4-03. Fuga maggiore
Шрифт:
— Кир, — сказала она, старательно контролируя наполовину онемевшие губы, — я тебя чувствую напрямую. У меня… — она запнулась, вспоминая слово из далекого-далекого прошлого. — У меня приступ синестезии. Ночной мир… накладывается на реальный. Плохо ориентируюсь в пространстве. Надо просто полежать…
Резкая вспышка боли пронзила бедро, но тут же скукожилась и ослабла, превратившись в легкую боль от укола. Так, спокойно, дорогая, сказала Фуоко себе. У тебя последствия контузии. Там, в деревне посреди рисовых полей… что там произошло? Вспоминай! Почему так страшно и так не хочется помнить?
…железная хватка чужой руки и едкий
Озорная пляска теней вокруг успокаивалась, слух и зрение постепенно возвращались в норму. Она уже различала вокруг встревоженные мужские и женские голоса. Слегка повернув голову, она различила несколько фигур в халатах. Потом мир пропал совсем и тут же вернулся, и вдруг она обнаружила, что над ней склоняется человек со странными утюгами в руках. Утюги прижались к голой груди холодными скользкими поверхностями.
— Разряд! — выкрикнул мужской голос, и грудную клетку слегка защекотало.
— Пульса по-прежнему нет, — встревоженно сказала женщина. — Похоже, дефибрилляторы неэффективны, как и предупреждали. Температура тела упала до тридцати пяти градусов.
— Да что толку с трупом возиться? — с досадой сказал другой мужчина. — Даже если забыть про дыру в черепе, кора мозга без кислорода давно уже умерла. Если и запустим сердце, получим овощ. Только не запустим — сам же видишь, ни адреналин, ни разряды не действуют.
— Я в порядке… — попыталась произнести Фуоко, но глотка отказалась повиноваться. Вместо того свежий воздух властно ворвался в горло и легкие и наполнил грудную клетку. Лишь сейчас она поняла, что на лицо надета плотно прилегающая маска. Давление спало, и воздух начал выходить обратно, неприятно щекоча ноздри. Автоматическим движением, не осознавая, что делает, Фуоко подняла чугунную руку и сорвала маску с лица.
— Что случилось? — хриплым шепотом спросила она. На несколько секунд вокруг воцарилась мертвая тишина.
— Она в сознании? — потрясенно пробормотал один из мужчин. — Сердце стоит — и в сознании?
Фуоко заставила себя глубоко вздохнуть, чтобы откашляться и прочистить горло.
— Я в порядке, — сказала она уже увереннее, машинально стирая с груди липкую слизь. — Почти…
Что-то словно кольнуло грудную клетку изнутри, и по жилам побежало горячее пламя.
— Пульс появился! — нервно сказала все та женщина. — Двадцать ударов… сорок… восемьдесят… семьдесят… шестьдесят пять…
Фуоко попыталась приподняться на локте, но что-то мягкое и упругое остановило ее левую руку. Она неловко повернулась на левый бок и чуть привстала, осматриваясь. Почему-то она оказалась совсем не в том месте, что в первый раз — тоже явно больничное помещение, но не палата. Стены выложены белым кафелем, а вдоль них стоят стеклянные шкафы, большие металлические баллоны с вентилями и странные установки. Еще несколько установок стояли совсем рядом, одна из них ритмично пыхтела. Над головой нависал большой вогнутый диск с кучей ярко светящихся ламп. Под боком ощущалась твердая гладкая поверхность. Операционная? Ну да, похоже. Геометрическое мерцание по-прежнему маячило на грани поля зрения, проявляясь то тут,
— Дэйя, вы меня слышите? — мужчина в белом халате надавил ей рукой на плечо и заставил снова лечь на спину. В правый глаз опять ударил резкий неприятный свет бестеневой лампы. — Вы меня понимаете?
— Слышу и понимаю, — губы повиновались все лучше. — Что случилось? Почему я здесь? Где Кир?
— Вы… потеряли сознание, дэйя. Мы пытались вас реанимировать… э-э, привести в чувство. Как вы себя чувствуете?
— Странно, — Фуоко набрала в грудь воздуха и резко выдохнула. По всему телу пробежала и тут же пропала волна головокружительных ощущений. Только сейчас она поняла, что лежит голая на твердой поверхности операционного стола, и кожа быстро покрывается зябкими пупырышками. — Но я в порядке. Мне холодно, дэй доктор, я замерзла.
— Слава пресветлому Ваххарону… — пробормотал врач. — Сестра, простыню, живо. Дэйя, у вас есть какие-то странные ощущения? Головокружение, темнота в глазах, неприятное сердцебиение?
— Я… эйлахо, дэй доктор…
Теплая мягкость простыни окутала ее.
— Я знаю, дэйя. Ваш… друг мне рассказал.
— Я работала с паладарами. У меня внутри энергоплазма. Меня невозможно просветить рентгеном, и никакие электрические импульсы наружу не проходят. Энцефалограмма, кардиограмма, рентген — ничего не получится. Только через контактные площадки — там электроды в нервы вживлены, видите?..
Фуоко выпростала и подняла свободную правую руку, демонстрируя предплечье.
— Аккуратнее со мной, доктор. Я молниями искрю… плазменные сгустки бросаю… опасно рядом с мной…
— Ну-ну-ну, — успокаивающе сказал врач. — Дэйя, вы еще не проснулись окончательно. Вам ввели лекарства, которые могут вызывать яркие ощущения и даже легкие галлюцинации…
Фуоко напряглась. На мгновение геометрический мир затмил реальный, но тут же вновь отступил, а по руке пробежала яркая сетка молний. Ощутимо запахло озоном. Охнули два женских голоса, негромко выругался еще один мужской. Доктор непроизвольно отступил на шаг.
— Я эйлахо, дэй доктор. Вы не представляете, с чем имеете дело. Я крайне опасна, ко мне близко подходить нельзя… — она тяжело задышала, соображая. Что еще важного следует сказать? — Не надо меня лечить, дэй доктор. Я уже не человек, наверное, вы только хуже сделаете… Дефибриллятор не надо, я сама как электрогенератор… Просто отвезите меня в палату, дайте отлежаться. И Кира позовите, для него не опасно…
Доктор прочистил горло.
— Вот что, дэйя, — он осторожно, но твердо заставил Фуоко опустить руку на живот. — Человек или не человек — не забивайте себе голову. По мне, так вы выглядите обычной молодой девушкой, и весьма симпатичной при том. Слегка вес наберете, и совсем замечательно станет.
— Я опять похудела? — грустно осведомилась Фуоко. — У меня обмен веществ в таких ситуациях с ума сходит. Глюкозу внутривенно поставьте и свяжитесь с паладарами, они объяснят… А, они же пропали. Ну, позвоните в Хёнкон, у них есть моя история болезни.
— Паладары пропали? — удивился доктор. — По телевизору ничего не говорили. Так, дэйя Деллавита, я вижу, вы действительно пришли в себя. Как себя чувствуете?
— Я же говорю — странно. Но случалось и хуже. Дэй доктор, что у меня с головой? Там сильно плохо?