40 градусов в тени
Шрифт:
– Что скажу? Служу Советскому Союзу!
Через день был готов приказ о назначении Игоря руководителем испытаний с советской стороны, и Игорь улетел домой уже в этом качестве. Он понимал, что эта волынка – на полгода, и ему это никак не улыбалось, но найти хотя бы какие-нибудь аргументы против слов Караваева он не мог. Спустя две недели после возвращения Игорь узнал, что КГБ дал разрешение привезти японцев в Якутию, но было поздно – корабль с тракторами уже прошел Босфор и направлялся в Батуми.
Через месяц Игорь вылетел в Тбилиси. Из Тбилиси в Ереван профессор добирался на автобусе. Было интересно видеть, как меняется ландшафт с мягкой сочной зелени, фруктовых
Условия и быт были весьма тяжелыми. В семь часов утра испытатели уже выезжали из гостиницы и возвращались затемно. Ни кафе с полноценной горячей пищей, ни столовых в центре Еревана не было. Вечером Игорь, приняв душ, заходил за Сузуки, и они плелись в ресторан, после чего дружно шли спать. Игорь сдружился с молодым улыбчивым японцем (они были однолетки), и у них практически не было разногласий на работе. Когда Игорь собрался эмигрировать, Сузуки уже был директором московского представительства фирмы «Комацу». Пытаясь избежать эмиграции в Израиль, Игорь встретился с Исиро в Москве и попросил посодействовать его трудоустройству в американское представительство «Комацу».
Сузуки спросил его:
– Как тебе отвечать – по-японски или честно? В нашей фирме не берут на работу таких пожилых людей, как мы с тобой, но я-то уже в ней работаю, а ты… извини.
Все воскресные дни профессор посвящал походам по ереванским музеям и картинным галереям, которыми Ереван и его окрестности буквально нафаршированы. Несколько раз он побывал в Эчмиадзине, где однажды с ним произошла интересная история. Гуляя по Эчмиадзину, Игорь случайно познакомился и разговорился с выпускником духовной академии. Он поразился образованности, эрудиции, глубине и широте взглядов молодого человека и не скрыл это от него. В ответ тот объяснил профессору, что в академии учатся пять лет и изучают логику, философию, риторику, психологию, всемирную историю, греческий, русский, английский языки. После некоторого размышления молодой человек дал Игорю пригласительный билет на встречу выпускников академии с Католикосом всех армян Вазгеном I. Католикос традиционно проводил раз в году такие встречи с выпускниками академии. Католикос оказался седовласым статным красивым мужчиной с интеллигентным лицом, пронзительным умным взглядом и роскошной черно-седой бородой. Хотя католикос был родом из Румынии, окончил Бухарестский университет и получил сан священника в Афинах, он прекрасно, без всякого акцента говорил на русском.
После выяснения морально-этического облика Игоря Вазген сказал выпускникам:
– Этот человек говорит, что он атеист, но, как вы слышали, я выяснил, что его взгляды и жизнь полностью соответствуют нормам нашей армянской церкви. Таким образом, дело только в формальности. – И, улыбаясь, добавил: – Давайте прямо сейчас его окрестим под мою ответственность.
Игорь понял, что католикос не лишен юмора, и рассказал ему свежую передачу ереванского радио:
– Группа товарищей пишет, что их очень беспокоит Гондурас. Радио советует, как можно меньше его расчесывать.
Коммент-эр: в нынешние времена эта шутка выглядит достаточно банальной и даже глуповатой, а тогда она имела серьезную политическую подкладку. Дело в том, что в 1980 году власть в Гондурасе захватила марксистская сандинистская партия. Дальше всё пошло по накатанному сценарию: началась перестройка политического режима по образцу Кубы и СССР, осуществлялось огосударствление предприятий и аграрная коллективизация, были развернуты политические репрессии. Кончилось это всё, как водится, так называемым контрреволюционным переворотом, осуществленным вооруженными формированиями «контрас». «Контрас» поддерживали все страны за исключением СССР и Кубы. В советской прессе, на радио и телевидении была развернута массовая кампания, в ходе которой переворот рассматривался как важный элемент глобальной холодной войны и клеймились позором США и другие страны. На всех советских предприятиях проходили митинги, где рабочие и крестьяне, которые никогда раньше не слышали слово «Гондурас», не знали, где он находится, выражали решительную поддержку свободолюбивому гондурасскому народу.
На прощание католикос подарил Игорю свою фотографию с автографом. Игорь всегда питал добрые чувства к армянам – этому древнему, культурному и благородному народу, – а после этой встречи еще больше в таком мнении укрепился. Что, впрочем, не мешало ему быть большим знатоком и рассказчиком анекдотов ереванского радио.
Пробыв в Армении около месяца и убедившись, что дело налажено, профессор вернулся в Челябинск, вызвав на испытания одного своего инженера. Вернулся он в Ереван уже в конце испытаний, через полгода. Советское правительство отказалось купить японские машины после испытаний, и они были отправлены обратно в Японию.
В октябре 1971-го окончательное решение по строительству Чебоксарского тракторного завода было принято, и американцы «сменили гнев на милость». Фирма «Катерпиллер» официально известила о своем согласии на проведение испытаний тракторов, предназначенных для чебоксарского завода. Поскольку алмазодобывающие предприятия Якутии и «Северовостокзолото» закупили партию таких машин, предлагалось поставить опытные машины в счет этих закупок и организовать испытания на месте эксплуатации. Было естественно, что профессор попал в команду, курирующую эти испытания, и на него была возложена задача проведения лабораторных испытаний на месте эксплуатации. Тогда он не думал, что эти два события (испытания в Ереване и испытания в Сибири) были началом вовлечения его в сложную технико-политическую игру, которая сильно добавила седины в его уже слегка седую шевелюру.
Конец ознакомительного фрагмента.