40k способов подохнуть. Том 1
Шрифт:
С культом к слову проблем становилось всё больше. Изначально губернатор рассчитывал, что Детрий просто хочет власти и будет действовать аккуратно, боясь за свою жизнь и готовя планы отхода. Однако оказалось что Детрий был не из робкого десятка и поставил всё на кон. Ему нужна была победа и только победа, любой ценой и любыми жертвами. Пусть даже от Дрейкернора ничего не останется — плевать.
В свою очередь имперцы хоть и создавали впечатление грозного воинства, однако было понятно, что врага они боялись. Эти демоны, порождения варпа и псайкеры… гвардия привыкла сражаться с более простыми врагами, оставляя
И ведь помощи запросить Мологост не мог. Никто не должен был знать о связях к ксеносами. Если сюда прибудет инквизиция, то вырежут вообще всех. Если прилетят ангелы императора, то тоже ничем хорошим ни для губернатора, ни для Мологоста это не закончится. Конечно, Детрий тоже вероятно отправится на тот свет, при чём первым, но… в любом случае такой запрос не отправлялся, а даже если его и отправить, то Дрейкернор находился на краю галактики. Лететь сюда будут года, если варп будет спокоен.
В любом случае победа будет за Мологостом, это уже было предельно очевидно губернатору. Вопрос оставался только в том, останется ли он, губернатор, на своём посту.
— Нужно будет усложнить логистическую связь с ксеносами, — бурчал губернатор, пытаясь усложнить схему взаимодействия с ксеносами, чтобы только он понимал как это работает и следовательно имел более высокую ценность для Мологоста.
Однако вдруг у него дёрнулась рука, сама по себе. Это его удивило, а затем начались головные боли. Напрягшись, он выдохнул и схватился за виски, как вдруг осознал, что в дворце стало необычайно тихо. Вход в кабинет был один, через дверь, охраняемую лучшими бойцами Дрейкернора. А после подготовок дворец превратился и вовсе в крепость, которую даже демоны просто так не возьмут.
Только вот страх стал необычайно сильным, тревога усилилась и губернатор был вынужден подняться на ноги. Охваченный ужасом он побежал прямо на дверь, чтобы проверить на месте ли бойцы. Панические атаки у него случались и раньше из-за чудовищного груза власти.
Однако в этот раз всё было иначе. Он не успел добежать до двери, а страх оказался вполне обоснованным. Вскоре во дворце были найдены десятки трупов. Их тела были ровно разрезаны вместе с прочной бронёй, никто не успел сделать и выстрела, а иней на стенах и полу указывал на мощный след психической энергии. Подобная расправа ужаснула всё дворянство и посеяла лютейший хаос, который пришлось унимать лично Мологосту.
Из-за этого убийства хаос усилился ещё сильнее, а Мологост был вынужден использовать крайние меры.
Глава 12
— Тварь я дрожащая или право имею? — сидя за столом в столовой произнёс я глядя на принесённые блюда.
Новый глава семьи Лир оказался крайне умным и дальновидным человеком. Пойдя на уступки он конечно создал невероятный и крайне опасный для этого мира прецедент, однако уже сейчас эффективность труда возросла, следовательно и прибыль. Шахтёры работали меньше, но лучше. Больше времени они уделяли отдыху, так или иначе возвращая свою повышенную зарплату в бюджет семьи Лир, которые контролировал в этом городе практически все увеселительные заведения.
В свою очередь эксперименты продолжались. Так была создана ещё и столовая, прямо рядом с шахтами. В ней сидел я, проводя инспекцию.
Вроде народ и радовался, чувствовал силу и победу, но смотря на ситуацию изнутри я понимал, что происходит на самом деле. Лир просто создавал новую систему на основе старой. Все эти подачки являлись началом для создания общества потребления. Заработанные деньги предлагалось тратить на фигню, значимость которой придавали искусственно.
В результате народ пахал лишь больше и изнашивал себя ещё сильнее, думая что делает ради себя. Они рвали задницы, чтобы выполнить норму и даже более, а затем отнести эти деньги обратно в карманы семейства Лир. Также было создано подобие профсоюзов, которые добивались больших прав выступлениями. Но выступления эти проводились лишь по разрешению опять же семьи Лир, что лишало их всякого смысла. Да и вообще во главе профсоюзов стоял я и удобные семье Лир люди.
Фактически поменялись лишь декорации, а простой люд и шахтёры так и продолжали жить в жёстких ограничениях. Но с другой стороны… экономика этого города начала расти, а значит хоть народ и останется нищим относительно семьи Лир, однако отдельный гражданин станет жить лучше, чем год назад. И что самое главное — они будут живы и не станут дровами в пламени бессмысленной революции.
Параллельно с дегустацией блюд я читал газету. В столице творился сущий кошмар. После губернатора всё вышло из-под контроля. Мологост действовал крайне решительно, но только сейчас до нас начали доноситься отголоски принятых давно решений. Всё дворянство было вырезано или подавлено, власть захватили гвардейцы, а с культом теперь боролись практически всеми силами.
С орбиты то и дело вели обстрелы, складывая небоскрёбы и погребая под завалами ячейки культистов. Эти суровые действия дорого обходились Дрейкернору, экономика которого страдала. Оставшиеся в столице люди и вовсе оказались в ловушке, ведь больше никого из неё не выпускали. Хуже было бы только, если бы всему флоту приказали вести ковровую бомбардировку, превращая не отдельные здания в руины, а сразу все города этого мира.
Однако от этого моё положение становилось лишь твёрже. Мне было легко выполнять поручения семьи Лир, ведь народ перестал быть строптивым. Он увидел пряник и применённый кнут в столице. Стало понятно, что лучше жить в принципе можно, как и гораздо хуже может стать в любой момент. Ценить нужно было то, что имеешь сейчас и думать не о каких-то высокопарных целях, а о том, чтобы твоя семья с голоду не подохла и жила в тепле, зная что в случае чего есть такая вот бюджетная столовая, в которой шахтёры и их семьи могут есть с огромной скидкой.
— Но что-то пресное всё, соли в этом мире что ли не добывают? — буркнул я, записывая последние наблюдения и вставая.
Следующая задача была куда более сложной и опасной. Лир действовал ради своей выгоды и пошёл против старой системы. Другим аристократам не нравилось происходящее в этом городе, как и каждый уступок здесь заставлял революционеров в других местах сражаться ещё сильнее. Из-за этого была вполне реальная угроза, что семью Лир вырежут не имперцы, не мятежники, даже не культисты, а просто свои.