А что потом ?
Шрифт:
Отвожу взгляд, потому что чувствую вину за то, что поднял тему её сёстры, когда сама Джиа сидит у меня на коленях, ведь я думал о Гвен намного больше, чем должен был. Мы встретились, когда она принимала душ. Наша встреча была сюрпризом, ошибкой, неожиданной, дикой и бешеной, всё подходит. Именно такой и является Гвен — непредсказуемой и дикой. Поначалу я думал, что это была Джиа, так как у неё тоже длинные тёмные волосы и маленькая фигурка, но эти глаза… Что-то в них показалось мне другим с первой секунды, когда наши взгляды встретились. Они что-то всколыхнули во мне.
Когда Джиа говорила о Гвен, это всегда звучало так, словно она маленькая девочка. Уверен, Джиа где-то
Когда я увидел Гвен, она была совсем не такой, какой её рисовало моё воображение, и это застало меня врасплох. Когда же мы встретились при лучших обстоятельствах, она открыла мне дверь, её бравады просто зашкаливали. Девушка стояла там, руки на бёдрах и непоколебимая уверенность, но в её глазах я снова заметил что-то другое. Её храбрость наигранная, а отношение показное. Я знаю, потому что вижу то же в моих глазах.
— Думаю, это из-за того, что я дала ей ожерелье отца. Гвен хорошо спит, так что, уверена, она будет в порядке, — отвечает Джиа. Она ёрзает на моих коленях. — Я рада, что вы так хорошо поладили.
Я хмыкаю. Вглядываюсь в лицо Джиа, чтобы понять, есть ли в её выражении сарказм, но его там нет. Ни сомнения, ни ревности. Любимая, искренняя, и это так сильно нравится мне в Джиа. Она общительна, ни игр, ни драмы, что я наблюдал с другими девушками.
Я действительно хорошо поладил с её сестрой — это главная причина моего стыда. Не то чтобы мы пересекали чёрту. Хотя почти пересекли на карнавале. Мы сидели там, просто разговаривали, кабинка пошатнулась, и Гвен упала прямо на меня. Мы находились близко, но далеко, а если бы поездка длилась хоть на секунду длиннее, я бы поцеловал сестру своей девушки. Её губы как магниты притягивали меня. Я думал, это потому, что мы были близки к смерти. Естественно, наши инстинкты тянулись к человеческой близости перед нашей кончиной, это как-то наигранно, но я улавливаю в этом смысл. Ведь не могу я трактовать тот случай как что-то иное.
Но узнав её, я понял, что дело не только в инстинктах. Мне не нужно притворяться рядом с ней, нет нужды быть лучше, быть другим. Я могу быть просто собой, и таким я нравлюсь ей больше. Не то чтобы я не нравился Джиа таким, какой есть. Я знаю, что нравлюсь… иногда.
Джиа держит меня в тонусе. Она подталкивает меня стать лучшим человеком, или другим, и это хорошо. Полагаю. Знаю, что у меня есть плохие привычки и это определённо плацдарм для саморазвития, но иногда это изматывает. Рядом с Гвен, кажется, я могу дышать свободно. Я могу быть собой — человеком, которым становлюсь, когда прихожу домой, снимаю галстук и сбрасываю туфли. С ней я могу говорить, не задумываясь над тем, достаточно ли деликатен или умён, или интересно ли рассказываю, поэтому мне так нравится болтать с ней, слушать голос и просто быть рядом.
Джиа тоже классная. Она не собственница и не ревнивая. Она не возражает из-за нашего с Гвен общения. Но, думаю, Джиа бы возражала из-за того, как часто мы разговариваем, как сильно я желаю этих разговоров, как часто Гвен возникает в моих мыслях, когда я не говорю я ней, и как много я думаю о ней, намного больше, чем должен. Как почувствовал небольшую ревность, когда Гвен рассказывала о том Заке, её лучшем друге — партнёре по сексу. Я тогда сказал ей, что она заслуживает лучшего, и задушил голос в голове, который шептал, что я могу дать ей это лучшее.
