999 (сборник)
Шрифт:
— Знаю,— оборвала его Сюзи, приложив палец к губам.
Когда они опять обернулись на дом Майерсов, все окна в нем были уже разбиты, столбики террасы выдернуты из земли, а бечевки-бесовки и след простыл. Они обнаружили ее немного подальше, по правую руку от участка Майерсов: бечевка лениво покачалась в воздухе, а потом хлестнула землю, как кнут; немного погодя они увидели ее в соседнем слева квартале: проскочив между домов, бечевка вынеслась на улицу и там перехватила на бегу какого-то мальчика — кажется, Билли Карсона.
Солнце поднималось все выше. Стояло самое обычное летнее утро: зной, зной и ничего, кроме зноя.
Днем
Бечевка-бесовка занималась своим делом.
Посмотрев в бинокль, принадлежавший отцу Джерри, они обнаружили, что бечевка-бесовка обвилась, точно змея боаконстриктор, вокруг шпиля методистской церкви далеко-далеко в самом центре города. Так выяснилось, что бечевка может залезать на какую угодно высоту. На их глазах она вытащила с колокольни какое-то маленькое и беспомощно сучащее ногами существо (наверное, оно еще и кричало, но в такой дали ничего не было слышно) и, соскользнув со шпиля, исчезла из виду.
— Я тебе говорю, это же...— снова начал Джерри.
Сюзи, пристально глядя в бинокль, вновь приложила палец к губам, но Джерри все-таки договорил фразу до конца:
— ...страшно похоже на папкин розыгрыш.
Ночь они провели на чердаке, чуточку приоткрыв окно, чтобы не задохнуться. Снаружи, освещенная луной, рыскала бечевка-бесовка. Дважды она подбиралась к ним близко-близко. Во второй раз она вообще разбила огромное окно гостиной на первом этаже, потом вытянулась высоко-высоко перед самым чердачным окошком, ощупала кончиком щель между рамами — Джерри, стоявший у окна, так и остолбенел,— но тут же упорхнула
Они нашли пачку крекеров и съели их. Бечевка-бесовка, беспрестанно перемещаясь туда-сюда, то и дело загораживала луну, поэтому на потолке и стенах чердака плясали размытые темно-серые тени.
— Как ты думаешь, везде так? — спросил Джерри.
— А сам-то ты как думаешь? — ответила Сюзи вопросом на вопрос, и тут Джерри вспомнил про папкин коротковолновый приемник на батарейках. Он принимал станции со всего мира. Приемник хранился в углу чердака, в коробке с фонариками.
Джерри достал приемник и включил, но, сколько он ни крутил ручку, из динамика слышалось одно только шипение.
— Везде...— прошептал Джерри.
— Похоже на то,— отозвалась Сюзи.
— Не может быть...— проговорил Джерри.
Сюзи съела еще один крекер,
Вдруг Джерри уронил приемник и заплакал.
— Но это ведь папа меня просто разыграл! Это не взаправду!
— Но ведь сначала-то казалось, что взаправду? — спросила Сюзи.
— Он всегда-всегда меня разыгрывал,— продолжал Джерри, не переставая всхлипывать.— Когда я съел вишню вместе с косточкой, он спрятал в кулаке несколько листочков, а потом сделал вид, будто вытащил их у меня из уха — сказал, что косточка проросла и теперь внутри меня ничего нет — одно вишневое дерево! А в другой раз он поклялся, что у нас во дворе сейчас приземлится звездолет, приказал дежурить у окна в гостиной, а сам тихонько обошел дом и кинул с крыши игрушечную ракету: она прямо передо мной упала! — Джерри озадаченно, серьезно хмурил лоб.— Он вечно такие фокусы проделывал!
— И ты верил, когда он тебя разыгрывал? — спросила Сюзи.
— Да! Но разве...
— Может быть, если очень-очень верить, желание сбывается взаправду!
Джерри окончательно вышел из себя.
— Но это был розыгрыш! Ты там была, ты тоже видела, что он
Джерри с умоляющим видом посмотрел на Сюзи.
— Бечевка-бесовка была не ВЗАПРАВДАШНЯЯ!
— Но ты поверил,
— ОН МЕНЯ ПРОСТО РАЗЫГРАЛ!
— Но ты поверил, что все это взаправду,— тихо произнесла Сюзи, глядя себе под ноги.— Может, дело в том, что моя мама решила переехать и нас разлучить. Вот ты и поверил в бечевку так сильно, что она появилась на самом деле,— Сюзи подняла глаза— Может, потому она нас и не сцапала — из-за тебя.
Сюзи подошла к Джерри и обняла его, стала гладить его по голове своими длинными тонкими пальцами.
— Может быть, ты это сделал, потому что меня любишь,— сказала она.
Джерри поднял свои заплаканные глаза.
— Я тебя вправду люблю,— сказал он.
За неделю они съели всю еду, какая была в доме, и потому перебрались к Майерсам и съели всю их еду, а затем к Дженценам — соседям Майерсов. И так они все переселялись и переселялись, незваными гостями объедая квартал за кварталом. Из дома в дом они перебегали после заката или на рассвете. Бечевка-бесовка к ним и близко не подходила — теперь она решила переловить всех окрестных собак и кошек.
И даже когда они замечали бечевку-бесовку, она обычно находилась далеко. К примеру, заглядывала в какой-нибудь дом в соседнем квартале, а потом поднималась к небесам, чуть ли не касаясь облаков: прямая, черная, маслянисто-блестящая от солнца — совсем как антенна. Часто она пропадала на несколько дней кряду, а однажды в телескоп, который нашелся в очередном жилище (расположенном так далеко от родного квартала, что имен хозяев они больше не знали), Джерри и Сюзи обнаружили вторую бечевку-бесовку. Дом этот стоял на самой окраине города, а вторая бечевка-бесовка находилась в соседнем городе. Днем она сворачивалась кольцами, но порой тут и там выпускала торчащие кверху побеги. И вот несколько из этих побегов на миг замерли, а потом загнулись на конце, указывая на бечевку-бесовку в их городе. Та тоже загнулась, указывая в сторону соседки.
Сюзи покосилась на хлюпающего носом Джерри.
— Повсюду,— сказала она.
Лето близилось к концу. Белки исчезли, а вслед за белками исчезли птицы, цикады, мошки и комары. Джерри и Сюзи переселялись из дома в дом, из города в город и частенько видели, как бечевка-бесовка затаскивает под землю стрекоз, а иногда прихлопывает мух и тоже забирает. Везде происходило одно и то же: каждый город, каждый дом, каждый уголок земли бечевка-бесовка очистила от людей, зверей и насекомых. В конце лета исчезли и пчелы. Казалось, бечевка-бесовка приберегла их на сладкое, а потом все-таки всосала в свое вязкое слизистое тело вместе со всеми другими живыми существами. В одном городе Джерри и Сюзи попался маленький зоопарк, и они долго с изумлением разглядывали пустые клетки, дочиста вылизанный обезьянник и пруд, где больше не плескались тюлени.