7 способов соврать
Шрифт:
Парень, сидящий передо мной, плюхает на мою парту бумажную стопку. Я беру из нее один лист, пробегаю его глазами. Гарсия назначил мне в пару Мэтта Джексона. Я подавляю вздох, вспоминая диагноз Джунипер относительно их так называемой «совместной» работы по биологии. Наша книга? «Ад» Данте Алигьери. Слава богу, что не «Отверженные» [26] . Даже если б я читала этот роман по три часа в день, к июлю все равно бы не управилась. При всей своей любви к литературе
26
«Отверженные» (Les Mis'erables) – роман-эпопея фр. классика Виктора Гюго (1802–1885). Впервые опубликован в 1862 г.
Нам с Мэттом выпало первыми представить свою презентацию – в следующий четверг. Значит, следующая неделя моей жизни будет принесена в жертву преисподней.
– Итак, – продолжает Гарсия. – Десять минут вам на то, чтобы посоветоваться со своим партнером и решить, в каком ключе вы намерены представить произведение. Варианты внизу: комическая инсценировка, игра или презентация в «Пауэр Пойнт». Но если выберете «Пауэр Пойнт», не рассчитывайте, что просто прочитаете слайды с текстом из статьи «Википедии», и все будут довольны.
Класс хохочет. По кабинету начинается беготня: каждый спешит к своему партнеру. Я иду в конец, сажусь за парту перед Мэттом. Он так низко сполз на стуле, что грудью касается края стола.
– Привет, – говорю я.
Впервые вижу лицо Мэтта так близко. Оно у него жутковатое, почти дикое: узкий разрез глаз, резко очерченный асимметричный рот, будто перекошенный в вечной ухмылке. Посмотрев на меня, он утыкается взглядом в свой листок.
Я разворачиваюсь на стуле к нему лицом:
– Что ты предлагаешь?
Он пожимает плечами.
– Понятно. – Я щелкаю ручкой. – Я скорее умру, чем стану шутить по поводу «Ада», поэтому давай так…
– Ты читала? – спрашивает он.
– Что?
– Ну, читала это произведение? – У Мэтта тихий сиплый голос. Он глотает слова, будто ему запрещено разговаривать.
– Только отрывки, но сюжет знаю, – отвечаю я. – Если в двух словах, Вергилий предлагает Данте совершить путешествие по загробному миру. В его сопровождении Данте бродит по девяти кругам ада, смотрит на грешников и постоянно падает в обморок. А в аду опасно терять сознание, хотя самой мне об этом трудно судить: опыта маловато.
Уголок рта Мэтта дергается. На мгновение мне кажется, что я все же заставлю его рассмеяться, но он молчит.
Я жду, что он все-таки выскажет свое мнение. Тщетно.
– Ладно, – продолжаю я. – Что если мы подготовим презентацию в виде игры, предложив ребятам самим распределить себя по девяти кругам?
Выражение лица Мэтта не меняется ни на йоту. Этот тип вообще собирается открывать рот
– Что скажешь, Мэтт? – спрашиваю я, приподняв брови.
Он поводит узкими плечами лениво-прелениво – я такого еще не видела.
– Ну, предложить всему классу отправиться в ад пожалуй, неплохое начало.
От удивления я разражаюсь смехом. Вид у него почти смущенный.
– Круто, – хвалю я. – Тогда делаем демонстрационный плакат, отметим на нем зоны для каждого круга ада и на листках пишем, за какой грех люди попадут в тот или иной круг.
Мэтт издает нечленораздельный звук, похожий на выражение согласия.
– Позже я напишу тебе, и мы обсудим детали, – говорю я. – Мы с тобой в друзьях на «Фейсбуке»?
Он качает головой.
Я вытаскиваю под партой телефон, открываю «Фейсбук» и заношу его в список друзей.
– Готово. – Щурясь, рассматриваю его фотографию. – Что за малыш с тобой?
– Младший брат, – отвечает он, усаживаясь ровнее. – Расселл. Ему три года.
– Симпатяга.
Мэтт слабо улыбается, но тут же снова хмурится.
Я смотрю на часы. У нас осталось еще несколько минут, а он все молчит, причем так, что вынуждает меня вести беседу.
– Ну что, – говорю я, – готов к выборам?
Мэтт закрывает глаза:
– О черт, совсем забыл про это.
– А зачем ты вообще выставил свою кандидатуру?
– По ошибке.
– А-а-а, – протягиваю я. – Нелегко заставить Клэр внести изменения в бюллетень, но, если ты хочешь снять свою кандидатуру, я могла бы ее уговорить.
– Зачем? – удивляется он. – Тебе нужны весомые аргументы при подаче заявления в вуз?
Я моргаю в растерянности. Это шутка или парень ко мне неровно дышит?
– Не наглей.
– А что, разве не так? – отвечает Мэтт. – Я абсолютно уверен, что самоуправление учащихся для того и существует, чтобы можно было написать в анкете «секретарь десятого класса» и т. д. Я думал о том, чтобы выйти из игры, а теперь уже и не знаю. Почему бы и не побороться?
– По-твоему, общественной работой занимаются ради поступления в вуз? – спрашиваю я. – А ты не думал о том, что есть люди, которым хочется, чтобы наша школа стала чуть менее ужасной?
– Поэтому ты идешь на выборы? – уточняет он.
– Скажем так: во-первых, я не люблю, когда мне хамят; во-вторых, это вполне достойная причина.
Мэтт фыркает, возводя глаза к потолку. У меня зачесались руки: дать бы ему по шее. Равнодушие не делает тебе чести, хочется крикнуть мне. Но я, сдерживая порыв, спокойно говорю:
– К выборам ты относишься несерьезно, но снимать свою кандидатуру не собираешься. А что ты будешь делать, если вдруг победишь?
– Ничего.
– Чудесно! Конечно, кому это надо?!