365 лучших сказок мира
Шрифт:
Сын неба, – пусть его имя переживет вселенную! – император Ли-О-А стоял у окна своего фарфорового дворца. Он был молод и потому добр. Среди роскоши и блеска он не переставал думать о бедных и несчастных. Шел дождь. Лил ручьями. Плакало небо, лили за ним слезы деревья и цветы.
Грусть сжала сердце императора, и он воскликнул:
– Плохо тем, кто в дождь не имеет даже шляпы!
И повернувшись к своему камергеру, он сказал:
– Я хотел бы знать, сколько таких несчастных в моем Пекине?
– Свет солнца! – ответил, падая на кольни и наклонив
Император милостиво улыбнулся, и Тзунг-Хи-Тзанг побежал быстро, как только мог, к первому министру Сан-Чи-Сзну.
Он прибежал, едва переводя дух, и второпях не успел даже отдать всех почестей, которые следовали первому министру.
– Радость вселенной, наш всемилостивый повелитель, – задыхаясь проговорил он, – в ужасном беспокойстве. Его беспокоят те, кто ходит в дождь без шляпы в нашем Пекине, и он хочет знать сегодня же, сколько их числом!
– Да есть-таки бездельников! – отвечал Сан-Чи-Сан. – А впрочем…
И он приказал позвать Пай-Хи-Во, начальника города.
– Плохие новости из дворца! – сказал он, когда Пай-Хи-Во склонил голову к земле в знак внимания. – Владыка наших жизней заметил непорядки!
– Как? – с ужасом воскликнул Пай-Хи-Во. – Разве но существует прекрасного тенистого сада, который закрывает дворец от Пекина?
– Уж не знаю, как это случилось, – ответил Сан-Чи-Сан, – но его величество ужасно беспокоят негодяи, которые ходят в дождь без шляпы. Он желает знать сегодня же, сколько такого народа в Пекине. Распорядись!
– Позвать ко мне сейчас же эту старую собаку Хуар-Дзун-га! кричал через минуту Пай-Хи-Во своим подчиненным.
И когда начальник стражи города, белый от ужаса, дрожащий, повалился ему в ноги, мандарин обрушил на его голову целый водопад проклятий.
– Негодяй, бездельник, подлый предатель! Ты хочешь, чтоб нас всех распилили пополам вместе с тобой!
– Объясни мне причину твоего гнева, – колотясь от дрожи у ног мандарина, сказал Хуар-Дзунг, – чтоб я мог понимать утешительные слова, которые ты мне говоришь. Иначе, я боюсь, я не пойму языка твоей мудрости!
– Старая собака, которой следовало бы смотреть за стадом свиней, а не за самым большим городом на свете! Сам повелитель Китая обратил внимание, что у тебя в городе беспорядки, – по улицам шатаются негодяи, у которых даже в дождь нет шляпы, чтоб надеть. Чтобы к вечеру ты мне дал знать, сколько их останется в Пекине?
– Все будет исполнено в точности! – ответил, три раза ударяясь лбом об пол, Хуар-Дзунг, и через мнговенье ока он уже кричал и топал ногами на стражей, которые были собраны оглушающими звуками гонга.
– Негодяи, из которых я повешу половину только для того, чтобы остальных изжарить на угольях! Так-то вы смотрите за городом! У вас в дождь ходят по улицам без шляп! Чтобы через час [31] были переловлены все, у кого нет шляпы даже из тростника!
Стражи принялись
– Держи его! Лови! – кричали стражи, гоняясь за людьми, не имевшими шляп.
Они тащили их из-за заборов, из-под ворот, из домов, куда те прятались, как крысы, которых преследует повар, чтобы сделать из них рагу.
31
Китайский час – 40 минут
И через час без одной минуты все, кто в Пекине не имел шляп, стояли во дворе тюрьмы. – Сколько их? – спросил Хуар-Дзунг.
– Двадцать тысяч восемьсот семьдесят один! – отвечали, кланяясь в землю, стражи. – Палачей! – приказал Хуар-Дзунг.
И через полчаса [32] 20 871 обезглавленный китаец лежал на дворе тюрьмы.
А 20 871 голова была воткнута на пики и разнесена по городу в назидание народу.
Хуар-Дзунг пошел с докладом к Пай-Хи-Во. Пай-Хи-Во – к Сан-Чи-Сану. Сан-Чи-Сан дал знать Тзунг-Хи-Тзангу.
32
Китайские полчаса – 20 минут
Наступил вечер. Дождь кончился. Пробегая, ветерок трогал деревья, и дождь бриллиантов летел с деревьев на благоухающие цветы, которые искрились и горели в лучах заходящего солнца.
Из блеска и благоухания был создан весь сад, – и сын неба Ли-О-А стоял у окна своего фарфорового дворца, любуясь чудной картиной.
Но, молодой и добрый, он и в эту минуту не забывал о несчастных!
– Кстати! – сказал он, обращаясь к Тзунг-Хи-Тзангу. – Ты хотел мне узнать, сколько народу в Пекине не имеют даже шляпы, чтоб накрыться во время дождя?
– Желание владыки вселенной исполнено его слугами! – с низким поклоном отвечал Тзунг-Хи-Тзанг.
– Сколько ж их? Смотри, говори только правду!
– Во всем Пекине нет ни одного китайца, у которого не было бы шляпы, чтоб надеть во время дождя. Клянусь, что я говорю чистейшую правду!
И Тзунг-Хи-Тзанг поднял руки и наклонил голову в знак священной клятвы.
Лицо доброго императора озарилось счастливой и радостной улыбкой.
– Счастливый город! Счастливая страна! – воскликнул он. – И как счастлив я, что под моим владычеством так благоденствует народ.
И все во дворце были счастливы при виде счастья императора. А Сан-Чи-Сан, Пай-Хи-Во и Хуар-Дзунг получили по ордену Золотого Дракона за отеческие попечения о народе. БЕЛЫЙ ДЬЯВОЛ
Мудрец Туиг-Са-О был ученейшим из людей. Он знал все, что делается на земле, под землей, в водах, среди звезд. Спокойно и неторопливо он делал теперь те несколько шагов, которые отделяли его от могилы, вырытой в его саду, среди цветов.
«Сегодня я еще сам иду к ней, а скоро!.. – улыбаясь, думал он, каждое утро идя посмотреть на свою могилу. – Я знаю многое, а здесь узнаю остальное!»