69 миллионов причин ненавидеть тебя
Шрифт:
Она обернулась к нему с улыбкой и… пригоршней грязи, которую тут же размазала по его лицу.
– Так гораздо лучше, - сказала она и, склонив голову набок, внимательно посмотрела на него.
– Левая сторона такая же, как правая.
– А у тебя нет.
– Нет, нет, нет, нет, - запротестовала Кирстен, со смехом протягивая руки.
Он обхватил ее за талию, перекатился и потерся, пока она не стала такой же грязной, как он. Они оба задыхались от смеха, и вдруг затихли, словно одновременно осознав, в какое интересное положение попали. Коул сидел в грязи, Кирстен на нем. Она уперлась руками в его грудь, чтобы
Коул начал медленно наклонялся, давая Кирстен возможность остановить его. Она его не оттолкнула.
Коул был так поглощен женщиной в своих объятиях, что ничего не слышал и не видел вокруг, пока кто-то не вылил им на головы ведро холодной воды.
Кирстен отшатнулась, отмахиваясь от воды, как от пчелиного роя, что, конечно, не принесло ей никакой пользы. Коул закашлялся, а потом поднял глаза на троицу друзей, уставившихся на них сверху вниз.
Прежде чем он успел заговорить, Брукс поднял палец и глянул на него так, что Коул прикусил язык.
Кирстен моргнула сквозь воду, стекающую по лицу, и нахмурилась.
– Что с тобой случилось?
Брукс взглянул на нее из-под копны мокрых волос. Его рубашка тоже была насквозь мокрой.
– На меня помочилась корова, - сказал он.
Кирстен сжала в кулаке рубашку Коула. Он быстро посмотрел на нее и понял, что она едва сдерживается, чтобы не расхохотаться. Он, кстати, тоже.
Харрисон поднял руку, обмотанную бинтом.
– Меня клюнули.
Кирстен прикусила губу, но ей все же удалось сказать:
– Ах ты, бедняжка. Ты хотя бы смог достать яйца?
Лицо Харрисона просияло от гордой улыбки.
– Да. Целых шесть штук.
– Отлично.
Кирстен, оттолкнувшись от Коула, осторожно поднялась на ноги.
– А ты?
– спросила она у Криса, который держал на руках козленка и смотрел на них как на сумасшедших.
Он пожал плечами.
– Я отлично справился. Нашли восемь яиц и этого маленького парня.
– Он поднял козленка, и тот заблеял. Крис поставил его на землю и оглянулся на Харрисона. – Меня не клевали. Может быть, тебе попались своенравные куры.
Харрисон зло прищурился.
– Повезло мне.
– Прошу меня извинить, - сказал Брукс, опуская ведро, - но мне надо принять душ.
Кирстен снова посмотрела на Коула, и такого жара, с каким она оглядывала его прилипшую к телу мокрую футболку, он раньше в ее взгляде не видел.
«Интересно…»
Кирстен быстро отвела взгляд.
– Пойду, приготовлю завтрак, - она пошла к коттеджу и остановилась у бочки с дождевой водой возле двери, чтобы умыться.
Коулу нужна была минута наедине с самим собой. В последнее время у них с Кирстен случалось слишком много горячих моментов. Он должен вынуждать ее уволиться, а не соблазнять. Но, похоже, так считал только его мозг. И все же именно мозгу придется взять под контроль другие части его тела. Кирстен не из тех девушек, с которыми просто можно разок переспать, а отношения с ней обернуться катастрофой. Он никогда не сможет ей полностью доверять. Всегда будет сомневаться и задаваться вопросом: она с ним,
Нужно взять себя в руки и принять холодный душ. Потому что ощущение того, как Кирстен скользила и извивалась в его руках, пока они валялись в грязи, он еще нескоро забудет.
Глава 20
Кирстен
Она повернула кран, отключив горячую воду, льющуюся в гигантскую ванну на когтистых лапах. Успокаивающие аромамасла и тихая музыка наполняли комнату, соли в воде приятно шипели и медленно растворялись. Кирстен уже приняла душ, чтобы смыть с себя грязь со скотного двора, и теперь собиралась просто понежиться в горячей воде.
Кирстен завязала волосы и взяла бумаги, которые надо было подписать. Их адвокат наконец-то прислал документы, по которым они могут получить выигрыш и перевести деньги на подготовленные счета. То, что теперь она миллионерша казалось нереальным. За гранью сюрреализма. Она может отдыхать в таком шикарном отеле, как этот, каждую ночь до конца своей жизни. Черт, она могла бы купить дюжину таких и жить в них вечно! Воображение подкидывало невероятные картины будущей жизни, которые Кирстен еще не могла обработать и принять.
Мыслями она переключилась на Коула, как это часто бывало в последнее время. Она пожалела, что не спрятала камеры, чтобы запечатлеть лица парней, когда они увидели свой «покерный рай в стране амишей. Это был бесценный знаковый момент для всех, и позор, что она не могла увековечить его на пленке, вернее в цифровой записи.
Подписав бумаги, Кирстен отложила их на стол. Дела могут подождать до возвращения в город, а сейчас она собиралась просто расслабиться.
Попытки вынудить Коула уволить ее было тяжелой работой. И тщетной. Похоже, он не собирался ее увольнять, чтобы она не сделала. Возможно, потому что ненавидел проигрывать или, может быть, его действительно не беспокоили ее выходки. Так или иначе, но Кирстен решила признать поражение и уволиться. Четкая грань, разделявшая их, как начальника и подчиненную, в последнее время сильно размылась, и пора было уносить ноги, пока еще осталось немного здравомыслия.
После приключений на скотном дворе она быстро приготовила завтрак для парней, убедившись, что он именно такой, как нравится Коулу: яичница, апельсиновый сок, без мякоти, тосты, сливочное масло и тошнотворно сладкий кофе. Делать его жизнь идеальной было утомительно. Кирстен не могла представить, что будет заниматься этим годами. К счастью, Коул не торопился к завтраку, так что она успела сбежать в свой гостиничный номер, и на этот раз ей не нужно беспокоиться, что он позвонит — без электричества его телефон, должно быть, уже разрядился.
Кирстен сбросила халат, вернулась в ванную и с удовлетворенным вздохом погрузилась в воду.
Когда в дверь номера постучали, она не обратила на это внимания. Чтобы вытащить ее из воды, потребуется нечто большее, чем просто стук. Через несколько секунд стук повторился. А потом еще раз. Вероятно, это хозяин гостиницы принес больше полотенец или что-то в этом роде.
— О Боже, входите уже!
Дверь она не заперла — глушь в Пенсильвании казалась достаточно безопасной, — а высокие борта ванны хорошо скрывали от посторонних глаз, если не подходить слишком близко.