5 причин в тебя влюбиться
Шрифт:
Она заливисто засмеялась, откинув голову назад, а Егоров продолжил что-то ей нашептывать.
«Вот почему я так не могу?», – подумала Мира, наблюдая за этой сценой. Ей из Миши и одного слова не удалось вытащить, и она не представляла, как это можно сделать. Представиться и спросить как дела? Просто заговорить о чем-то, будто они с первого класса сидят за одной партой? Мира взглянула на Мишу, и поняла, что все это будет бесполезно. Лучше уж молчать, чем выслушивать односложные ответы от него.
– Ну что за невезуха? – сказала ей на перемене Кристина. – Только я
– По-моему, тебе и с Егоровым неплохо сидится, – не удержалась Мира.
– Ой, да он треплется без остановки, после одного урока уже голова от него болит.
«Лучше уж так, чем как с Соловьевым», – подумала Мира. Она так и не смогла найти повод заговорить с Мишей, поэтому следующие уроки они провели в молчании. Мире даже казалось, что он специально игнорировал ее: сидел, развернувшись к окну и закрывшись от нее рукой так, что она даже в поле его зрения не попадала.
Мира уже успела десять раз пожалеть, что уговорила учительницу пересадить ее к Мише. Лучше от этого не стало, а вот из-за того, что она сидела так близко к нему, суть происходящего на занятиях она совсем перестала улавливать. Даже обществознание у Грачевой прошло как в тумане. Хорошо хоть, что та Миру ни о чем не спрашивала, потому что никаких осмысленных фраз она в тот момент выдать не могла.
На следующий день все было по-прежнему. Миша опять промолчал и только кивнул на приветствие Миры, после чего погрузился в свои дела. Она вертела в руках ручку, раздумывая над тем, что делать в этой ситуации, но ничего хорошего в голову не приходило. Можно было попросить о чем-то, но, скорее всего, он от этого не разговорился бы.
«А может, я совсем и не влюбилась?» – с надеждой подумала Мира и бросила быстрый взгляд на Мишу. Вспыхнувшие щеки ясно дали понять, что ее предположение ошибочно.
Последний урок закончился, и впереди ждал выходной, но это Миру совсем не радовало. Для нее это значило только одно: она упускала целый день, который мог что-то изменить.
– 10-й «Б», кто у вас сегодня дежурный? – спросила учительница, когда все зашевелились и принялись собирать вещи.
– Сегодня Соловьев и Иваницкая! – бодро ответила отличница Настя, которая по совместительству была старостой.
– Хорошо, ребят, я отойду, а вы тут легонько приберитесь: доску, пол, ну и хватит, а ключ в учительскую мне занесите – обратилась к ним учительница и убежала.
– Ой, Славик, драпай отсюда, пусть Соловей сам со всем разбирается, – сказал Мире Егоров.
Она пропустила его слова мимо ушей, убрала все в сумку и посмотрела на Мишу.
– И что нам делать надо?
Он повернулся назад и взял стоявшее в углу жестяное ведро.
– Подмети пока пол, – бросил ей Миша и пошел в коридор.
– Подмести? – спросила Мира и посмотрела на тощий веник с совком, стоявшие в том же углу, но ответить было уже некому.
«Я тут еще и уборщицей должна работать?» – возмущалась про себя Мира, неаккуратно подметая потертый линолеум. Вскоре Миша вернулся с ведром, наполненным водой, поставил
«Нет уж, больше я на такое не соглашусь» – подумала Мира. Она понесла совок с веником на место и столкнулась по пути с Мишей. В руках у него была швабра, которая, кажется, интересовала его гораздо больше, чем одноклассница. Мира понимала, что нужно что-то сказать, но все мысли словно улетели из головы. Она прошла к доске и запрыгнула на первую парту в среднем ряду, наблюдая за тем, как Миша выжимал тряпку над ведром.
– Это ужас какой-то, – не выдержала Мира. – Они не имеют права заставлять нас убираться. Это незаконная эксплуатация детского труда. Нужно на них в РОНО нажаловаться.
Миша ничего ей не ответил. Он подошел к ней, остановился и посмотрел на нее.
– Иди протри доску, – равнодушно сказал Миша.
– Почему это я? – возмутилась Мира, вспомнив жуткого вида губку. – Я уже пол подмела.
– Ты все равно сидишь без дела. И вообще, ты выше меня, так что тебе проще будет дотянуться.
Мира спрыгнула с парты и уставилась на Мишу. Он не собирался уходить и ждал, когда она выполнит его приказание. На каблуках, которые ей приходилось носить почти неделю только из-за него, она действительно была на полголовы выше.
– Ну ладно, – коротко ответила Мира и пошла к доске.
Ей хотелось что-нибудь ему ответить, но спорить с ним у нее почему-то не выходило.
«Больше никогда не надену туфли», – думала она, пока размазывала губкой остатки мела. Ей вспомнились слова Кристины о том, что он не парень, а размазня, и постепенно Мира в этом убеждалась.
Она положила губку обратно и обернулась. Миша полоскал тряпку в ведре, и со стороны эта картина показалась Мире нелепой и жалкой. Еще недавно она посмеивалась над Дашей, готовой перед Юрой по земле стелиться, а сама оказалась не лучше. Таскается в школу в этих неудобных платьях и на каблуках, от которых болят ноги, и все из-за чего? Из-за какого-то неудачника, который даже за себя постоять не может. А что самое обидное – этот неудачник в ее сторону даже не смотрит.
Мира не выдержала и направилась к Мише. Хоть ей и противно было даже просто смотреть на эту тряпку, смотреть на то, парень, который ей нравится, с ней возится, было еще противнее.
– Дай сюда, – сказала она, попытавшись вырвать у него из рук швабру.
– Не надо, – ответил он.
– Да отдай, я сказала!
Миша намертво вцепился в ручку, но потом неожиданно для Миры ослабил хватку. Она не была к этому готова и продолжала тянуть швабру на себя, из-за чего та резко дернулась в сторону и ударилась об ведро. Оно звякнуло, с грохотом перевернулось и прокатилось по полу полукругом, залив грязной водой линолеум. Мира взвизгнула и успела в последний момент запрыгнуть на парту, а Миша отскочил в сторону.