— Я тоже рад, что мы поладили, — изображаю зевок.
— Устал?
—
Вижу вспышку разочарования на её лице, но это быстро проходит. Ничто не огорчает Джиа надолго.
— В любом случае, у меня ещё много работы, — с улыбкой отвечает она и встаёт с моих колен. Начинает убирать свой обед. — Хотела у тебя кое-что спросить. Гвен будет психовать у нас в доме. На кафедре должна быть какая-то ставка, куда можно будет её пристроить, если ты кого-то попросишь, верно?
Чувствую, как ускоряется сердце.
— Да, они делают какую-то большую перестройку в библиотеке, и нужна помощь, чтобы успеть до того, как начнётся учёба. Это не будет проблемой. — Пытаюсь спрятать свой восторг, затем его место занимает вина. — Ты же не против этого?
Понимаю, что мой вопрос выглядит подозрительно. Почему бы она возражала? Действительно, ведь для этого нет никаких причин. Или, наверно, это я должен волноваться. Я ничего плохого не сделал, открыто, по крайней мере. Мы с Гвен никогда не пересекали чёрту и никогда не пересечём. Она слишком сильно любит свою сестру.
— Конечно, а почему должна? — спрашивает Джиа и вопросительно смотрит на меня.
Я не отвечаю, лишь кладу руки на её бёдра и быстро целую.
— Ты ей нравишься, а я знаю, что очень многие ей не нравятся. Надеюсь, Гвен заведёт каких-то друзей, и они хорошо повлияют на неё, — говорит Джиа, ущипнув меня за подбородок.
— Если только сама она согласится. — Пытаюсь казаться безразличным.
Когда выхожу из дома, то замечаю, как изменилось моё настроение: я не могу прекратить улыбаться. Знаю, что устроить её будет несложно, так как глава кафедры обожает меня, но хорошая ли это идея? Что-то говорит мне, что нет, но я это игнорирую.
* * *
Гвен
— Как поживает моя работница? — спрашивает Зак.
Я сижу в пустом классе и включила телефон на перерыве.
— Потрясающе, дорогой. — Наматываю шнурок на свой палец.
— Настолько скучно?
— Да, — смеюсь я.
— Ну, если тебе скучно, значит там нечего делать. Так что наслаждайся.
Я скучаю по Заку. Я, типа, скучаю по дому и валянию в кровати, когда единственной моей заботой было — чтобы сделать себе на ужин. Немногое изменилось: я не отвечаю за коммуналку или что-то типа того, но всё стало настолько другим. Мне нравится жить с Джиа, рядом с моей старшей сестрой, и быть самостоятельной. Нравится получать собственную зарплату и не полагаться ни на кого, если я чего-то хочу. Однако работа скучная. Летом никто не приходит в библиотеку, так что обычно там сидим только мы с мисс Кармин и целый день вносим в каталог книги.
— Я скучаю, Зак. Если бы ты только мог приехать сюда, — в сотый раз говорю я.
— Возможно, приеду.
Вздёргиваю бровь.
— Правда? — Голос звучит слишком восторженным, но так и есть. Если Зак приедет, я буду на седьмом небе.
У меня здесь почти нет друзей, а зависать с Джиа с её-то графиком становится почти нереально. Другой человек, с которым я могу зависать, фантастический, но в то же время у меня от этого общения все внутренности выворачивает. Хотя этого я не могу сказать Заку. Эта тема — единственная, поднимая которую, я чувствую себя неловко. Зак меня не осудит, это не в это стиле, но он определённо скажет сделать что-нибудь. Его раздражает бездействие. И если в чём-то я могу бездействовать, так в этой ситуации. Неплохо было бы отлечь себя, но здесь нечем. Работа, которая, я надеялась, будет занимать меня целыми днями, предоставляет слишком много времени для раздумий и валяний дурака.