8 ночей Сан-Челесте
Шрифт:
– Хотите сказать, и вы тоже пробовали?
Почему-то казалось невероятно.
Он весело и криво ухмыльнулся, очевидно, моей наивности.
– Да. Я тут почти пятнадцать лет, всякого успеешь попробовать. Интересно же. Да и надо знать, куда водишь людей.
– Пятнадцать? – удивилась я. – А сколько вам всего?
– Шестьдесят восемь, сеньорита. Я ведь не человек.
– Ого… – только и смогла сказать я. Потом, внезапно, опомнилась. – Я, наверно, оденусь, а то ветер… холодно… Да и ужинать, наверно, пора.
Он кивнул, тоже пошел
– В тратторию? – спросил только. – Или в рыбный ресторан? Спрутов поесть.
Я не удержалась, кинула в него туфлей.
Он поймал, рассмеялся.
– В ресторан, – сказала я. – Надеюсь, из тарелки они лапать меня не полезут. Не люблю есть то, что шевелится.
7. Горячая ночь
Ночью я проснулась от стука в дверь.
Дернулась. В первую минуту даже не поняла, где нахожусь, слегка испугалась.
Стук. Осторожный…
– Пина! Пина, ты здесь?
Марко!
Он же говорил, что его не отпустят до завтрашнего вечера? Это же армия, там все строго. И даже еще более строго, от того, что он теперь центурион, а не солдат, больше ответственности.
Что-то случилось?
Я вылезла из кровати, побежала открывать. Запоздало поняла, что там и было открыто, никто посторонний все равно не войдет, только тот, кого пустит мой куратор. Можно было просто отозваться.
– Пина!
Распахнула.
– Что случилось?
– Пина!
Он влетел. Подхватил меня в объятья, прижал к себе так крепко. Он целовал меня в губы, в шею, плечи, все разом. Словно налетевший ураган!
– Я так скучал, Пина! Я весь день думал только о тебе! Не мог не прийти! Я просто схожу с ума!
И снова целовал так горячо и настойчиво, не давая мне даже ответить, не давая сказать… Я не успевала за ним. Смеялась. Так невероятно! И это его внезапное возбуждение разом захлестнуло и меня тоже. Почти эйфория. Я и представить не могла, что меня могут так хотеть. Пусть не меня, пусть Пенелопе, но так страстно! Что это происходит со мной. Безумие!
Особенно важно – после сегодняшнего купания с Роем. Почувствовать, что я так нужна!
Нет, я уже совсем не могла думать ни о чем, дыхание перехватывало. Отбросила сорочку – это Марко стащил бретельки с плеч, чуть потянул вниз, и она упала к ногам. Я пыталась снять с него рубашку, но он уже ласкал мою грудь, я не могла сосредоточиться.
– Подожди, – потребовала я. – Сними тоже. Я хочу чувствовать тебя!
Его сюртук давно валялся у двери. Сапоги он сбросил где-то по дороге к кровати. Еще пара мгновений на то, чтобы стянуть штаны, а потом стянуть рубашку через голову. Он подхватил меня на руки, счастливо закружил, целуя живот и грудь, и везде, где мог дотянуться.
А я так цинично подумала, что опыт быстрого раздевания у него отменный, практики много, очевидно, что не удивительно при таком-то темпераменте.
Но это было весело. Радостно.
Он повалил меня на кровать, залез сам, чуть сжимая коленями
Какой он красивый, просто молодой античный бог! И вот так, в таком положении надо мной – особенно! Когда я понимаю, что он весь мой. Весь – для меня! Он пришел ко мне. Его глаза горят. Он глубоко и часто дышит, предвкушая. И у меня сейчас будет еще одна лучшая ночь в жизни.
– Иди ко мне! – зову я.
– Ты ждала меня, Пенелопе?
Очень своевременно. Подразнить его? Сказать: «нет, я весь вечер развлекалась с куратором, а сейчас хочу спать»? Неправда, конечно, с куратором мы только ужинали и неприлично ржали, когда он рассказывал разные истории.
Марко смотрел на меня, и все остальное теряло значение. Все остальное подождет до утра.
– Очень ждала! – говорю я. – Думала о тебе.
Он склоняется, совсем близко…
И вдруг…
– Пина, я люблю тебя! – на выдохе, так отчаянно искренне.
Его слова обжигают сердце.
Его горячие губы уже жадно припадают к моим, я целую его… и безумно рада, что прямо сейчас не надо ничего отвечать. Я не готова. До слез. Я…
Любовь – это ведь серьезно?
Я запускаю пальцы в его мягкие черные волосы, я обнимаю его, прижимаю к себе… мне так хорошо… Я так рада ему, он такой хороший…
– Я схожу по тебе с ума, – шепчу я, как только удается оторваться. – Я хочу тебя! Сейчас!
Наверно, он не видит разницы, между «люблю тебя» и «хочу». Не важно.
Он чуть разводит мои ноги, и я сама ногами обхватываю его, заставляя подвинуться ближе, выгибаясь. Он кладет ладонь мне на живот и гладит, спускаясь все ниже и ниже, туда, где маленький треугольник светлых волос. И я чувствую, как по телу проходит дрожь.
А потом он входит в меня медленно, словно наслаждаясь каждым мгновением, наполняя всю меня собой, и мне кажется – там, во мне, он становится еще больше. Это ощущение так захватывает, что почти забываю дышать.
– Моя Пина… – чуть хрипло шепчет он.
И еще больше подается вперед, ложится на меня, гладит плечи и разводит мои руки в стороны, прижимая их к кровати. Я чувствую, что не могу даже пошевелиться под ним. Совершенно беспомощна. А он большой и тяжелый… Совсем короткое мгновение паники…
– Моя Пина! Вся моя!
Его добыча.
Он счастливо улыбается. Азартно.
И это так несказанно хорошо. Я знаю – он никогда не обидит меня.
Он отпускает мои руки, сам приподнимается на локтях. Немного покачивает бедрами, словно пытаясь достать еще глубже. Потом медленно подается назад, и резко вперед снова. И снова, еще… Тихо, но совсем по-звериному рыча. И кожа на его спине каменеет, вздыбливается мурашками и взрывается шерстью, я чувствую. Немного плывет лицо. Это почти пугает. Но он не останавливается, и я даже не знаю, от чего вскрикиваю – от страха или наслаждения. Мне даже кажется, одно без другого уже не возможно. Трансформация часть него, и теперь часть меня тоже! Я не могу без этого.