90 дней
Шрифт:
– Держи, – София передала ему запечатанные палочки. – Приятного, – произнесла она и тоже взяла себе контейнер.
Йенс же, взяв контейнер с холодными, сел в кресло напротив Софии и встретился взглядом с Максом, который только поднес ролл к своему рту. Он замер и кивнув пожелал Йенсу приятного аппетита.
***
Собраний было четверо, как и человек, которых Йенс оторвал от работы. Также присутствовала нотариус со своим подопечным – последний раз Макс вживую видел Олега еще во вторник, – юрист и три человека из отдела кадров, которые и проводили эти собрания, а директор лишь сидел и наблюдал за их работой. Макс, конечно,
Они закончили к двум часам дня, и Йенс позвал нотариуса – фигуристую женщину с красными кудрявыми волосами, которую назвал Доминикой – выпить с ними кофе. Макс был рад возможности нормально поговорить с другом – видеозвонки это другое. Они сели за столик на небольшой кухне, оборудованной лишь кофемашиной и микроволновкой, а в углу высотой с тумбу стоял минихолодильник. Пока взрослые возились с кофе, парни расплывались по столу, довольные тем, что все закончилось.
– Ты вообще как? – Жданов подвинул голову к другу максимально близко, чтобы спросить: – Он тебя не насилует?
– Из-за меня уволили двух человек, – задумчиво произнес Макс.
– Их уволили бы и без тебя, уж поверь. А меня разрывают два нотариуса, один переводчик, а вторая вот. Интересно, где там Инна…
– У нее дела точно лучше, чем у нас, – Макс перекатил голову на бок, чтобы посмотреть прямо в лицо Олега. – Я такой херни натворил вчера… но в итоге извинялся Йенс передо мной. А потом он заказал суши, потому что я их люблю.
– Вертишь мужиком, а он даже не твой, – Олег сощурился, но на его губах сияла мирная улыбка.
– Прикол в том, что если бы я был на его месте, то давно бы уже послал себя.
– Я бы тебя трижды пристрелил, если бы можно было сделать это безнаказанно, – раздался сверху голос Йенса, и Макс аж дернулся, поднял голову со стола и посмотрел на мужчину.
– Так у вас полное взаимопонимание? – Доминика присела возле Олега и подвинула к нему кружку с кофе.
– А у вас нет? – осведомился Макс.
– У меня так только с Герой, когда дело касается этого молодого человека, – она провела ладонью по плечу Олега и поспешила запить свои слова кофе.
– А мне? – Макс снова поднял взгляд на Йенса, который не торопился садиться.
– Четыре, – Йенс сложил из пальцев пистолет и прижал к виску Макса. По телу Макса от точки соприкосновения пробежали мурашки. Единственным разом, когда Йенс касался его, было рукопожатие во вторник – помощь с манжетами не считается, – а теперь… это не рукопожатие. – Перед собой посмотри.
Было сложно пошевелиться, пока он держал «пистолет» у виска, но Макс просто скосил взгляд на стол и действительно заметил чашку с кофе. Только после этого Йенс убрал пальцы, Макс взял чашку в руки и, сделав пару глотков, посмотрел на Олега взглядом «вот о чем я говорил».
– Во сколько вы нас сегодня отпустите? – Жданов по очереди глянул на Доминику, потому на Йенса, который разрушил все его надежды.
– Макс сегодня полностью занят, – отрезал директор тоном, которому ни у кого не возникло желания перечить.
– Чем я занят? – все же поинтересовался Макс.
– Самым длинным рабочим днем в твоей жизни, – прозвучало угрожающе.
К сожалению, Йенс не шутил. После кофе он заставил Макса сесть на заднее сиденье черного мерседеса и сам залез с другой стороны. Обычно так начинается
«Меня пристрелят и закопают в лесу», – вот о чем думал Макс, когда они проехали последний район многоэтажек. Не даром же Йенс приставлял к его виску пистолет, да, не настоящий, но для намека – самое то.
Однако до леса они не доехали, а свернули в узкие улочки, от чего Макс мысленно перекрестился.
– В прошлый раз ты уснул над материалами на два дня, так что сегодня будешь изучать все до потери пульса, я об этом позабочусь.
Они проехали автоматизированные ворота, и тут Макс подумал, что стоит предупредить тетю о том, что домой он сегодня, скорее всего, не вернется.
Машина остановилась на подъездной дорожке. Йенс первый открыл свою дверцу и вышел, Макс поспешил за ним. Перед ними стоял не то, что огромный, просто совершенно немаленький… особняк? Точно не хижина. Макс направился за Йенсом к главному входу, а внутри их встретила служанка, которой сразу поступил приказ о кофе и сэндвичах, но перед тем, как она ушла, Йенс скинул на нее их верхнюю одежду. Дальше они поднялись на второй этаж, поворот направо, и первая же дверь. Йенс пропустил Макса вперед и закрыл за ними. Это был кабинет, большой кабинет с книжными полками во всю стену и двумя огромными окнами от пола до потолка. Еще здесь стоял какой-то слишком антикварный диван и кресла, а между ними не менее древний кофейный столик, на который была сложена куча папок. Чуть поодаль был письменный стол, на котором стоял абсолютно не вписывающийся в сию атмосферу большой плоский монитор компьютера.
– Сегодня у тебя подготовка ко второй неделе, – Йенс прошел к дивану и, подхватив одну из папок, плюхнулся на него. – Не стой, иди сюда.
Было нелегко сдвинуться с места, но Макс это сделал. Он сел на другом конце дивана, Йенс все равно подвинулся к нему и вручил первую папку, но не спешил отпускать ее.
– Это мое личное дело, и ты ни в коем случае не должен ни с кем делиться этой информацией. Что бы ты там не прочитал. Это только между нами.
– Я не должен подписать соглашение? – задал вполне логичный вопрос Макс, на что в ответ получил не то совет, не то угрозу.
– Подпишешь через неделю вместе с контрактом, если доживешь. Надеюсь на твою благоразумность, – Йенс отпустил папку, полностью вверяя ее в руки Макса. – Также ты увидишь личное дело моей жены и сотрудников, которых я уже нанял. Папки сложены по мере важности информации, так что удачи и терпения, – он поднялся с дивана и поправив пиджак, сказал: – Скоро вернусь, – и покинул кабинет. Вот так просто оставил человека, которого знает меньше недели, вместе с досье на всю свою жизнь.
Макс понял, что уснул, когда темное пятно перед глазами начало медленно светлеть. То есть, уже наступило утро. Он нашел себя на том же диване укрытым тяжелым зеленым пледом. В голове начала стучать паника, он на всякий случай проверил, осталась ли на нем одежда, и получил долю облегчения, когда понял, что да, все было на месте, кроме того факта, что три верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, а жилетка свисала со спинки дивана. Правая ладонь Макса лежала тыльной стороной на его лбу, и когда он попытался ее убрать, то понял, что рука полностью занемела, так что пришлось реанимировать ее другой рукой. Он бросал свою кисть в спинку дивана, когда в комнату вошел Йенс. Непривычно было видеть его в домашней одежде, так что Макс мог бы поспорить, кто из них застал более редкую картину. Йенс остановился, подперев дверную раму.