80 лет форы
Шрифт:
— Сделаю все, что смогу, товарищ полковник. — Васильев выглядел спокойно и уверенно, но под этой маской бушевал ураган.
«Опять моих парней ставят на самые опасные участки! Сколько уже можно!» Видимо, что-то все же отразилось на лице капитана, потому что Гнатюк поспешно добавил:
— Мы тебе батарею противотанкистов выделим и еще пару пулеметных расчетов.
— Спасибо, товарищ полковник. Тогда уж наверняка справимся.
— Вот-вот. Давайте дальше. Ляпичкин, ты будешь вот здесь…
Шум винтов самолета навевал на Антонова дрему. Засыпающий офицер улыбался. Вчера он договорился с Настей, что будет ей писать. И что будет писать она. Он вдруг вспомнил, как почувствовал шевеление той самой струнки в душе, что однажды уже двигалась у него. Той самой струнки, что зашевелилась, когда он общался с Галей. Хотя черт его знает, может, это он все себе придумывает. В любом случае это будет первое письмо в его жизни, написанное от руки. В век мобильных телефонов и Интернета нужды писать письма не было.
Владимир начал размышлять о предстоящей операции. Судя по всему, наступление будет против Румынии. Отвлекающий удар на северо-западе королевства, который должен был начаться несколько часов назад, и настоящий здесь, из Бессарабии. Иначе зачем здесь такая концентрация диверсантов? Вон даже Лисов со своими маньяками поучаствует.
Владимир улыбнулся, вспомнив, что именно этот весельчак позвал его на то памятное совещание.
— Эй, Антонов. Чего делаешь?
— Привет, Ильич. Да вот, кофе молю.
— Молишь? О чем? — Лисов был одним из немногих любителей настоящего кофе в бригаде Веткача. Но не подколоть он не мог.
— О победе, Владимир Ильич. Чего надо? — Владимир и вправду молил о победе, но несколько другого характера. Он собирался угостить этим самым кофе старшего военфельдшера Лазину.
— Ну вот, Героя получил, в звании сравнялся, и теперь ну никакого уважения! — Лисов всплеснул руками. — Куда катится мир! Как страшно жить!
— Ой, да ладно тебе! Хорош. Правда, Ильич, чего хотел? Только кофе не проси, у самого чуток осталось — и это стратегические запасы.
— У-у, жмот. Ладно, сегодня днем, в три, совещание. Будет Ледников и какой-то хмырь из Ставки. Так что смотри, не опаздывай. А то загремишь еще во враги народа. — Лисов весело хохотнул и исчез за дверью, спасаясь от брошенной умелой рукой металлической кружки.
«Хмырем из Ставки» оказался, кстати говоря, Жуков.
И вот, менее суток спустя, Антонов летит на фронт. Устраивать румынам веселую жизнь.
А еще два дня спустя майор Антонов яростно отстреливался от немецких егерей. Что они делают на этом участке фронта, было совершенно непонятно. По плану Антонов со товарищи должен был атаковать один из штабов румынской армии, одновременно с атакой других штабов другими группами. Это серьезно бы затруднило румынам управление войсками, в тот самый момент, когда это самое управление им было бы жизненно необходимо.
И если первые мгновения атаки все шло просто отлично — Воронин всадил в одно из окон штабного здания выстрел из «Шмеля», а Береза аккуратно подстрелил неосторожно вышедшего
— Добрый, справа! — Владимир мгновенно развернулся и выстрелил. Попал. Все-таки ABC — сильная штука. Только надо уметь ее правильно использовать. Молотя короткими очередями в сторону немцев, майор давал группе время отойти. Откуда-то сзади загрохотал пулемет, давая возможность отойти уже майору. Быстро соорудив растяжку, Антонов перебежками отступил на следующую позицию. Немцы не торопились приближаться. Потеряв несколько десятков человек, они, очевидно, опасались противника.
Дав в их сторону еще несколько очередей, чтобы им было на повод для раздумий больше, майор рванул за отходящей группой. Чуть меньше чем через минуту сзади раздался взрыв, и почти сразу — еще один. Подарки, судя по доносившимся крикам, немцам не понравились.
Следующие несколько часов гонки Антонову запомнились плохо. Куда-то бежали, в кого-то стреляли, кто-то стрелял в них. Угнали немецкий БТР и бросили его уже через десяток километров, предварительно заминировав. Через полчаса после этого угнали грузовик, уменьшив румынскую армию на отделение. Солдат в грузовике перестреляли так быстро, что те даже не успели ничего понять. Как водится, заминировали трупы, использовав часть их же гранат.
«Минировать все, минировать везде, минировать всегда!» — одно из правил первого начальника Антонова, прошедшего еще Афганистан. И Владимир старался этому правилу следовать.
Уже глубокой ночью группа Антонова наконец остановилась. До главной точки эвакуации оставалось километров семьдесят. Приказав Лебедю выйти на связь с базой, Антонов опустился на землю.
— Товарищ майор! — Сержант показал, что связь есть.
— База, это Добрый. Задание выполнено. Однако есть проблемы. За нами ведется преследование. Пока вроде оторвались, но вряд ли это надолго. Просьба об эвакуации, вариант «Б-красный».
— Вас понял, Добрый. Ждите ответа.
Через пару минут рация ожила:
— Добрый, это База. Здесь еще?
— Здесь, где мне еще быть, едрить тебя через колено. — Последнюю часть фразы Антонов проговорил про себя.
— Ваше предложение принято. Двигайтесь к четвертой точке эвакуации, как поняли?
— Понял вас, четвертая точка. Конец связи.
— Так, парни, нам до четвертой точки отсюда сколько?
— Двенадцать километров, товарищ майор. — Береза ответил достаточно быстро.
— Значит, так, десять минут отдыхаем, а потом ноги в руки — и вперед. — Антонов оглядел свою команду. Уставшие лица, но на них нет ни страха, ни отчаяния. Учитывая, что пережил каждый из группы, это было не так уж и удивительно.