9-й день недели
Шрифт:
– Мне сложно перейти барьер в наших отношениях, понимаете?
Марченко и сам осознал, что навязывается со своей дружбой. Такое с ним впервые.
– Понимаю. Ладно. Идём дальше. Что повлияло на твоё решение?
– Потеря редакции. Всё сгорело, и я остался без штанов. Строго говоря, я вообще стал не нужен для Яна Григорьевича. Но он не отвернулся и не отказался от своего предложения.
– Ты не задумывался, почему именно?
– Честно говоря, нет.
Марченко задумался. Надо выкладывать козыри, но
– Через какой промежуток времени после визита Лазаревского произошёл поджёг?
– В тот же день.
– А точнее?
– Вы… ты его подозреваешь?
Следователь почувствовал, что собеседник медленно становится на сторону отставного дипломата.
– Я просто обязан задавать подобные вопросы. Понимаешь?
– Да. Поджёг произошёл примерно часа через два. Ты правда его подозреваешь?
– Егор, я совершенно точно знаю, что поджигал твою редакцию Полунин Валентин Павлович. А вот имеет ли отношение к этому Лазаревский – пока не знаю. Но выясню. Можешь быть уверен.
Колганов посмотрел на следователя странным взглядом.
– У вас какие-то давние счёты?
Марченко встал и подошёл к окну. Неужели это настолько очевидно?
– Ты интересуешься для галочки или тебе это действительно интересно?
Колганов насторожился.
– Так понимаю, это связано со мной?
– Тебе не откажешь в проницательности.
– Похвалил полицейский и повернулся к собеседнику лицом. – И губу ты себе хорошо разбил.
– Спасибо. Старался.
– Помнишь, ты сказал, что твои слова прозвучат глупо? Это касалось тоста.
– Помню.
– Так вот, настала очередь мне сказать такие же слова. – Признался следователь. – Хотя, то что скажу, прозвучит не как глупость, а как бред воспалённого воображения.
– Тем интереснее. Я же журналист.
Тем не менее, Марченко колебался.
– Сказал «а», говори «б», - сгорал от нетерпения Колганов.
– Ну хорошо. – Уступил полицейский. – Егор, ты веришь в теорию заговора?
– О нет. – Журналист не смог скрыть разочарования. – Только не это.
– Почему? – Крайне удивился следователь.
– Я сыт по горло этим дерьмом. – При воспоминании о прошлом у Колганова наворачивались слёзы от обиды и злости. – Бергер каждый день заставлял придумывать что-то по этой теме.
– Я читал твои статьи. – Признался полицейский. – Хочешь сказать, что это всё ты придумал?
– На 90%. Это несложно сделать. Особенно, когда занимаешься этим каждый день. Берешь в Википедии факт и начинаешь от него танцевать. И чем неправдоподобнее получается на выходе, тем сильнее оргазмируют читатели. Так что при словосочетании «заговор» мне хочется блевать. Извини.
– Давай изменим «заговор» на «командную тактику». –
– Не буду.
– Командная тактика присутствует, например, в «Формуле 1».
– Да, знаю.
– Так вот, Лазаревский Ян Григорьевич – человек, входящий в некую команду. Эта команда называется Холодные. Её цель – захват власти в мире.
– Ты насмотрелся американских комиксов.
– Ты здоровался с ним?
– Да. Чересчур холодные руки. Просто особенность кровообращения.
– Ладно, не буду спорить. Мне продолжить?
– Да.
– Ты же журналист. – Невесело улыбнулся Марченко. – И твой профессиональный долг – выслушать меня до конца. Оппонент Холодных в глобальном масштабе – Солнечные. Это две могущественные команды, имеющие как сторонников, так и противников по всему миру.
– Добро и зло. Противостояние добра и зла. Я это проходил ещё в школе.
– Ирония в том, Егор, что ты попал в точку. Хотя сам не подозреваешь об этом.
– Ну ладно. Допустим, я тебе верю. Но причём здесь я? Чем я приглянулся Яну Григорьевичу?
– Ты приглянулся не ему, а Коле.
– Кому-кому? Кто этот Коля?
– Не Коля, а Кола. Старинное русское имя. Он был не просто Солнечным, но Ратником. Это особая каста. Это люди, которые служат свету… скажем так, с мечом в руке. Именно он выбрал тебя Хранителем карты. Вот поэтому Лазаревский подбивает к тебе клинья.
– Стоп-стоп. Какая карта? Лазаревскому нужна карта?
– У Солнечных есть священная реликвия – Костёр. Существует легенда, согласно которой Холодные, как бы не были они сильны, не одолеют Солнечных до тех пор, пока в руках последних Костёр.
– Красивая легенда. Могу в течение часа накатать статью объёмом в тысячу слов. Хочешь?
– Я хочу, чтобы ты заткнулся и дослушал до конца. – Прорычал полицейский. – А потом делай, что хочешь.
– Договорились, - поспешил ответить Колганов.
– Продолжаем разговор. Кола был Хранителем карты. Каким-то образом она оказалась в твоих руках и его незамедлительно убили.
– У меня нет никакой карты… - начал было испуганно Колганов, но, уперевшись в холодный взгляд следователя, заткнулся.
– Знаю, что у тебя этой карты теперь нет. – Процедил Марченко. – У тебя вообще ничего нет. Даже память отобрали.
– И каким образом карта попала ко мне в руки, ты, наверное, не знаешь?
– Нет. К сожалению. Этот вопрос к тебе.
– Ладно, попробую вспомнить. Что произошло дальше?
– Дальше произошло то, что я узнаю, что Лазаревский со своим кандидатом лезет в избирательную кампанию и что тебе готовит не последнюю роль.
– Я ему нужен как журналист. – Возразил Колганов. – Начинается предвыборная кампания и он хочет видеть меня в команде на должности пресс-секретаря.