А был ли мальчик (част 1-6)
Шрифт:
Леди Малфой потрясенно кивнула:
– - Ваша история выглядит убедительной. Гарриэт, я даже не знаю, что сказать...
– - Тогда не говорите ничего, -- пожала я плечами.
– - И еще одно, Нарцисса: если вам станет известно что-либо о третьей реликвии, кольце Антиоха Певерелла, то, пожалуйста, скажите мне об этом. Но ни в коем случае не расспрашивайте сами -- это слишком опасно и может дорого вам обойтись.
Женщина кивнула и поднялась:
– - Пожалуй, мне пора.
Рассеянно проводив взглядом Нарциссу, я поболтала в кружке недопитый глинтвейн. Да, в свое время эта история потрясла и меня. Собственно, я не рассказала Нарциссе всех
Римус уселся за мой столик легко и непринуждено, как человек, которому нечего опасаться. Чокнулся с моей кружкой бутылочкой сливочного пива и улыбнулся во все тридцать два острых зуба:
– - Как жизнь молодая?
– - Бывало лучше, бывало и хуже -- смотря с чем сравнивать, -- пожала я плечами.
– - Осталось уничтожить последний крестраж -- и это хорошо. Риддл привез в Англию великанов -- и это плохо.
– - Это точно известно?
– - слегка нахмурился Римус. Я кивнула:
– - Да. Дамблдор попытался отрядить Хагрида на переговоры, но тот быстро вернулся -- он застал момент, когда целое племя горных великанов переместили портключами в лес за поместьем Гойлов. Пожиратели, осуществлявшие переброску, обсуждали место назначения, говорили, что Запретный лес был бы предпочтительнее, но с тамошними оборотнями сложно договориться. Из чего я заключила, что стая Маркуса как минимум решила придерживаться нейтралитета.
Люпин отпил пару глотков, задумчиво заглянул в горлышко бутылки.
– - Не знаю, как стая, -- сказал он наконец, -- а Маркус намерен выступить на нашей стороне. А что, Дамблдор уже делится с тобой такими подробностями? Ордену о великанах ничего неизвестно.
– - Просто орденцы не ходят на субботние чаепития к Хагриду, -- усмехнулась я.
– - А что, стая Маркуса не поддерживает?
– - Есть там пара оборотней, которые мутят воду и призывают оставить колдовские разборки колдунам, -- хмыкнул Римус.
– - Хотя по мне -- это еще пустяки, было бы гораздо хуже, если бы в стае оказался предатель.
– - Да уж... Как дела с обучаемыми?
– - О, весьма и весьма!
– - обрадовался вопросу Римус.
– - Особенно хорошо получается у тех женщин, которые имеют детей -- им приходилось в свое время смириться с волчьей половиной настолько, чтобы превращение не спровоцировало выкидыш. И молодые: те еще не успели увериться, что быть оборотнем -- зло. А вот остльных приходится убеждать, ломать стереотипы и учить находить общий язык с волком. Зверь ведь не доверяет тому, кто много лет держал его взаперти и не давал свободы. Кто ненавидел его...
Лицо
– - Знаешь, оборотни теперь в неоплатном долгу перед тобой. Другой бы на твоем месте взыскал должок как можно быстрее.
– - Мне нужно, чтобы оборотни пришли ко мне по своей воле, -- упрямо покачала я головой.
– - Из должников плохие союзники. Кто поручится, что они не обернутся против волшебников? Найдутся среди них те, кто посчитает плату за помощь вымогательством, и оборотни охотно пойдут за подстрекателями, поскольку действительно не привыкли видеть добро и бескорыстие от нас, колдунов.
– - Может, и так, -- склонил голову набок Римус. Он явно считал, что мне стоило назначить плату, но не стал спорить. В конце-концов, это решать только мне.
– - Маркус просил передать, что приведет к тебе своих волков -- если останется вожаком. А если нет -- то придет сам.
– - Думаешь, дойдет до бунта?
– - поинтересовалась я. Римус неопределенно повел бутылкой:
– - Вполне вероятно. Я считаю, Маркусу бросят вызов -- и наилучшим моментом будет тот, когда нам понадобится их помощь. Не мытьем, так катаньем, но они добьются своего -- стая не успеет вовремя, оборотни останутся в стороне.
Я отрицательно покачала головой:
– - Не думаю, что Маркус допустит это. Если подобный вариант развития событий очевиден для тебя, то для него и подавно. Сколько лет он вожак? Лет двадцать пять? Вряд ли за такое время он впервые сталкиваетя с угрозой собственной власти. Думаю, его слова о том, что он приведет волков, если останется вожаком -- всего лишь перестраховка.
– - Хочется в это верить, -- пробормотал Ремус.
– - Мне бы не хотелось, чтобы оборотни перегрызлись. Могут пострадать невинные...
– - Ха, Ремус, да ты, никак, нашел себе кого-то!
– - ухмыльнулась я, не преминув поддеть бывшего учителя. В отличие от многих своих сверстников, я не испытывала ровным счетом никакого пиетета к старшим.
Оборотень не обиделся и не смутился, а только мечтательно прищурился:
– - Она само совершенство... Снежно-белая от носа до кончика хвоста, с глазами цвета липового меда... Хелен. Ее имя Хелен, и она не зря носит имя той, по чьей вине пала Троя.*
– - О, Ремус, как все запущено...
– - протянула я, посмеиваясь.
– - В любом случае -- поздравляю. Что ж, беги к своей красавице, она небось заждалась. Привет Маркусу.
Люпин ушел. Он здорово поднял мне настроение, и вовсе не тем, что передал обещание Маркуса поддержать нас. Нет, я радовалась, что он Ремус наконец счастлив, а значит, в эти смутные времена есть место и для любви, и для надежды. В одном прав Дамблдор: любовь -- огромная сила, и человек, неспособный любить, обречен на провал. Вот только старик полагает, что любить нужно всех и сразу, а в этом-то и состоит ошибка. Нельзя объять необьятное, нельзя любить весь мир, если ты всего лишь человек -- можно только пытаться, и истратить всю жизнь на бесплодные попытки. Бесплодные -- потому, что нельзя любить абстракцию. Тогда это и не любовь уж вовсе. Я, к примеру, люблю Ремуса как дядюшку, и потому постараюсь в меру своих скомных сил облагодетельствовать оборотней -- но это вовсе не значит, что я люблю их всех. Среди них попадаются весьма неприятные личности, как Грейбек, пусть сгноят дементоры его душу. Вот интересно, кстати, куда девается душа, выпитая дементором?