40к способов подохнуть. Том 5
Шрифт:
— Пойду тоже… на чердак куда-нибудь… похожу… — пробурчал Алор, которому не стоялось на месте и которому хотелось побыть хотя бы в относительном одиночестве.
Да уж, тяжко нам будет. Хорошо хоть такие моменты начали проявляться только сейчас, а не с самого начала. Но дальше всё будет ещё сложнее, а споров станет больше. Хотя ничто не мешает мне превращать чужие души в болванчиков по примеру с Торквемадой или тем же Юртеном, чьи личности были существенно изменены с помощью душевного ультранасилия. Или вообще уничтожать эти души полностью, на данном этапе это более чем реально, если конечно я не попаду в тело какого-то инквизитора-псайкера или ещё в кого-нибудь с огромной волей.
—
— Я? Разве моё мнение… важно? — удивилась тень, что хотела быть незаметной.
— Да, конечно. Ты не пленник и не раб.
— Разве? То есть… я могу просто уйти?
— Да, можешь, но только… скорее всего в один конец. Для самоподдержания у тебя сил не хватит. Может в теории ты и сможешь когда-нибудь стать сильнее, как Мордред, Алор или Юртен, но… даже они не могут быть сейчас самодостаточными. Для такого в идеале нужно как просто обладать сильной волей, так ещё и быть псайкером высочайшего уровня. Ну и неплохо бы к чему-то душу привязать. Хотя я всё ещё по большей части дилетант в таких делах.
— В один конец, — задумался Дертон, подходя к окну и глядя во двор, где росло дерево.
А дальше, за границей владений находился абсолютный Хаос из вихрей эмоций и чувств, в котором навсегда растворялись души. Неважно сожрёт тебя демон или сам ты демон, но рано или поздно все закончится тем, с чего начиналось. И тот водоворот что вдохнул жизнь в организм, в скором времени заберёт всё то, что эта жизнь накопила.
— И что будет в этом конце? — спросил Дертон.
— Я не знаю, — честно ответил я. — Думаю даже Боги не знают этого. Однако что я могу точно сказать — ты распадёшься на мельчайшие кусочки, словно на… на атомы? Или на кварки? Или даже на что-то меньшее? Памяти твоей существовать при таком раскладе точно не будет, как и личности со всеми вытекающими. Боли и мучений тоже не будет. Максимум в первые мгновения. За этим прослежу я, после чего твои останки станут частью Имматериума… опять же со всеми вытекающими.
— То есть смерть… ещё одна… — произнёс Дертон, после чего повернулся и посмотрел на меня взглядом, который нельзя повторить намеренно. — Я согласен. Пусть будет так.
— Уверен? — удивился я.
— Да, абсолютно. Хочу, чтобы это всё закончилось навсегда. Я устал и видел достаточно.
— Твоё право, — со вздохом произнёс я, после чего поднялся со стула и воплотил в руке Клинок Воли.
По Дертону видно было, что он давно об этом думал и что решение не было принято спонтанно. Смерти он тоже не боялся, скорее… стремился к ней уже давно, а все его игры в мстителя были чем-то вроде оправдания завуалированного суицида. Придумал себе сложную и важную цель, в стремлении к которой умереть раз плюнуть. Довёл её до конца, осознал, что смысла в этом не особо много, а теперь…
Не хотел повторять этот путь ещё раз и искать новую цель. Всё равно ничего правильного и неправильного нет, ведь даже сам Бог-Император может оказаться очередным идолом, а сама жизнь уже приелась настолько, что нейтральный вариант без минусов и плюсов становился не таким уж и мерзким. Тем более он уже был мёртв и являлся лишь тенью самого себя. Так ещё и силы у этой тени было намного меньше, чем у того же Алора или Мордреда, что лишало его возможности хоть как-то развиваться и меняться.
Поэтому без лишних сомнений я нанёс один точный удар и разом обрубил все связи с его отпечатком, после чего рывком руки вырвал остатки корней не успевших достаточно глубоко врасти. Бренное существование для Дертона закончилось, а сам он получил то, о чём наверное мечтают многие. Ведь большинство
Я же сел обратно, покрыв хрусталём рану, что появилась на моём, если можно так выразится, теле или проекции в варпе, что была напрямую связана с душой, но не являлась ей в привычном понимании. Ничего серьёзного, заживёт со временем, это даже не десятая часть моей души и уж тем более не центральная её часть. Так что переживу. Хорошо, что Дертон решился на это сразу. В противном случае было бы больше мороки.
Хотя если так подумать, то «отпустить» того же Лекса прямо сейчас было бы даже проще. От него остался ещё меньший отпечаток личности, как и в целом он не особо прорастал. А душа того же безымянного солдата могла быть просто сдута, если бы не моя поддержка. Но без просьбы ни того, ни другого я не прогонял. Потому Лекс просто боялся уходить дальше, будучи по натуре своей довольно трусливым человеком, а безымянный солдат пребывал в вечной прокрастинации, прострации и клинической депрессии сразу, из-за чего какое-либо решение он принять не мог.
— Всё также сидит там? — спросил я Птичку.
— Да, а вокруг него летает этот странный золотой шар, — прощебетала хрустальная красавица, что стала ещё большее и элегантнее. — Я думаю это какая-то подлянка от Тзинча.
Я же своими догадками делиться не собирался, ведь их было слишком много и все они были основаны лишь на поверхностных доводов. Копнуть глубже пока что не удавалось, так ещё и в разум снова стал лезть шёпот. В этот раз он был куда сильнее и настойчивее, а в какой-то момент… в какой-то момент моя собственная память начала меня подводить.
Сначала это меня напугало и разозлило, вновь я попытался бороться, но допустил довольно глупую ошибку, решив приоткрыться, чтобы тут же контратаковать источник психического воздействия. В этот же момент меня пронзила тонкая игла, которая не причинила боли, хоть и изменила память.
Вернее… тут важно сделать уточнение, ведь изменение это было вызвано не подменой прошлого, а куда более привычным делом. Новая информация хлынула в разум и на мгновение предо мной оказалась палуба Святой Марии, где проходила панихида по умершим. Корабль уцелел и смог отступить из самого ада, благодаря яростной атаки Чёрных Храмовников.
О том кто именно выжил и удалось ли кому-то из штурмовых групп уцелеть в том аду я не знал, ведь долго всматриваться на этот участок мне не удавалось. Не хватало ни личных сил, ни силы этого… хора? Я даже разобраться слов не мог, ведь все голоса сливались лишь в тихий и слабый шепот, который доходил до меня лишь в такие моменты спокойствия, когда собственные мысли становились тише.
Не знаю молились ли они мне, да и возможно ли это делать, не зная ни имени, ни истинного моего обличия? Хотя молитвам Богу-Императору это же не мешает. Впрочем, это мне не более чем льстило, как и сильнее я от этого не становился. Возможно если этим начнутся заниматься триллионы, то какой-то эффект и будет, а так…
— Ничего существенного, — произнёс я, хоть и был рад, что хоть кто-то выжил и считал меня достойным упоминания. — Ладно, пора бы и делом заняться. Мне нужны ответы на вопросы, а этого будет проще достичь с Лазурью.
— Но она же мертва, — удивилась Птичка, вспорхнув с подоконника и усевшись на столе.
— Посмотри на тени на потолке и стенах. Они меняются и словно бы… пытаются дать нам какой-то знак. Вероятно душа Лазури связана с этим местом и… где-то здесь должны быть инструкции для её возрождения. Поможем ей, а она поможет нам.