4 свадьбы вслепую или как снять проклятие
Шрифт:
Как все прекратилось я и не поняла, но голова у меня кружилась и казалось я сейчас осяду на землю. Но нет меня подхватили под руки и снова куда-то повели, к моему облегчению совсем не далеко.
Наконец, мой дар заработал и я увидела не тьму, а окруживших меня девушек, без страшного грима, они были улыбчивы и некоторым трудом стягивали с меня мокрый балахон, радостно, но тихонько хихикая. Одели сухое и в этот раз белое платье расклешенное книзу. Я оглянулась и смогла увидеть, как из мужской толпы выходит Рей, одетый как я, на нем тоже было платье или накидка белого цвета. Видимо, аборигены очень любят простоту в одежде.
И
Меня девушки повели навстречу Рею. Мы стояли рядом с костром лицами друг к другу. Мужчина абориген подает что-то Рею, он с легким поклоном принимает. Разворачивает нечто длинное, узкое. И повязывает мне на талию, пару раз обмотав вокруг. На мгновение вижу цвет — красный. Мне женщина вкладывает в руки похожий сверток, только зеленого цвета. Разворачиваю длинный узкий пояс и повязываю его Рею на талию с идеальным животом.
Мы теперь связаны? Интересно чем? Какими обязательствами.
Повязанный мной мужчина ловит мои ладони и целует их.
А тот что с перьями громко выкрикивает одно слово и разворачиваясь уходит. Остальные остаются, продолжается игра на барабанах, вплетаются мелодичные звуки других инструментов, меняется мелодия, она задорнее, веселее. Жители племени веселятся вокруг нас и костра. Мы еще стоим, но никто больше не обращает на нас внимания. Рей молча держит ладони, я надеюсь на добровольные объяснения. Но кажется мне никто ничего объяснять не собирается.
— Скажи, что это за обряд был?
— Мы связаны. — осторожно говорит и замолкает. — Пока не могу сказать большего. Эту информацию мы сообщим тебе, когда прекратиться действие контракта. Прости нас, что мы так вслепую… — он явно недоговаривает фразу. — Но сегодня ты только моя и я жажду остаться с тобой наедине. Нам выделили целый дом. Идем.
Глава 20. Увидеть Рея.
27.03.3003.
Я проснулась лежа на Рее, с блаженной улыбкой на губах. Тело пело, оно было до краев наполнено пережитым за ночь удовольствием. Рей меня нежил в своих объятиях, ласковых словах. Посмеивался иногда надо мной, но по-доброму, как-то тепло, тут же делая комплименты моей неуклюжести и неловкости. Столь ласковым он еще не был. Мы всю ночь занимались любовью без всяких дополнительных приспособлений и почти без извращений, которые все еще немного смущали меня. Но поскольку все эти извращения возбуждали и все больше нравились, я не только не сопротивлялась и даже слегка провоцировала Рея.
— Повернись ко мне спинкой, милая! — шепчет он мне в ушко, тут же исполняю.
— Не крути так так тазом, — он завернул ругательство — вот это задница, люблю ее. — он целует мои ягодички, разводит их и касается губами сердцевинки.
Я же задыхаюсь от ощущений, от этого запретного удовольствия, изгибаюсь сильнее, подставляя себя мужчине и едва слышно шепчу:
— Еще, поцелуй, пожалуйста.
А он смеется и делает так, как я просила и даже лучше, а я улетаю.
— Лайна, солнышко наше, постони так еще и я кончу, так и не войдя в тебя.
— Ну, уж нет. Давай вместе.
И мы сделали это вместе.
Мне было тепло и
— Мм, какое чудесное утро! — тело подо мной потянулось, а меня шатало, как на корабле.
— Доброе утро! — Я не поднимала голову, повязка слетела еще ночью, а голова моя вернула разум, пусть и частично.
Поэтому я рассматривала плетеный ковер в этом странном доме, было ощущение, что построен он из глины и травы. Но дышалось здесь легко и было ощущение семейного гнездышка, обустроенного очень домовитым и любящим мягкий комфорт человеком. Я осматривалась, вяло размышляла, а улыбка дурочки не покидала лицо. Даже трезво обдумать все случившееся со мной не могла, все виделось в розоватой дымке, приправленной сахарной ватой.
Нет, эти мужчины определенно плохо на меня влияют. Лежу, шевелить даже самыми мелкими и неведомыми мне, но ощутимо чувствительными мышцами лень, пока “зверь” снизу сделал уже несколько попыток поднять меня, увещевал сползти с него, делал внушения, что необходимо дойти до определенной комнаты, иначе лежать нам в луже. Но мне такие проблемы пока не ведомы.
Я же продолжала лениво улыбаться.
— Милая моя, Лайна, кажется ты не против продолжить? — после непродолжительного молчания выдало тело подо мной.
Он сдвинул меня чуть выше, раздвинул ноги и потянул вниз. Там я встретилась с его готовым к новым подвигам членом, предвкушение окатило волной и нежелание вызванное обессиленным состоянием тоже присутствовало. Он мягко скользнул в меня и я против воли сжала мышцы, которые прошило удовольствием и немного болью. Кажется, ночью мы немного перестарались. Всхлипнула то ли от удовольствия, то ли от болезненного ощущения, которое быстро замещалось, на возрастающие приятные. Откуда взялись силы не знаю, но я и сама принялась двигаться, добавляя жара и быстро сбившегося дыхания.
— Закрой глаза. — прошептал Рей и помог приподняться выше.
Оседлала мужчину, он крепко держал мои бедра, помогая не сдерживаемым движениям тела. Сил почти не осталось, но чувствовала, что уже на грани, а мужчину выдали звуки, что он издает перед оргазмом. Это подхлестнуло и меня. Оргазм был коротким и острым, отнявшим последние силы. Я снова упала на Рея и не думая вставать.
Мужчина немного расслабленно полежал, но потом снова предпринял попытку воззвать к моему разуму. А его сегодня нет, он плавает в розовом тумане.
Рей начал подтрунивать и подниматься, придерживая мой безвольный и абсолютно расслабленный организм. В конце концов он ухитрился завернуть меня в простыню и утащить в другой круглый дом, где оказалась своеобразная баня. Здесь было очень тепло, но не жарко. Рей сам меня и помыл, хоть я вяло и отмахивалась. Когда он заворачивал обратно, я пьянела от чувства чистоты, эйфории и неги в теле. Такого со мной еще не было.
Подняла голову и в первый раз сознательно посмотрела на мужчину, несшего меня на руках в дом, своим дарам и наконец увидела его лицо, четко, без расплывчатости и неведомых туманностей. Красивый, лицо очень приятное, мужское, а еще у него очень харизматичная улыбка, внешность без изъянов, как я думала. Так зачем же он и братья прячут лица? Боятся, что влюблюсь в них? Я загрустила.