90 дней

Каслин Ди

– Значит, я могу звонить тебе посреди ночи? – спросил Йенс ровно перед тем, как дверцы лифта разъехались.

Макс не выдержал его взгляд и выбежал из кабины. Он бежал в уборную, ему срочно нужно было охладиться. Его лицо горело, от обиды или смущения – от всего сразу. Какой контекст Йенс вложил в свои последние слова и был ли он там вообще?

Завернув в очередной поворот, Макс дернул дверь уборной на себя. К счастью, возле умывальников никто не стоял, так что Макс беспрепятственно несколько раз умылся холодной водой и очень тщательно протер горящие глаза. Если бы они были в каком-то

американском ситкоме, то еще в их первый разговор Макс подумал бы «вау, этот красавчик подкатывает ко мне». Но они здесь, в опасной для таких, как он, стране. Здесь нужно видеть людей насквозь, чтобы появилась возможность выжить.

Через зеркало Макс заметил, как дверь открылась, но к счастью, это был незнакомый мужчина. Он даже не обратил внимание на Макса и сразу пошел по своим делам. Макс плеснул еще пару раз водой в лицо и, надергав бумажных полотенец, вытерся.

Но если бы это был Габриэль Йенс…

Нужно поскорее возвращаться, нельзя быть таким импульсивным, нельзя так поступать с самим директором. Нельзя действовать, не зная всей ситуации. Нельзя было выкрикивать те слова и убегать.

Когда Макс возвращался в кабинет, то заметил, что Софии не было на ее рабочем месте, но, открыв дверь офиса, увидел ее разговаривающую с Йенсом. Они оба замолчали и обернулись на Макса.

– Ты меня услышал, – последнее, что сказала София перед тем, как пройти мимо Макса и закрыть за собой дверь.

– Вы… – Макс посмотрел на дверь, затем снова на Йенса.

– Я выразился некорректно, и прошу прощения за это, – совсем нерадостно протараторил Йенс и уселся в свое кресло. Шок? Шок. – Я имел ввиду работу и только работу и очень надеюсь, что ты убежал, потому что посчитал, что теперь будешь работать двадцать четыре на семь. Пожалуйста, скажи, что это так.

– Вы недостаточно искренни, – Макс постарался произнести слова ровно, но вышло, как вышло. Он подошел к столу Йенса и уперся в него руками, немного наклоняясь вперед. Хотелось сказать еще что-то, но слова никак не складывались в предложения, потому Макс с напускной уверенностью смотрел на Йенса сверху-вниз.

– Что я могу сделать, чтобы ты меня простил?

Вот оно.

– Накормите меня, – Макс подался еще немного вперед, кончиком языка провел по верхней губе и сразу вернулся в прежнее положение. Йенс даже не шевельнулся и теперь напоминал самого Макса в тот момент в лифте. Макс считал себя хорошим человеком, потому не смог долго тянуть паузу после таких слов. – Можете заказать доставку, чтобы не прерывать рабочий процесс, – пока он смотрел на Йенса, то успел заметить боковым зрением ту самую папку, что они забрали из отдела кадров. Подхватив ее, Макс оттолкнулся от стола и прошел к дивану. Он усердно старался сделать вид, что занят изучением содержимого папки, и, когда Йенс в первый раз спросил, что он хочет на обед, сделал вид, что не услышал.

– Макс, – позвал его Йенс повторно, на что Макс уже обратил внимание. – Какое твое любимое блюдо?

– Суши, а Ваше?

– Сейчас суши, – не отрывая взгляда от Макса, Йенс нажал кнопку на стационарном телефоне и, придвинувшись ближе к нему, произнес: – София, закажи суши на троих.

Макс продолжил не только

делать вид, но действительно изучать попавшие ему в руки бумаги. Если бы он был на месте Йенса, то точно бы не потерпел такого отношения от какого-то сопляка, да что говорить – давно бы выбросил себя в окно. Этот мужик за сегодня выбил себе девять из десяти баллов по шкале странности Македонского. На секунду, у Инны Новак по этой шкале была шестерка.

За время ожидания еды Макс успел хорошо изучить характеристики работников, не без помощи Йенса, конечно. Он подсел к Максу почти сразу и объяснил, на какие моменты нужно особенно хорошо обращать внимание, ведь решается судьба человека. Йенс попросил разложить договоры сотрудников в порядке от самого продуктивного до близкого к увольнению и затем спросил, почему он выбрал именно этих людей. К концу процедуры Макс почти полностью сумел сконцентрироваться на своем деле и старался не обращать внимание на чужие колена, что то и дело попадали в поле его зрения.

– Мутян ушла в декрет, как только устроилась на работу, сейчас ее ребенку уже есть три года, а она снова беременна, так что не думаю, что она вообще собиралась работать.

– Значит, пришла получать деньги за детей? – Йенс взял стопку с ее именем и быстро пролистал. – Да, пожалуй, она полетит.

– Дальше Романов, – Макс подал мужчине следующую стопку. – Я бы сказал, что его показатели неплохие, но он слишком часто брал больничные. Можно дать ему желтую карточку и оценить его реакцию, но я сомневаюсь, что он долго протянет.

– Или можно вычесть все больничные из отпускных.

– Если он действительно болел, то вряд ли это поможет.

– Я тебя понял, – Йенс отложил эту стопку и взял третью.

– Белый в последнее время спустился, тут нужен личный разговор, потому что причина неизвестна.

Слишком внезапно и резко открылась дверь, и в нее вошла София с бумажными пакетами, поднятыми над головой.

– Еда приехала! – с улыбкой огласила она.

– Присядь, мы почти закончили, – попросил Йенс и указал на кресло рядом с диваном.

– Быстренько, пока не остыли, – София подвинула бумаги в их сторону и, поставив рядом пакеты, начала распаковывать еду. Макс старался не принюхиваться, но все же услышал запах теплых роллов.

– Так, дальше, – вернул его внимание к работе Йенс.

– Да, тут… – Макс взял следующую стопку. – Строганов стабильный, ни больше ни меньше, чела все устраивает.

– Таких стоит оставлять?

– Можете спросить следующую мадам о его отношениях в коллективе. Марченко молодец, она быстро выполняет задания, так что я думаю, она не откажется от дополнительной работы и денег. Она точно хочет повышение.

– Хорошо, я просмотрю ее еще раз позже.

– И вот, Армадиллов, ни одного больничного за три года, показатели выше положенной нормы, тоже просится на повышение.

– А ты красавчик, – констатировала София. – Скажи же, он красавчик?

– Да, потому он сейчас с нами, – заметил Йенс и, собрав все бумаги в одну стопку в соответствующем порядке, отнес их себе на стол.

Макс наконец перевел взгляд на контейнеры с роллами. Половина, как он и унюхал, были теплые, и он взял себе один контейнер.