40к способов подохнуть. Том 8
Шрифт:
— Неужели она переиграла тебя?
— Она? Нет, Видар, если кто и мог меня переиграть, то это Цегорах, которого тебе стоит опасаться. Ведь ты направляешься прямо в сторону засады.
— Значит мы пойдём прямо внутрь засады.
— Ты сошёл с ума.
— Безумие это лишь одна из форм гениальности, — отмахнулся я, после чего кинул клич в варп, увлекая за собой остатки когорты Кхорна, что после победы над Аватаром Кхейна слушали каждое моё слово, а также и армию Мордреда.
Мы шли прямо в сторону восточного крыла, где Иврейн явно что-то затеяла, покинув сердце Ультве, где прямо сейчас сражался Эльдрад Ультран, а также многие другие
— А-а-а, опять ты… — прошептала Инкарна, наполняя силой Мёртвого Бога всё помещение. — Пришёл умереть?
— Я пришёл договориться, — прямо заявил я, запуская свои потоки энергии вдоль стен и потолка зала, изучая каждый поворот и видя там очень многое.
А затем я и вовсе оскалился, когда нашёл подтверждение своим догадкам. Иврейн… такая великая, корчащая из себя спасительницу всей эльдарской расы. Но за этим ликом скрывалась не милосердная Иша, и даже не лик Иннеада, там была та самая старуха Морай Хег, настолько же мудрая, насколько и злобная, хитрая, чрезвычайно опасная. Она была женой самого Кхейна, могла найти управу на любого.
Но великая мудрость стала причиной великого цинизма. Для неё даже лорды-фениксы были словно… крысы в лабиринте Цегораха. А она была над ним и смотрела за движениями тех, кого считала ниже себя. И хоть всё же благими намерениями была она ведома, но ради своей цели Иврейн и все иннари была готовы пойти даже дальше, чем многие хаоситы.
— Договориться? — удивлённо произнесла Иврейн, сжимая в руке пурпурный кристалл с осколком души Люция. — О чём имеет смысл договариваться с демоном, что не держит своего слова?
— С таким не о чём. Но я предлагаю договориться со мной. Или же ты можешь назвать хотя бы один раз, когда я нарушил слово? — прищурившись ответил я, видя также и часть арлекинов, что были повсюду.
Но только арлекины, чуть вдали на следующем эшелоне обороны ещё были друкхари. Однако из жителей искусственных миров… конкретно в зале присутствовали только эти трое, а также лорды-фениксы. Если глянуть дальше, то можно найти отряды других иннари, но была ли здесь Чёрная Стража или отряды аспектных воинов? Нет, тут были только те, кто не родился на Ультве.
И отнюдь не просто так. Ведь как только я распахнул свой Плащ Изменений, показав обилие камней душ, а затем позади меня начали выстраиваться демоны, что сжимали отобранные души других воинов… Мордред притащил даже душу ещё одного лорда-феникса. Тогда до них и дошло, что я также глядел куда дальше, чем большинство.
— Мне нужен осколок Люция. А ещё души, много душ. Важно не качество, а количество, — пояснил я и ловким движением руки создал себе из хрусталя трон.
Украшенный изящными линиями, он принял форму стенающих в агонии тел эльдар. Тех, чьи камни душ были повреждены и в результате они прямо сейчас вообще переваривались внутри меня, становясь моим топливом. И на них смотрела Иврейн, которая встала перед крайне неприятным выбором.
Ведь за этими проходами, хитросплетением коридоров находилось нечто важное, то что Иврейн намеренно вызвалась защищать и чему позволил случится Эльдрад Ультран, который давно всё понимал, однако бездействовал. Это
Те, чьи души должны стать силой Иннеада, как и каждый погибший эльдар. Иврейн это понимала и лишних иллюзий уже не питала, однако что-то не давало ей всё это время провести обряд и напитать силой Инкарну, Визарха, себя, вернуть к жизни других лордов-фениксов и воинов, чьи камни душ или просто души были сейчас в её власти. Вероятно совесть в ней ещё не сдохла и Старухой она ещё не стала полностью.
Но станет. Станет после нашей сделки, от которой она не имеет права отказаться.
— Столько тысяч лет опыта внутри этого камня душ. Неудивительно, это же лорд-феникс, сам Бахаррот, воплощение луны и… — оскалившись я посмотрел на одного из лордов феникса. — Кажется твой брат, да, Мауган Ра?
Мауган Ра, прозванный Жнецом Душ, отец Тёмных Жнецов. Мрачный и таинственный, он так желал убить меня, но… не мог. Не мог, потому что сделка была нужна Иврейн.
— И сколько же душ юных эльдар стоит Бахаррот? Если переводить в года жизни, то… можно говорить о сотнях. А если говорить о том вкладе, что он внесёт в во время Рана Дандра, да и в целом во вклад борьбы эльдар с Хаосом… то говорить можно о тысячах или десятках тысяч тех, кто и ногтя его не стоят. И прямо сейчас прячутся за твоей спиной Иврейн, думая что ты хочешь их защитить, а не принести в жертву Иннеаду.
Ужасной гримасой исказилось прекрасное лицо Иврейн, что в этот миг постарела на десять тысяч лет. На левой ей половине можно было увидеть костлявую и холодную смерть, а на правой дряхлую старуху, что не могла совладать с собственной мудростью. Такой она была на самом деле. И такую судьбу она готовила всей своей расе, реально веря в то, что это лучше чем быть сожранными Слаанеш.
— Что тебе нужно?
— Как я уже сказал, мне важно количество. А ещё нужен осколок Люция. Взамен же я… предлагаю свою коллекцию ваших душ. И помощь.
— Помощь? — спросил Визарх, который ещё не понимал, какую дерзкую игру затеял я и почему так смеются в тенях арлекины.
— Я остановлю Маску и помогу вам в битве со Слаанеш, — ещё шире стала моя улыбка, а Перевёртыш, что стоял за мной невольно дёрнулся от упоминания имени Той-Что-Жаждет.
Да и не только он дёрнулся. Ведь мои планы были очень дерзкими, настолько же, что в сравнение уже напрашивались истории тех глупцов, что пытались переиграть Четвёрку и ныне… ныне их судьбы ещё менее завидные, чем участь всей эльдарской расы.
Глава 334
— Её танец надо остановить, — уверенно произнесла по связи Милрана, пробиваясь через разрозненные силы Хаоса, который начал пожирать сам себя.
Она не знала причин такого поведения, не могла видеть Перевёртыша, что продолжал помогать мне, видя что уже три из четырёх Богов решили сделать свою ставку, однако так или иначе вся эта внутренняя борьба была шансом для спасения Ультвы. Надо только изгнать Маску, которая собиралась добраться до Эльдрада Ультрана и сердца мира, вокруг которых сплотились все, кто ещё мог держать оружие.