40 градусов по Михалычу
Шрифт:
– Это Ноддегамра, флагманский галакрейсер Сотсирха, - неожиданно произнес Алекс, занимая кресло Электрологоса. Тяжелый крейсер уже развернулся носом, и один из его выдвижных цилиндров плавно прицелился. Дисколет уходил, приспосабливаясь к рельефу и вращаясь вокруг своей оси, как юла. Из центра цилиндра выскочила оранжевая молния, луч, слегка зацепив дисколет, скользнул вниз, срезав верхушку снежной горы. Дисколет скрылся за отвесной грядой, Алекс пошел на посадку. Он замедлил скорость и повис в десятке метров над посадочным терминалом. Раскачиваясь подобно падающему листу, корабль рухнул наземь с грохотом и дымом ...
– Приехали...
–
– При-ип-лыли...
– икнул Михалыч.
* * *
ПЛАНЕТА ПАНТЕОН-388.
КОНЕЦ 6-й СТАДИИ 4-го КРУГА.
Помещение, в котором находился Михалыч, мало походило на больничную палату, но как он уже догадался, имело отношение к медицине. Все происходило настолько стремительно и необычно, и не имело смысла уверять себя, что это лишь сон. Уж кто-кто, а Михалыч знал толк во снах. Даже во сне есть краски, прикосновения и, тьфу!.. запахи... И неизвестно, чем он хуже той будничной жизни, которая с детства вращалась вокруг Михалыча, увлекая за собой все дальше от бутылочки с молочной смесью к более серьезной... жизни. Большинство снов - всего лишь гамма ощущений, а проснешься...
– везде условности, которые принято считать реальностью. Иногда кажется, что все вокруг розыгрыш, надо лишь заглянуть за кулисы, и увидишь актеров, накладывающих грим и готовящих декорации, чтобы предстать в облике твоих родственников и знакомых, казалось, что ты жертва грандиозной шутки, все ДЛЯ и ВОКРУГ тебя, все существует внутри твоего воображения, все по его воле, даже ты сам...
– Меня зовут Ча Йгы`-Пъ, - сдавленно-писклявым голосом представилось существо с кучерявой седой бородой.
Это был, в общем-то, человек. Его голова склонилась над землянином, свесив длинные пряди волос. Глаза светились разумом, но каким-то чужим и проницательно-пугающим.- Вы в карантинном центре. Излучение Элоса губительно для вас.
Ча сделал паузу, показывая как экскурсовод, в сторону круглого окна со светофильтрами...
– А до города тут близко?
– как всегда небрежно вмешался Михалыч, пытаясь "с ноги" открыть иллюминатор.
Седой лишь покачал головой:
– Это изолятор, но вы можете незримо переноситься в любой уголок планеты с помощью...
– Ча запнулся, подыскивая слово.
– ...С помощью видеосистемы: хотя это, скорее, средство передвижения разума.
Седая борода пантеонца затряслась от беззвучного смеха, а рот растянулся в блаженной улыбке.
– Юмористы вы тут все, а чего ржете, черть ево знает!
– огрызнулся Михалыч.
– У тебя рудимент четвертой степени, - объяснил Ча, указывая на волосатую руку Михалыча. Тот обижено отвернулся. Ча заставил себя быть серьезным: "Ничего, через 5-6 инкарнаций должно исчезнуть..."
Голос Ча был непривычно тонкий, как у евнуха. Казалось, он заставляет себя говорить. Он дружелюбно попрощался и ушел, будто через стену, пользуясь специальным мелоцифровым ключом.
– Ну и вляпались мы!
– почесав затылок, подытожил Михалыч.
Алекс привстал на койке, перекинув ноги на инкрустированный зеркальный пол, и включил видеосистему.
– Эх... ремонт в Японии...
– обиженно заныл Михалыч.
– ...суточные, шмуточные - на всю жизнь озолотился бы!.. а тут... руди...-мент..! понимаешь...
* * *
Стены будто исчезли. Был лишь зеркальный пол и облачное небо. Перед взором землян мелькали пейзажи планеты, сопровождаемые прекрасной синтез-музыкой. Эффект был потрясающий,
Нескончаемой чередой сменялись картины, пока наконец, не появился человек, широкой лысиной похожий на Сенкевича, только одет он был в белый хитон с брошью. Псевдо-Сенкевич поведал о проблемах контакта с высшим и низшим разумом. Находясь на длинном каменном мосту посреди живописного озера, он передвигался от одного к другому вдоль изваяний существ, перилами между которыми служили натянутые цепи. Поблагодарив за внимание, лысый пожелал приятных путешествий и пропал. Вместо него на экране появился большой крест, ярко люминесцирующий. На фоне одноэтажных, цельнолитых домов-куполов мелькали фигуры пантеонцев, разгуливающих по прекрасному саду. Одеты все были по-разному, в основном классически. Среди них попадались андрогины в белых одеяниях с золотым крестом, как бы выжженным на лбу. И, что совсем поразительно, у некоторых, равно как у мужчин, так и у женщин, встречался светящийся нимб (!) над макушкой, особенно отчетливо он выделялся в тени раскидистых ивовых деревьев. Это были визитеры с планет полубогов. А женщины Пантеона!.. они такие разные, но любая светилась изнутри, словно состоящая из иной материи, - чистой и божественной. В сравнении с ними любая земная девушка могла показаться порождением нечистот и скверны, рожденным лишь для греха и мучений. На Пантеоне многое выглядело странным. Например, опавшие с деревьев плоды не сгнивали в течение многих месяцев. И все благодаря особенному спектру излучения светила-Элоса.
Пантеонцам не нужны были предметы обихода. Одежду и средства передвижения они создавали из ...воздуха (!)
энергией своей души. Но такие творения были недолговечны. Другое дело Любовь. Мужчина и женщина, испытывающие взаимные чувства, настолько одухотворяли пространство, что между ними возникал ослепительный цветок, из которого выходило прекрасное дитя, взрослевшее прямо на глазах...
– Мне, когда пацаном был тоже говорили, что, вроде как, в капусте меня нашли..!
– прокомментировал Михалыч.
Между тем, даже через фоноизоляцию стены неумолимо нарастал какой-то гул.
Это было глухое эхо взрывов. На экране появились помехи. Земляне уставились в окно, - там, за толстым оконным стеклом, уже шло сражение за единственные "космические ворота" планеты. Алекс нажал наугад несколько кнопок, а Михалыч отрегулировал изображение, стукнув кулаком по стене. На экране появился Ча:
– Собирайтесь! Тут вам оставаться опасно. Эскадра Пантеона разбита.
Сотсирх атакует.
* * *
Допотопный робот, сопровождавший Ча, чем-то напоминал домашний электросчетчик с пробками-глазами, серебристые спиралевидные зенитки, наскоро установленные у подножия гигантских дорических колонн, отрыгивали в небо вереницы трассирующих потоков. Едва ступив на зеленую лужайку за оградой карантинного центра, Алекс поднял глаза к небу. Вместо яркого Элоса, заслонив его своим огромным уродливым телом, на небосклоне повисла черная "Ноддегамра", пускавшая стрелы убийственных разрядов, от которых содрогалась вся планета. Кругом на траве валялись груды лома разбитых зенитных пушек.