– Никто не пришёл сюда!
30.06.11
Уходит вновь куда-то день...
Оксане.
Уходит вновь куда-то день.
А вслед за ним – и я.
Ты шепчешь. – Свитер хоть надень!
Но нет уж здесь меня.
Я, зацепившись за лучи,
Что льются к нам с небес,
Уже в грядущей мчусь ночи,