7 историй для девочек

Дюма-отец Александр

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Карл. – Мне все-таки кажется, что эта наваррская корона, которую так свободно перекладывают, не спросив меня, с одной головы на другую, чуточку принадлежит и мне.

– Сир, гугеноты больше чем кто-либо признают феодальное право сюзеренства, которое сейчас вы предъявили как король. Поэтому они надеялись уговорить ваше величество, чтобы вы сами возложили наваррскую корону на любезную вашему сердцу голову.

– Я? На любезную моему сердцу голову?! – сказал Карл. – Смерть дьяволу! О какой голове, месье, вы говорите?

Я вас не понимаю!

– На голову герцога Алансонского.

Екатерина побледнела как смерть и впилась в де Муи горящими глазами.

– А мой брат Алансон об этом знает?

– Да, сир.

– И он согласен принять эту корону?

– В случае соизволения вашего величества, поэтому он нас направил к вам.

– О! Эта корона изумительно пойдет нашему брату Алансону! А мне и в голову не приходило! Спасибо, де Муи, спасибо! Когда вас будут осенять такие мысли, добро пожаловать к нам в Лувр.

– Сир, вы были бы давно извещены об этом проекте, кабы не это несчастное столкновение с Морвелем, из-за которого я опасался, что впал в немилость вашего величества.

– А что говорил Генрих относительно этого проекта? – спросила Екатерина.

– Мадам, король Наваррский подчинился желанию своих собратьев, и его отречение готово.

– В таком случае, – возразила Екатерина, – отречение должно быть у вас на руках.

– Верно, мадам, – сказал де Муи, – случайно я захватил его с собой, оно подписано и датировано.

– А дата предшествует той сцене в Лувре? – спросила Екатерина.

– Да, мадам; помнится, это было накануне.

И де Муи вынул из кармана письменное отречение в пользу герцога Алансонского, подписанное собственной рукою Генриха и помеченное указанным числом.

– Верно, – сказал Карл, – по всем правилам.

– А что требовал Генрих взамен своего отречения? – спросила Екатерина.

– Ничего, мадам; он нам сказал, что дружба короля Карла вполне вознаградит его за потерю трона.

Екатерина от ярости закусила губы и заломила руки.

– Все, де Муи, выражено совершенно точно, – добавил король.

– А если между вами и королем Наваррским все было установлено, тогда зачем же вам понадобилось видеться с ним сегодня вечером? – возразила королева-мать.

– Кому? Мне, мадам, с королем Наваррским? – спросил де Муи. – Арестовавший меня месье де Нансе подтвердит, что я был один. Его величество может его позвать.

– Месье де Нансе! – кликнул король.

Командир королевской охраны вошел.

– Месье де Нансе, – поспешно обратилась к нему Екатерина, – в трактире «Путеводная звезда» месье де Муи был совсем один?

– В комнате – да, но в трактире – нет.

– А-а! Кто же был его товарищ? – спросила Екатерина.

– Я не знаю, мадам, был ли тот дворянин товарищ месье де Муи; знаю только, что он бежал в заднюю дверь, уложив двух моих солдат.

– Вы, конечно, узнали, кто этот дворянин?

– Не я, а мои солдаты.

– Кто же он такой?

– Граф Аннибал де Коконнас.

– Аннибал

де Коконнас! – повторил король, насупившись и что-то соображая. – А-а! Это тот, что в Варфоломеевскую ночь так отчаянно резал гугенотов?

– Месье де Коконнас – дворянин при герцоге Алансонском, – напомнил де Нансе.

– Ладно, месье де Нансе, ладно, можете идти, – сказал Карл IX, – только в другой раз не забывайте одного…

– Чего, сир?

– Что вы на службе у меня и обязаны повиноваться только мне.

Де Нансе вышел, пятясь назад и почтительно кланяясь. Де Муи иронически улыбнулся Екатерине.

На мгновение воцарилось молчание. Екатерина крутила кисточки своего пояса, Карл ласкал собаку.

– Но как вы думали достигнуть цели, месье де Муи? – спросил Карл. – Стали бы вы действовать силой?

– Против кого, сир?

– Против Генриха, против Франсуа, против меня.

– Сир, мы получили отречение вашего зятя и согласие вашего брата; и, как я имел честь доложить вам, мы уже собрались просить соизволения вашего величества, но помешало это роковое происшествие в Лувре.

– Так что же, матушка? – сказал Карл. – Во всем этом я не вижу ничего плохого. Вы, месье де Муи, были вправе просить себе короля. Да, Наварра может и должна быть отдельным королевством. Больше того, это королевство точно создано для того, чтобы выделить нашего брата Алансона, которому так хочется иметь на голове корону, что когда он ее видит на нашей голове, то не сводит с нее глаз. Его восшествию на наваррский престол препятствовало одно обстоятельство, а именно – права Анрио; но раз Анрио от них отказывается добровольно…

– Добровольно, сир, – подтвердил де Муи.

– Тогда похоже, что это воля божия! Месье де Муи, вы можете свободно вернуться к вашим собратьям, которых я покарал… немного жестоко, может быть; но это дело разберется между мной и богом. А вы скажите им, что если они хотят иметь королем Наваррским моего брата, герцога Алансонского, то король пойдет навстречу их желаниям. С этого времени Наварра будет королевством, а ее король будет носить имя – Франциск Первый. Мне потребуется всего неделя, чтобы подготовить отъезд моего брата в Наварру с той пышностью и блеском, какие подобают королю. Поезжайте, месье де Муи, поезжайте!.. Месье де Нансе, выпустите месье де Муи, он свободен.

– Сир, – сказал де Муи, делая шаг вперед, – ваше величество, разрешите?

– Да, – ответил король и протянул руку молодому гугеноту.

Де Муи встал на одно колено и поцеловал королю руку.

– Кстати, – сказал король, удерживая де Муи, собиравшегося встать, – ведь вы просили моего суда над этим разбойником Морвелем?

– Да, сир…

– Не знаю, где он, – он куда-то спрятался, но если вы встретите его, то расправьтесь с ним сами, я разрешаю, и весьма охотно.

– О сир, вот это поистине великая награда! – воскликнул де Муи. – Ваше величество можете положиться на меня: я тоже не знаю, где он, но будьте покойны – я его найду.