90-е: Шоу должно продолжаться 14
Шрифт:
Я забрался на нижний ярус, протянул Наташе руку, а когда она на нее облокотилась, подхватил ее на руки и поставил на пол.
— Короче, слушай! — сказала она. — В общем, тут был какой-то движ, в лимбо они что ли играли. Ну и кто-то взялся со сцены рассказывать, что в «Африке» на сцене зиккурат из столов, в общем, слово за слово, и вместо лимбо все взялись строить вот эту здоровенную фигню. А теперь туда садят ночного повелителя. Ну, в смысле, победителя. Ну, ты понял!
— Кто выступает? — спросил я, вытянув шею. Вроде кто-то знакомый даже…
— Понятия не имею, вроде кто-то из Питера, — пожала плечами
Тут музыканты начали новую песню, и я опознал кто это!
— Темнело за окном,
Наступала ночь,
За кухонным столом
Сидели мужики…
Вокалист без передних зубов, еще без своей фирменной прически шипами вокруг головы. И даже без всякого грима. На месте передних зубов — темный провал. Хех, ни фига себе!
— Это же «Король и шут!» — сказал я.
— Кто? Ты что, их знаешь? — удивилась Наташа. — Я так первый раз вижу. Прикольные?
Она повернулась и вместе со мной уставилась на сцену. А я даже забрался на ступеньку «трона ночного повелителя», чтобы мне было лучше видно.
«Король и шут» звездами еще точно не были. Ну, то есть, были, но только среди меня одного. Я где-то в начале двухтысячных на них «подсел», на всех концертах был, когда они в Новокиневск приезжали. Однажды даже не поленился на их сольник сгонять в Питер. Собственно, так сложилось, что лично меня «КиШ» цеплял из всего российского рока больше других. Поэтому я и смотрел сейчас на них так жадно. Как и в прошлый раз, когда они на сцене полузаброшенного ДК в Питере выступали. Возможно, впервые. В списке заявившихся на «Рок-Виски-Браво» рок-групп я их видел, разумеется. Но они не были хэдлайнерами. На стадионе не выступали. Вроде бы должны были выступать в «котлах», но то ли они накидались, и их заменили. То ли я был занят и пропустил… В общем, сейчас, когда я увидел их на сцене, меня даже накрыло слегка. Уже во второй раз. Вот же он, Горшок, еще живой. Только-только начинает. Зал еще не ревет вместе с ним хором «Охотника Себастьяна». Да и вообще не все слушают…
— Ничего так, да, — сказала Наташа, смешно шевеля бровями и бросив недоверчивый взгляд в мою сторону. Ну да, пожалуй, не лучшее выступление «Короля и шута». Блин, что же я камеру-то не захватил сегодня? Получилась бы редкая концертная запись в моем видеоархиве…
— Привет! — нежные руки Евы обняли меня за талию сзади. — Как съездили сегодня?
— Там кошмарно много комаров! — сказал я. Сделал над собой усилие и отвернулся от сцены. Начинающие «КиШи» — это круто, конечно, но Ева все равно важнее.
— Ой, а я их помню! — сказала вдруг Ева. — Мы же их тогда на концерте видели, в Питере, да? Ну, когда еще Кристина… гм… выпила лишнего. Или я путаю? «Король шутов» или что-то такое.
— Ага, — я обнял Еву и притянул к себе.
— Там тебя Колямба искал, кстати, — сказала она.
— Да и шут с ним, — тихо засмеялся я.
— И король? — хихикнула Ева.
— Точно, шут и король с ним, — рассмеялся я. Потом отстранился. — Что-то я заинтригован. Давай ты уточнишь. Меня искал злой Колямба, перед которым я в чем-то прокосячился, или меня искал деловой Колямба, у которого есть дело на миллион рублей?
— Скорее второе, — подумав, ответила Ева. — Хотя это не точно. Я не уверена, что изучила мимику Колямбы достаточно,
— Это хорошо, — кивнул я и снова притянул Еву к себе.
— Подожди! — Ева уперлась ладошками мне в грудь. — А то я забуду, что еще хотела тебе сказать…
— Я весь внимание, милая, — я послушно замер. Ева тоже замерла.
— Да блин! — нахмурилас она. — Это же было точно важнее, чем Колямба… Он меня с мысли сбил…
— Это ты про приглашение Даши хотела рассказать? — вклинилась в разговор Наташа.
— Нет-нет, это было что-то другое, — замотала головой Ева, и кончик ее косички хлестнул меня по руке. — Так, про Дашу, чтобы потом не забыть. Даша приглашает нас к себе на свадьбу, здесь в сентябре, на открытке написано, так что не забудем. Вот, сказала. Но это точно было другое!
— Что ты на меня смотришь? — развела руками Наташа. — Ты же мне сама не рассказала, потому что хотела Велиалу первым рассказать.
— А, точно, вспомнила! — просияла Ева.
Глава 18
— Там прямо настолько все плохо, что мы можем не согласиться? — удивился я.
— Сама я не видела, но… — Ева сделала большие глаза. — В общем, я очень отдаленно дядю Мишу знала, последний раз видела, когда мне было лет десять, но…
— Но? — уточнил я, когда она сделала паузу на «большие глаза».
— В общем, он уже тогда был не очень нормальным, — лицо Евы стало серьезным и даже немного грустным. — Сейчас мне понятно, что на самом деле ничего смешного. Но когда я была ребенком, было… ну… смешно. У него была настоящая свалка в квартире. И он еще постоянно рассказывал всякие истории дурацкие. Без начала и конца. Пучил глаза смешно. А что там сейчас в его квартире, я даже представить боюсь.
— Выбросить хлам и сделать ремонт — звучит как-то не слишком страшно, — сказал я.
— Это пока ты не увидел квартиру дяди Миши, — вздохнула Ева. — В общем, давай мы сначала посмотрим. А потом скажем, ладно?
— Я заинтригован, — усмехнулся я.
Вообще история в духе Леонида Карловича, конечно. Он явно закусился обеспечить нас с Евой, ну или точнее будет сказать, Еву и меня за компанию, достойным жильем. А поскольку ему сейчас страшно неудобно за наш последний скоропостижный переезд, сделать он это хочет сразу и на века. Судя по всему, это как раз такой вариант и есть. Но с нюансами.
— А что с этим дядей Мишей случилось, кстати? — спросила Наташа. — Он повесился, и квартира освободилась?
— Нет, живой, — Ева медленно покачала головой. — Ну, точнее, частично живой. Он еще полгода назад переехал в дурку. А теперь стало понятно, что оттуда не вернется уже.
— Такое… — Наташа скривила гримасу.
— Вот поэтому я и говорю, что мы сначала посмотрим, прежде чем соглашаться, — вздохнула Ева. — На самом деле, он прикольный был. Я когда совсем мелкой была, мне нравилось у него бывать. Столько всегда вещей интересных было. Он… ну… что-то вроде антиквара. Старые вещи ремонтировал, чтобы работали. Часы, там всякие… Барометры. Он вообще, мне кажется, что угодно мог починить. У него еще раньше жена была, тетя Света. Ругалась на него, что он в дом всякий хлам тащит, но он зарабатывал этим хламом нормально так. А когда она ушла, он с катушек и съехал.