7 и 37 чудес. От Африки до Индии
Шрифт:
Пещерные храмы Дуньхуана. Китай
Месяцы работы позади. Наконец-то после долгих лет учения, после раздумий, неудач, открытий он создал фреску, превосходившую всё, что создавали руки человека до него. Художник стоит перед оконченным полотном. А рядом уже суетятся каменщики, уже начинают закладывать переднюю стену. Вот последний луч солнца упал на лица людей, изображённых на фреске (как трудно было найти нужный оттенок для них!), и всё. Больше никогда и никто не должен видеть этих красок при свете дня. И даже
…Многие передние стены храмов сейчас обвалились. И храмы превратились в ниши в скале. Солнце снова забралось в них и освещает, правда, поблёкшие, но ещё чудесные краски.
В течение тысячи лет всё новые и новые буддийские храмы появлялись в каменной стене, и наконец их набралось более пятисот. Пятьсот пещер, заполненных фресками, картинами на шелку, глиняными раскрашенными статуями разных размеров… Рождались и засыпались песками пустынь города, забывались караванные пути, возникали новые дороги, мир за пределами Дуньхуана изменялся и рос, а неизвестные художники всё так же расписывали стены пещер, монахи курили благовония у бесстрастных статуй, били в медные гонги и нараспев монотонно повторяли бесконечные молитвы.
Слава о пещерах распространилась по всему Китаю, и буддисты со всей страны считали своим долгом посетить Дуньхуан и поклониться святому месту. По буддийским праздникам десятки тысяч верующих из Китая, Монголии, Тибета, из западных пустынь и степей, населённых казахами, уйгурами и дунганами, приходили сюда.
За последние пятьдесят лет здесь стали появляться и западные туристы и путешественники, привлечённые далеко разнёсшейся славой пещер. И пещеры, как это часто случалось на Востоке, лишились многих манускриптов и картин, перекочевавших в музеи Европы и в частные коллекции.
Путешественники порой были движимы научными интересами, заботой о спасении рукописей и картин, забытых в обветшавших пещерах, порой ими руководило стремление к славе и даже просто к наживе. Из Дуньхуана было вывезено множество древних рукописей и картин на шелку, купленных за гроши у монахов. Немецкий путешественник фон Ле Кок разыскивал среди пустынь Синьцзяна старинные фрески. И если ему такие попадались, он вырубал их из стен. Точно так же поступил его соотечественник Томанн в Бирме, вырезавший ценнейшие фрески одного из паганских храмов. Такие грабители действовали в Китае почти официально: распадающаяся империя зависела от европейских держав. После того как войска Англии, Германии, России и Франции вступили в 1900 году в императорский дворец в Пекине, мало кто в Китае осмеливался перечить европейцам, тем более что правящим кругам Пекина было не до охраны культурных ценностей страны.
Правда, пещерам Дуньхуана повезло: когда фон Ле Кок в 1905 году уже подъезжал к ним, он неожиданно получил письмо. Его просили приехать в главный лагерь экспедиции, находившийся более чем в тысяче километров от Дуньхуана. Ле Кок некоторое время размышлял, заехать ли ему в пещеры или прямо отправиться в лагерь. Наконец он решил кинуть монетку: орёл — пещеры, решка — возвращение. Монета (явно не без помощи потусторонних сил) упала решкой. Ле Кок отправился в лагерь, и фрески Дуньхуана были спасены.
В 1920 году пещеры некоторое время служили убежищем бежавшим из Средней Азии русским белогвардейцам, и до сих пор потолки некоторых храмов закопчены: оборванные и измождённые белые офицеры жгли в храмах костры и жарили баранов.
Но белогвардейцы ушли, растворились среди бесконечных степей Синьцзяна, путешественники перестали бывать в этих краях, далёких и почти недоступных в охваченной войнами стране.
Центр каменной стены, от её подножия до вершины, занимает десятиярусный главный храм Дуньхуана. Он построен сравнительно недавно, но неизменно приковывает к себе внимание, потому что главный храм — единственное строение в дуньхуанской стене, которое не только вырублено в породе, но и выдаётся наружу. Он похож на гриб-нарост на стволе дерева, только гриб многослойный, многоэтажный. Весь храм, почти до потолка, занимает вырезанная из скалы шестидесятиметровая статуя сидящего Будды. Она не самая древняя из статуй Дуньхуана, ей не больше двух столетий, но зато она крупнейшая в Дуньхуане и одна из самых крупных не только в Китае, но и во всей Азии. Перед статуей ряд низких столиков, на которых курятся благовония, и все стены громадной ниши храма расписаны фресками. По сторонам статуи — ниши, в них стоят божества разрядом пониже.
Пещеры Дуньхуана не только памятник раннего буддизма, но, что самое главное, они — история китайского искусства, лучшая и самая полная монография такого рода, сохранившаяся в Китае. Да и не только в Китае — в мире нет другого места, где можно было бы проследить развитие искусства на протяжении тысячи пятисот лет.
Самые ранние фрески находятся в двадцати двух пещерах южной части стены. Пещеры невелики. Они относятся к династии Северных Вэй (386–534). Фрески неплохо сохранились, краски их довольно ярки и чисты. Основные цвета здесь — малахитовый, зелёный, голубой, чёрный и белый. Фон фресок чаще всего тёмно-красный. Рисунок ещё часто примитивен, фигуры статичны. Статуи кажутся большими, чем на самом деле, потому что по сторонам их вырезано рядами множество «микрониш» — каждая сантиметров десять-двадцать, и в каждой помещается раскрашенная фигурка. У потолка пещер изображены «счастливые души». Души блаженно улыбаются, сидя на прозрачных облаках, и их лёгкие одежды развеваются под нежным райским ветерком.
Двадцать две древнейшие пещеры — большая часть сохранившихся произведений искусства вэйского периода. Интересны они не только для искусствоведа и специалиста по буддизму. Значение их неоценимо для историков. Ярким примером тому может служить пещера 285, относящаяся к первой половине VI века. На потолке её изображена большая многофигурная сцена — битва с разбойниками. В окружении встревоженных демонов ветра и грома скачут закованные в латы разбойники. Для каждого человека, для каждого коня найден свой, неповторимый ракурс, часто настолько современный и необычный, что трудно поверить, что это древние фрески, а не искусная, талантливая шутка нашего современника. Тут же и город, и встревоженные жители, и служанка, поднявшаяся на террасу, чтобы сообщить хозяевам страшную новость, и малочисленные защитники города, старающиеся сдержать нападающих.
За пещерами вэйского времени начинаются пещеры времён династий Суй (589–618) и Тан (618–907). Это трёхсотлетие — золотой период китайского искусства, расцвет пещерного города: императоры покровительствовали буддизму, и сотни монахов осели в оазисе. Пещер династий Суй восемьдесят семь, Танской эпохи — сто семьдесят семь.
Пещерные храмы этого времени похожи друг на друга. Они строились по довольно жёстким образцам: небольшое квадратное помещение площадью шесть-восемь квадратных метров, у задней стены которого стоят группой различные разукрашенные статуи, представляющие собой бодхисатв. Многие из скульптур несут на себе влияние греческой и персидской культур. Великий шёлковый путь функционировал очень активно, и так называемые эллинизированные государства Северной Индии и Персия косвенно влияли на развитие китайской скульптуры, особенно на западной границе Китая.