9 ноября
Шрифт:
– Просто Теодор, - отвечает он.
– Моего отца зовут Тедди, поэтому произойдет путаница, если нас обоих станут так называть. Особенно, когда мы вернемся к семье на Нантакет.
– Прикольно, - завершает Эмбер, переводя взгляд на меня.
– Не хочешь сходить со мной к бару?
Я киваю и выскакиваю из-за столика. Пока мы пробираемся к бару, Эмбер переплетает свои пальцы с моими и сжимает ладонь.
– Пожалуйста, скажи, что ты с ним не трахалась.
– Мы встречались всего четыре раза, - возмущённо отвечаю.
–
– Ты занималась сексом с Беном на третьем свидании, - парирует она в ответ.
Ненавижу, что Эмбер приплетает сюда Бена, но, наверное, когда ты обсуждаешь свою сексуальную жизнь с подругой, то единственный парень, с которым ты когда-либо спала, обязательно будет присутствовать в разговоре.
– Может и так, это совсем другое. Мы знали друг друга намного дольше, чем в данном случае.
– Вы знали друг друга три дня, - не унимается она.
– Нельзя считать все время полностью, если вы общались только раз в год.
Мы подходим к бару.
– Смена темы, - говорю я.
– Что ты хочешь выпить?
– Все зависит от...
– задумывается она.
– Мы пьем, потому что хотим запомнить эту ночь навсегда? Или потому что хотим забыть прошлое?
– Скорее забыть.
Эмбер поворачивается к бармену и заказывает четыре шота. Когда он ставит их перед нами, мы берем по рюмке и чокаемся.
– Чтобы проснуться десятого ноября и не помнить о девятом, - произносит тост Эмбер.
– Выпьем за это.
Мы опрокидываем свои шоты, и сразу же переходим к следующей порции. Обычно я немного пью, но на этот раз я сделаю все возможное, чтобы эта ночь пролетела как можно быстрее, потому что только так я могу покончить с этим.
• • •
Проходит полчаса и шоты определенно делают свое дело. Я чувствую себя хорошо и немного пьяной, и даже не возражаю, что Теодор сегодня распускает руки. Эмбер и Гленн покинули кабинку пару минут назад, чтобы покорить танцпол, а Теодор рассказывает мне о... вот дерьмо. Я понятия не имею, о чем он говорит. Не думаю, что вообще его слушала.
Гленн заползает обратно на диванчик, а я стараюсь и дальше смотреть на лицо Теодора, чтобы он думал, что я слушаю его вздор о какой-то рыбалке, которой он занимался со своим двоюродным братом во время летнего солнцестояния. Когда, черт возьми, вообще происходит это летнее солнцестояние?
– Я могу помочь?
– спрашивает Теодор Гленна, что странно, учитывая его недружелюбный тон. Я поворачиваюсь к Гленну.
Только... это не Гленн.
На меня пристально смотрят карие глаза, и мне вдруг хочется скинуть с себя руки Теодора и заползти под стол.
Да пошла ты, судьба. Пошла ты к черту.
На лице Бена расползается медленная улыбка, когда он возвращает свое внимание к Теодору.
– Простите, что прерываю вас, -
Теодор расслабляется, понимая, что Бен здесь не для того, чтобы занять его территорию. Или он просто так думает.
– Да, конечно, - соглашается Теодор, и тянется через стол, чтобы пожать Бену руку.
– Я Теодор, это Фэллон, - представляет он меня единственному человеку, который был во мне.
– Приятно познакомиться, Фэллон, - любезничает Бен, обхватив мою ладонь сразу обеими руками. Он быстро проводит пальцем по запястью, и его прикосновение опаляет кожу. Когда Бен отпускает мою руку, я смотрю на свое запястье, уверенная, что остался след.
– Я Бен.
Стараюсь выглядеть незаинтересованной, и лениво поднимаю брови. Что, чёрт возьми, он здесь делает?
Взгляд Бена скользит от моих глаз к губам, а затем он сосредотачивается на Теодоре.
– Итак, как давно ты живешь в Лос-Анджелесе, Теодор?
Прямо сейчас в моем пропитанном алкоголем мозге круговорот мыслей.
Бен здесь.
Здесь.
И он вторгся в мое свидание, чтобы получить информацию.
– Большую часть жизни. Думаю, все двадцать лет.
Я смотрю на Теодора.
– Я думала, ты вырос на Нантакете.
Теодор ерзает в кресле и смеется, сжимая мои руки, лежащие на столе.
– Я там родился. Но не вырос. Мы переехали сюда, когда мне было четыре года.
– Теодор переводит свое внимание обратно на Бена, и, черт бы побрал Эмбер, она снова побеждает.
– Итак, - продолжает Бен, указывая пальцем между мной и Теодором.
– Вы встречаетесь?
Теодор обнимает меня и тянет ближе к себе.
– Я работаю над этим, - отвечает он, улыбаясь мне сверху вниз. Но потом снова смотрит на Бена.
– Это довольно странные личные вопросы. Какая тема у твоей работы?
Бен трет рукой шею.
– Я изучаю вероятность родственных душ.
Теодор хихикает.
– Родственные души? Это выпуская работа? Да поможет нам Бог.
Бен выгибает бровь.
– Ты не веришь в родственные души?
Теодор обнимает меня одной рукой и откидывается на спинку сиденья.
– А ты, как я понял, веришь? Встретил уже свою половинку?
– полушутя Теодор оглядывает кабинку.
– Она сегодня с тобой здесь? Как ее зовут? Золушка?
Я медленно перевожу взгляд на Бена. Не уверена, что хочу слышать ее имя. Бен пристально смотрит на меня, то и дело бросая взгляд на пальцы Теодора, скользящие вверх и вниз по моей руке.
– Она здесь не со мной, - отвечает Бен.
– На самом деле, сегодня она фактически бросила меня. Я прождал её больше четырех часов, но она так и не появилась.