999999999 маны

Призывающий Оро

Значит, люди Фридриха все-таки успели меня найти. Впрочем, после целой полосы неудач в тот день мне по праву полагалась хотя бы щепотка везения. Интересно, схватили ли они Родиона, и что скажет отец, когда узнает, что я проснулся? Плевать. Вряд ли со мной произойдет что-то более ужасное, чем то, через что я уже прошел. А что до старика, наверняка карающая рука отца уже на всех парах несется к его голове.

Кстати, о конечностях. Я пошевелил онемевшей рукой и спустя пару минут активных микродвижений она начала слушаться меня, как и прежде. С

левым глазом по-прежнему были какие-то проблемы, однако, если раньше я словно просто потерял способность видеть им, что довольно сложно объяснить словами, то теперь перед ним стояла привычная темнота. И я, честно говоря, не знал хорошо это или плохо.

Ощупав лицо, я подтвердил то, что и так знал - весь мой ангельский лик после приключений в мертвом городе был перемотан бинтами. На месте левого глаза находилась толстая ватная повязка, что выделялось на общем фоне. Я кое-как умудрился глянуть вниз и увидел, что грудь тоже была крепко зафиксирована на месте.

Видимо Блуждающий все таки переломал мне ребра тем броском. Или я это сделал сам, когда кубарем несся по склону? Отвратно.

Страшнее всего было набраться храбрости посмотреть на ноги, хоть я, без сомнения, чувствовал, как они ноют от бедер до ступней, я также был наслышан о таком понятии как “фантомные боли”, когда люди с ампутированными конечностями периодически испытывают боль там, где конечности уже давно нет.

В голове всплыла торчащая измазанная кровью кость, и я дрожащими руками потянулся к одеялу.

Никогда не думал, что буду так рад видеть гипс на своем теле. Переломы выглядели ужасно, надеюсь, я смогу ходить на своих двоих после реабилитации и не стану хромым. Стоило мне об этом подумать, как к боли от многочисленных переломов добавилась еще и мигрень.

К этому моменту я конкретно так пожалел о том, что меня никогда не привлекала тема мазохизма и решил активировать всё то же “Пренебрежение болью”, и наконец-то отдохнуть.

— АААААААААА!

Все пошло немного не по плану, и я заорал от усилившейся в разы боли, раскинувшейся по всему телу.

Та попискивающая штука, что меряла мой пульс, по всей видимости, в свободное от больницы время подрабатывала барабаном на фестивалях электронной музыки, и вместо размеренных писков теперь быстро долбила у меня над ухом, давая врачам знать, что с пациентом произошла какая-то беда. Хотя в ней, впрочем, не было никакой надобности, так как своим ором я, должно быть, разбудил половину больничного крыла.

И действительно, не прошло и минуты, как в коридоре раздался топот. В палату влетели уже знакомая мне медсестра и тучный лысеющий врач в очках, на лбу которого довольно мерзко собрались несколько капель пота, никак не желающих двигаться с места.

Они испуганно уставились на моё перекошенное лицо. Я быстро деактивировал ауру — боль ушла так же внезапно, как и пришла. Аппарат тоже постепенно вернулся в свое изначально состояние.

Медперсонал, тем не менее, засуетился и врач что-то сказал медсестре, что бросилась

проверять показатели на приборах, после чего подошел ко мне.

— Что произошло? Вам больно?
– он словно несколько переигрывал с обеспокоенностью моим состоянием, особенно когда аккуратно положил руку мне на грудь и с очень уж сочувствующим взглядом посмотрел мне прямо в глаза.

— В-все прошло… занимался самолечением… — пошутить лучше мне мешали те самые злополучные капельки пота на его лбу, что привлекали все моё внимание на себя.

— Не пугайте нас так! Вы поступили сюда в очень тяжелом состоянии! Впредь, перед тем как что-либо предпринять - советуйтесь с врачом. Это, кстати, буду я, — он подал мне руку и широко улыбнулся, — Меня зовут Ибрагим.

Я, толком не понимая, что происходит, неуклюже пожал руку Ибрагиму. Похоже, желание выслужиться перед моим кланом стоит у него выше врачебной этики. Но я совру, если скажу, что он мне хоть сколько-нибудь понравился изначально.

— Марк Ротт, — сухо бросил я.

— Знаем-знаем! — скользко улыбнулся доктор, — Это большая честь… ой, ну, то есть, соболезнуем, конечно, что вы оказались в такой ситуации. Главное, не переживайте. Нам сообщили о вашей уникальной особенности, очень интересно, знаете. Поэтому пришлось лечить вас без применения магии, что, конечно, не радует, однако, вы довольно быстро пришли в себя, как я могу поглядеть. Всего за три дня вы уже пришли в сознание.

— Где я вообще?
– стоит ли говорить, что личная больница нашего клана выглядела иначе. Её бы я узнал в мгновение ока, так как провел в застенках тамошних палат не одну неделю.

— О, вы в лучшей столичной клинике! Хочу вас заверить, работают у нас только профессионалы с родословной! Всякий трущебный сброд мы бы к вам и на километр не подпустили! – так значит, я все-таки добрался до столицы. Не уверен, правда, что это теперь для меня значит.

— Сколько мне здесь еще торчать?

— Видите ли, из-за ваших особенностей, выписать мы вас сможем не раньше, чем через месяц. Методы у нас инновационные, даже если обходиться без магии, однако, большое беспокойство вызывает состояние вашего глаза.

— Я думал, он остался где-то на ветке, — хмыкнул я.

— Так… да не так. Ваш клан смог обеспечить пересадку, однако, без магической поддержки – сами понимаете, нужно уповать на удачу, приживется ли он.

Я нахмурился. Зная себя, лучше уповать на что угодно, окромя удачи.

— Марк, мне, кстати, сообщили, что вы можете ускорить собственную регенерацию?

— Да… но…

— Никаких но! Нам любая помощь в борьбе за здоровье нашего дорогого пациента пригодится, так что делайте это поскорее!

Доктор Ибрагим мерзко растягивал слова, делая ударение на каждый слог, что меня невероятно бесило. К тому же, пренебрежение болью довольно странно повело себя.

Однако, слова врача имели смысл, организму явно не помешает небольшой допинг.

— Хорошо, доктор, – я кивнул.