33 закона успеха
Шрифт:
Женщина с искаженным ужасом лицом и испачканными в крови руками – леди Макбет. Эта женщина не в состоянии смыть кровь убиенных по ее вине людей со своих рук и избавиться от мучащих ее угрызений совести, способных довести до сумасшествия. Лицо ее выражает отчаяние и тоску, ее победа, которой она добилась такой ценой, уже не способна принести радости и счастья. Достигнутый ею успех обернулся поражением, а кровь с ее рук уже не смыть никогда.
Так, например, в Египте более всего заботились не столько о земной, сколько о загробной жизни. Пять тысяч
На пути к заветной цели Хеопс не жалел жизни людей – рабы в это время и за людей-то не считались. Сразу же после восшествия на престол Хеопс приступил к строительству, совместно со своим братом – Хемиуном – известным архитектором.
В каменоломнях, за несколько километров от строящейся пирамиды, рабы сверлили дыры в скалах, вбивали в них деревянные клинья и поливали водой. Дерево разбухало, и глыбы отваливались. Затем их обтесывали и шлифовали. Получившиеся плиты были от 2,5 до 40 тонн. А их еще надо было перенести к пирамиде и водрузить на нее! Естественно, что от такой работы люди ежедневно умирали в огромных количествах. А когда титанический труд был проделан, Хеопс остался недоволен – он хотел чего-то больше, внушительней, величественней, чтобы в такой пирамиде его мумия лежала бы вечно.
Но расплата за подобное равнодушие к жизни людей не замедлила последовать – казна Египта опустела. По преданию, Хеопсу даже пришлось продать свою красавицу-дочь.
Огромная и прекрасная пирамида, как и мечтал Хеопс, была построена. Но его надежды обрести там жизнь вечную не сбылись. По преданию, народ так возненавидел жестокого и безжалостного фараона, что крестьяне восстали и просто выбросили мумию Хеопса из этого «вечного жилища». Египтяне также хотели уничтожить память о жестоком фараоне (а по их верованиям, лишить человека имени, памяти – страшнейшая кара, не позволяющая ему найти успокоение в загробной жизни). Когда путешественники интересовались, чья эта величественная пирамида, египтяне отвечали, что это пирамида Филитиса – простого пастуха, живущего неподалеку.
Таким образом, кара настигла фараона, идущего по костям убиенных на пути к успеху. Его мечта не сбылась – более всего он боялся потерять «дом вечный», боялся оказаться забытым и проклятым – но в результате именно это и случилось, а мумия его оказалась осквернена, что по его верованиям лишало фараона счастливого пребывания в загробном мире.
Столь же плачевна была судьба государя, правящего в Риме значительно позже. Седьмой по счету царь, Тарквиний, прозванный Гордым, начинал свое царствование с убийства – он захватил власть, коварно подослав убийц к своему предшественнику. На этом Тарквиний не остановился – его жестокость была беспредельной. Он был настоящим деспотом, не заботящимся о жизни своих подданных. Чего стоили одни только казни тех патрициев, которые посмели возражать ему в чем-то. Известно предание, что, казнив одного знатного человека, Тарквиний забеспокоился, что у него остались два сына, которые могли бы отомстить за отца. Чтобы лишить возможности отомстить, хитрый царь казнил старшего сына, а младшего взял себе в дом и воспитывал со своими сыновьями.
Мальчик прекрасно понимал, что при малейшем проявлении враждебности его убьют, поэтому он прикинулся дурачком. Его так и прозвали – Брут, что в переводе
Но вскоре возмездие настигло царственного преступника – смерть к Тарквинию пришла именно от руки Брута, которого он все равно, подсознательно, немного опасался, так как он являлся безмолвным свидетелем преступлений. Однажды Брут и сыновья царя побывали в Греции в Дельфах у священной пифии. Когда оракулов спросили, кто из сыновей станет правителем, пифия ответила – тот, кто первым поцелует мать. И только Брут догадался – упав, как бы случайно, он поцеловал землю-мать.
В результате, вернувшись в Рим, полный энтузиазма и веры в победу, Брут обратился к народу с пламенной речью – призывая к восстанию против царя. Римляне, недовольные жестокостью Тарквиния, поддержали юношу. Правитель был схвачен и казнен. Перед смертью жестокий правитель долго сидел в темнице, дожидаясь смерти. По преданию, за это время он сошел с ума, так как каждую ночь ему являлись призраки убитых им патрициев.
Столь же печально закончили свои дни многие из жесточайших правителей, не ценившие человеческую жизнь и шедшие к намеченному ими успеху по трупам. В итоге они теряли не только то, о чем так долго мечтали, – власть, славу, популярность, богатство, но и свою жизнь. Перед смертью же многих охватывало раскаяние, отравлявшее последние минуты и часы.
А вот известнейший предводитель гуннов – Атилла, чье имя стало синонимом дикости и жестокой, бессмысленной свирепости, умер от руки того, кого полюбил.
По легендам, чтобы захватить власть, Атилла убил родного брата и дядю. Он мечтал захватить римскую империю, поэтому направил все свое войско через Германию и Галлию в Рим, сокрушая все на своем пути и безжалостно уничтожая целые народы. Два раза он повторял набеги, – но всякий раз они заканчивались неудачно – свирепому Атилле приходилось отступать перед объединившимися германцами и римлянами.
Но однажды случилось удивительное – Атилла смог полюбить. Ему так приглянулась красавица Ильдико, происходившая из германского племени бургундов, которое войско Атиллы уничтожило во время одного из своих набегов, что он сделал ее своей супругой. Но насладиться счастьем бессердечному завоевателю не удалось: в первую же ночь после свадьбы Ильдико, желая отомстить за свой народ, убила тирана.
Совершив преступление, человек испытывает страшное принижение в чувстве власти и силы – из непорочного сделаться порочным! Нет большего мучения!
/Ф. Ницше/
Кто громоздит злодейство на злодейство, свой множит страх.
/Сенека/
Никакие выгоды, достигнутые ценой преступления, не могут вознаградить потерю душевного мира.
/Г. Филдинг/
Следует также учитывать, что порой определенные жертвы на пути к успеху просто необходимы. Иногда, если цель действительно того стоит, а ущерб, причиненный кому-то, не будет столь уж велик и значителен, просто необходимо добиваться поставленной цели, идти вперед, к успеху, не обращая внимания на то, что наносится определенный вред кому-то из окружающих.